Буря мечей - Мартин Джордж Р.Р. (е книги txt) 📗
— Надо соглашаться! — сварливо передразнил он. — Ты сама что-то не изъявляешь желания стать девятой леди Фрей, Кет.
— Восьмая леди Фрей, насколько я знаю, жива и здравствует. — (К счастью. Иначе могло бы и до этого дойти.)
— Я последний человек в Семи Королевствах, который стал бы советовать другому, на ком ему жениться, племянник, — сказал Бринден, — но ты сам говорил, что готов исправить вред, причиненный твоими действиями у бродов.
— Я имел в виду другое. Поединок с Цареубийцей. Семь лет скитаний в рубище нищего. Пересечение моря вплавь со связанными ногами. — Видя, что никто не улыбается, Эдмар беспомощно воздел руки. — Иные бы взяли вас всех! Ладно, женюсь. Чтобы исправить причиненный мною вред.
ДАВОС
Лорд Алестер вскинул голову.
— Голоса. Слышишь, Давос? Сюда идут.
— Это Угорь, — сказал Давос. — Время ужинать. — В прошлый раз Угорь принес им полпирога с говядиной и салом и кувшин меду. У Давоса в животе урчало при одном воспоминании.
— Нет, там больше одного.
Ведь он прав. Давос слышал по меньшей мере два голоса и шаги. Он встал и подошел к решетке. Лорд Алестер стряхивал с себя солому.
— Это король послал за мной. Или королева. Селиса не оставит родную кровь гнить в тюрьме.
Показался Угорь со связкой ключей, а следом сир Акселл Флорент и четверо стражников. Они остановились под факелом, пока Угорь искал нужный ключ.
— Акселл, — сказал лорд Алестер. — Боги праведные! Кто послал за мной — король или королева?
— За тобой, изменник, никто не посылал.
Лорд Алестер отшатнулся, как будто ему дали пощечину.
— Клянусь тебе: я не совершал измены. Почему меня не хотят выслушать? Если бы его величество позволил мне объясниться…
Угорь сунул в замок ключ, со скрипом открыл решетку и сказал Давосу:
— Выходи.
— Зачем? Скажите правду, сир, меня хотят сжечь?
— За тобой послали. Ты можешь идти?
— Могу. — Он вышел, а лорд Алестер вскрикнул в отчаянии, когда Угорь снова захлопнул дверь.
— Забери факел, — приказал сир Акселл тюремщику. — Пусть изменник посидит в темноте.
— Нет, — взмолился его брат. — Акселл, пожалуйста, не уноси свет… боги, смилуйтесь…
— Нет никаких богов — есть только Рглор и Иной. — По знаку сира Акселла один из стражников вынул факел из гнезда и зашагал обратно к лестнице.
— Вы ведете меня к Мелисандре? — спросил Давос.
— Она тоже там будет, — сказал сир Акселл. — Она никогда не отходит далеко от его величества… но за тобой послал сам король.
Давос поднял руку к груди, где раньше висела в кожаной ладанке его удача. Теперь ее больше нет, но у него хватит пальцев, чтобы схватить женщину за горло — благо шея у нее тонкая.
Они поднимались гуськом по винтовой лестнице. Грубо отесанные стены на ощупь были холодными. Факел двигался впереди, тени шагали по стенам. На третьем повороте они миновали открытую во мрак железную дверь, на пятом еще одну. Давос рассудил, что они уже близятся к выходу из подземелья или даже вышли из него. Следующая дверь, мимо которой они прошли, была деревянная, в стенах появились бойницы, но солнечные лучи не проникали сквозь них — снаружи стояла ночь.
У Давоса разболелись ноги, но тут сир Акселл открыл наконец тяжелую дверь и сделал ему знак пройти вперед. От двери начинался мост, ведущий к массивной центральной башне под названием Каменный Барабан, морской ветер свистел в арках, поддерживавших кровлю, и пахло соленой водой. Давос наполнил легкие холодным чистым воздухом, моля море и ветер придать ему сил. Внизу во дворе горел огромный костер, отгоняя ужасы ночи, и люди королевы вокруг него пели молитвы, обращенные к их новому красному богу.
На середине моста сир Акселл внезапно остановился и дал своим солдатам время уйти далеко вперед.
— Будь моя воля, я сжег бы тебя вместе со своим братцем, — сказал он. — Вы оба изменники.
— Говорите что хотите, но я никогда не предавал короля Станниса.
