Крепость Серого Льда - Джонс Джулия (читать книги онлайн .TXT) 📗
— Где у вас золото, красавчик?
Старатель, молодой, весь грязный, в одежде из сшитых лоскутьев кожи и толстыми рукавицами за поясом, тряс головой. В руке он сжимал нож с серебряной рукояткой, но никто, как видно, не учил его, что заточенный с одной стороны клинок следует направлять снизу вверх, а не наоборот.
Непонятное беспокойство, донимавшее Райфа после входа в рудник, укрепилось. Фонарь, вертелось у него в голове. Фонарь над входом и очерненный им янтарный круг...
— Какое такое золото? — вскричал между тем старатель. — Мы тут серебро добываем. Серебро!
Мертворожденный, кивнув, перенес свой меч ниже, где под кожаной рубахой угадывался пупок.
— Ну, раз у вас здесь одно серебро, покажи, где вы держите редкий его сорт, желтый такой. Такой, знаешь ли, за который человек вроде меня убить может.
— Говори, где оно, скотина чумазая! — прошипел Мади.
— Да, парень, — подхватил Мертворожденный, — тебе лучше сказать нам, где можно найти это редкое желтое серебро.
Старатель переводил взгляд с одного на другого. По лицам Увечных струился черный пот, и под глазами образовались промоины наподобие спиц колеса. Нож в руке у парня задрожал. Он шумно выдохнул, и Райф увидел, как опала его грудь.
— Оно на северной ветке, заперто в старом забое. Налево шагов шестьдесят будет.
— Прекрасно — веди, — скомандовал Мертворожденный.
Увечные двинулись вслед за старателем по северному коридору. Туннель, вырубленный в скале и укрепленный деревянными крестовинами, после десятифутовой отметки резко сузился. Старатель шел на мерцавший впереди слабый свет. Он по-прежнему держал в руке нож, но больше так, для порядка. В стене показалась дощатая дверь с большим замком из тех, что кланники выменивают у горожан.
Мертворожденный сделал всем знак остановиться и спросил парня:
— Там внутри есть кто-нибудь?
— Нету. Я, как ушел, запер дверь.
— Стало быть, у тебя и ключ есть. — Мертворожденный протянул к парню ладонь, шевеля пальцами. Не дождавшись ключа, он кивнул на Юстафу. — Видишь вон того толстяка? Он даже из преисподней найдет выход, если захочет, а сейчас он, сдается мне, собирается кого-то убить.
Юстафа, улыбаясь в знак согласия, помахал своей саблей.
— Так вот: если ты отдашь ключ и тем сбережешь наше время, ты авось и собственную голову убережешь.
Деловой тон Мертворожденного, видимо, успокоил парня.
— Поклянись, что вы меня не убьете!
— Клянусь, — не моргнув глазом, сказал Мертворожденный. — Давай сюда ключ.
Старатель вытащил ключ из-за пояса, и Мертворожденный отпер дверь. Нехорошее чувство Райфа продолжало нарастать. В памяти образовался провал, который он никак не мог преодолеть. Свет фонаря, янтарный круг на земле...
В кладовой, насчитывающей не более восьми шагов, если мерить наискосок, слабо горела лампа, освещая укрепленные деревом стены и кварцевый пол. У дальней стены стояли два свинцовых сундука. В одном лежали заржавленные лопаты, заплесневелые сапоги и прочие сокровища того же рода, другой был укрыт промасленным полотном.
— Отойдите-ка, господа, — сказал Юстафа, протискиваясь мимо Мертворожденного и Мади. — Сделаем это красиво. — Он подцепил холст саблей и откинул его в сторону. — Вот оно, золото. Я еще с порога почуял его.
Увечные стояли, как остолбенелые. Сундук наполняли ровненькие, один в один, ослепительно сверкающие брусочки. Адди Ган проглотил слюну, Мади потер шрам от гарроты. Мертворожденный крепко взял старателя за локоть.
— Оставайся при мне, парень, покуда не отпущу.
— Погрузим слитки на лошадей, — очнувшись, сказал Мади.
Юстафа пустился в пляс, раненого южанина послали пригнать лошадей к самому руднику, Мади и Мертворожденный заспорили, как лучше поднять золото наверх.
— Тяжелый, — сказал Адди, взяв в руки слиток, и понюхал его.