— Значит, еще предашь. Я вижу это на твоем лице и видел то же самое в пламени. Рглор благословил меня этим даром. Он показывает мне будущее, как леди Мелисандре. Станнис Баратеон взойдет на Железный Трон — я это видел и знаю, что нужно делать. Его величество должен назначить меня своим десницей вместо моего изменника-брата, и ты ему об этом скажешь.
Давос промолчал.
— Королева за меня, — продолжал сир Акселл, — и даже твой старый приятель из Лисса, пират Саан, меня поддерживает. У нас с ним есть один план, но его величество ничего не предпринимает. Поражение гложет его душу, как черный червь. Мы, те, кто любит его, должны подсказать ему нужный образ действий. Если ты вправду предан его делу так, как говоришь, ты присоединишь свой голос к нашим. Скажи королю, что я тот самый десница, который ему нужен. Скажи, и я позабочусь, чтобы ты получил новый корабль, когда мы отплывем.
Корабль… Давос всматривался в лицо своего собеседника. У сира Акселла большие флорентовские уши, как у королевы. Из них растут жесткие волосы, такие же волосы торчат из ноздрей и щетинятся под двойным подбородком, нос у него широкий, лоб насуплен, близко посаженные глаза смотрят враждебно. Он сам сказал, что охотнее наградил бы меня костром, чем дал мне корабль, но если я окажу ему эту услугу…
— Если же тебе вздумается предать меня, то вспомни, что я был кастеляном Драконьего Камня достаточно долго и здешний гарнизон в моих руках. Сжечь тебя без согласия короля я, быть может, и не смогу — но что, если ты вдруг упадешь? — Сир Акселл положил свою мясистую руку Давосу на затылок и толкнул его к доходящим до пояса перилам моста. — Ты понял меня?
— Понял. — (И он еще смеет называть меня изменником!)
— Вот и хорошо. — Сир Акселл отпустил его и улыбнулся. — Не будем же заставлять его величество ждать.
Станниса Баратеона они нашли на самой вершине Каменного Барабана, в круглой комнате, именуемой Палатой Расписного Стола. Король стоял у стола, давшего название комнате. Это была массивная деревянная колода, вырезанная и раскрашенная в виде Вестероса времен Эйегона Завоевателя. На жаровне рядом с королем тлели красные угли. Четыре высоких остроконечных окна выходили на все стороны света. За ними виднелось звездное небо. Давос слышал свист ветра и слабый шум моря.
— Я привел вашему величеству Лукового Рыцаря, — сказал сир Акселл.
— Вижу. — Станнис был одет в серый шерстяной камзол и темно-красную мантию. На простом поясе из черной кожи висели меч и кинжал, голову венчала корона червонного золота с зубцами в виде языков пламени. Его вид поразил Давоса. Станнис казался на десять лет старше того человека, которого Давос видел в Штормовом Пределе перед своим отплытием на Черноводную. Коротко подстриженную бороду пронизывали седые нити, и он потерял около двух стоунов веса. Станнис и прежде не был упитанным, а теперь его кости, казалось, вот-вот прорвут кожу. Даже корона стала ему велика. Голубые глаза прятались в глубоких впадинах, и сквозь кожу лица просвечивал череп.
Но при виде Давоса его губы тронула слабая улыбка.
— Стало быть, море вернуло мне моего рыцаря рыбы и лука.
— Да, ваше величество. — (Знает ли он, что я сидел у него в темнице?) Давос преклонил колено.
— Встань, сир Давос. Мне недоставало тебя. Мне нужен добрый совет, а ты мне никогда в этом не отказывал. Скажи мне, какая кара полагается за измену?
Слово повисло в воздухе. Жуткое слово, подумал Давос. Итак, от него требуют, чтобы он вынес приговор своему товарищу по заключению, а быть может, и самому себе? Короли лучше кого бы то ни было знают, чем карается измена.
— За измену? — тихо повторил Давос.
— Как иначе назвать отречение от своего короля и попытку лишить его законно причитающегося ему трона? Спрашиваю тебя еще раз: какую кару предусматривает закон за измену?
— Смерть, — поневоле ответил Давос. — Измена карается смертью, ваше величество.
— И так было всегда. По натуре я человек не жестокий, сир Давос. Ты меня знаешь. Не я принял этот закон. Так было всегда, и при Эйегоне, и до него. Дейемон Черное Пламя, братья Тойн, Король-Стервятник, великий мейстер Гарет… изменников всегда предавали смерти. Даже Рейенира Таргариен, дочь одного короля и мать двух других, умерла позорной смертью за то, что пыталась отнять корону у своего брата. Таков закон, Давос. Жестокость тут ни при чем.