Райф при виде золота не почувствовал ничего. Он по-прежнему мучился, пытаясь выудить что-то из черного омута у себя в голове. Его точно дергало в разные стороны, но он знал, что готов — вот только к чему?
Он так и подскочил, когда Юстафа тронул его за плечо.
Толстяк в насмешливом ужасе вскинул руки.
— Клянусь могилой моей матушки взять не больше, чем мне причитается.
Райф промолчал, зная, что Юстафу все равно не перешутишь. Он его даже понимал с трудом.
Юстафа придвинулся совсем близко, дыша ему в ухо.
— Как тебе понравился туман? — Видя замешательство Райфа, он с удовольствием продолжил: — Ты ведь знаешь, что он не настоящий, да? Это Аргола его поднял. Я ему говорил, что нам от этого может быть столько же вреда, сколько и пользы, а он ни в какую. Есть, говорит, среди нас такой, кто и в тумане хорошо видит. Не знаю, право, о ком это он?
— Уйди, — сказал Райф.
Не дождавшись продолжения, Юстафа повернулся на каблуках и отошел. Вскоре он уже передавал кому-то свой разговор с Райфом в сильно приукрашенном виде.
Свет на земле у входа в рудник, и что-то блестит в нем...
— Райф! — Мертворожденный сунул ему в руки ржавую лопату без черенка. — Нагрузи ее золотом и отправляйся наверх. Возьми лампу. Глянь, что там случилось с Джеком, и пусть Фома подсобит тебе с лошадьми. — И он добавил, когда Райф уже направился к сундуку: — Ты славно поработал в эту ночь, парень.
Черный омут всосал в себя эти слова.
Адди загрузил лопату золотыми слитками. При свете, который они отбрасывали, лицо овчара казалось нарисованным на холсте. Привыкший считать овец по головам, он пересчитал и слитки. Райф прислонил отяжелевшую лопату к груди. Покончив с укладкой, Адди повесил лампу на хвостовик лопаты.
— Шагай, да смотри не задерживайся. Нас тут остается шестеро всего с одним фонарем.
Подъем от кладовой показался Райфу круче, чем спуск, и ноги у него, несущего тяжелый груз, работали вовсю. Лампа раскачивалась на каждом шагу, кидая отблески на стены. Черный омут теперь, когда Райф остался один, то расширялся, то сокращался, показывая что-то и тут же поглощая снова.
У перекрестка идущий снизу сквозняк взъерошил волосы у него на затылке. Что-то блестит на земле у входа в рудник — чей-то упавший меч...
— Стало быть, это ты, — сказал знакомый голос. — Я так и думал, да не хотел верить собственным глазам.
Из мрака выступил Битти Шенк, в железном панцире с кольчужными оторочками на отверстиях для рук и шеи, с тяжелым коротким мечом. Он отморозил себе два пальца на правой руке, но у Орвина Шенка сильные сыновья, и Битти нарастил себе плотные мускулы у основания большого пальца и на запястье. Он был без шлема, с закрученными в хвост светлыми волосами. Увидев золотой груз в руках Райфа, он презрительно скривил рот. Стыд ожег Райфа, как огонь.
— Ты убил Даррена Клита, брата Рори. Он только что стал новиком, и это был его первый дозор. Он сменил меня, и тут ты его застрелил.
Труп, одетый в доспехи, в кругу фонаря, и стрела торчит из его груди.
Клановый воин.
Райф вдыхал и выдыхал, держась неподвижно. Черный омут оставался на месте, предостерегая его: не думай.
Клановый воин.
Битти Шенк смотрел на него, пошевеливая пальцами правой руки. Он возмужал с тех пор, как Райф видел его в последний раз, и держался со скромной уверенностью. На его мече подсыхала кровь — кровь Увечного, без сомнения.
— Старатели, к слову, тоже черноградцы.
Райф, зажмурившись, принял удар. Он знал это, знал еще до того, как пустил первую стрелу. Он видел у них амулеты, видел рога со священным камнем на их поясах, видел черные нити, вплетенные в волосы. Он слышал их голоса, слышал выговор, такой же, как у него самого. Старатель, проткнутый Мертворожденным, произнес перед смертью имя своего клана.
Что я наделал?
— Положи золото, Райф. Я не стану убивать безоружного.
— Уходи, Битти.
— Нет, Райф. Не могу.
Райф знал, что он не уйдет. Здесь погибли кланники, и никто из Шенков не оставил бы этого просто так.
Убей для меня целое войско, Райф Севранс.
