Восхождение тени - Уильямс Тэд (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
– Мне бы хотелось сначала пойти переодеться, – попросила она.
Стражник покачал головой, и от этого его жеста в животе у Бриони сжался вдруг холодный комок.
– Простите, ваше высочество, но это не дозволено.
Пока солдаты вели её к тронной зале, Бриони перебрала в уме все возможные варианты. Может, всё оттого, что она связалась с калликанами? Или королю нашептали что-нибудь о том, как и почему был избит Дженкин Кроуэлл? Это будет легко отрицать – Давет слишком умён, чтобы оставить следы…
«Интересно, – подумала она, шагая к трону между двумя высокими мужчинами, – те придворные, что глядят на меня украдкой – какого-нибудь известного преступника они бы разглядывали с таким же брезгливым любопытством? О, благая Зория, что я учинила на этот раз?»
Король и его советники ожидали её в часовне Перина, комнате с высокими потолками, неширокой, но очень длинной. Энандер сидел в кресле, установленном впереди огромного алтаря, у ног колоссальной мраморной статуи Повелителя небес. В руках бог держал свой знаменитый Громобой, и его массивный боёк упирался в пол как раз позади кресла, занятого леди Ананкой, королевской любовницей, человеком, которого Бриони меньше всего хотелось бы видеть. Присутствие Дженкина Кроуэлла, посланника Толли при сианском дворе, было ей в равной мере отвратительно – и, раз он здесь, похоже, принцесса предположила верно: один из нанятых громил проболтался.
Кроуэлл при виде неё злорадно ухмыльнулся; в своём гигантском белом плоёном воротнике он был похож на особо уродливую ромашку. Бриони с трудом, но всё-таки сдержала желание подойти к нему и залепить хорошую пощёчину по этой самодовольной цветущей роже. С тех пор, как Хендон Толли довёл её до белого каления за трапезой в её же собственном доме, она успела кое-чему научиться.
Принцесса опустилась перед королём на одно колено и потупила взор.
– Ваше величество, вы призвали меня, и вот я перед вами.
– А ты не торопилась, – заметила Ананка. – Король ждёт здесь уже очень долго.
Бриони прикусила губу.
– Мои извинения. Я навещала госпожу Ивгению и'Дорсос, и ваши посланники нашли меня только что. Я пришла сию же минуту, как узнала, – она подняла глаза на короля, надеясь уловить его настроение, но лицо Энандера застыло безразличной маской, и непонятно было, чего ожидать. – Чем я могу вам услужить?
– Ты ещё утверждаешь, что служишь королю Энандеру? – подняла брови Ананка. – Сие странно, поскольку по действиям твоим подобного не предположишь.
Что бы здесь ни происходило, ясно было одно – дела обстоят хуже некуда. Если её обвинителем выступает леди Ананка, Бриони проиграла заранее – даже ещё не зная, в чём её преступление.
– Мы радушно приняли тебя при нашем дворе, – лицо Энандера теперь налилось краской, будто он уже с утра совершил обильные возлияния. – Не так ли? Разве не с распростёртыми объятиями встретили мы тебя, как дочь Олина?
– Да, так и есть, ваше величество, и я благодарна вам безмерно…
– И всё, чего я просил взамен – не нести сора с твоей… беспокойной родины в наш дом.
Король нахмурился – гневно, но как будто одновременно и озадаченно. У Бриони затеплилась надежда. Возможно, всё это – недоразумение, которое она сможет разъяснить. Она будет сокрушаться и благодарить. Она горячо извинится за свою прямолинейность и юность, скажет любую чушь, какую будет рад услышать король, как Фейвал, читающий с подмостков монолог о девичьей невинности, и тогда она сможет вернуться в свои покои и предаться дивному, столь необходимому ей сну…
Внимание Бриони привлекло пойманное углом глаза движение. Это оказался сам Фейвал, вошедший в огромную часовню так тихо, что она не услышала шагов. Каким облегчением было увидеть здесь хоть одного друга.
– Вы чересчур великодушны к ней, мой лорд, – вмешалась Ананка.
Неужели никто, кроме неё, Бриони, не слышит, как с языка этой женщины капает яд? Что толку в красоте – красоте зрелой, но тем не менее – если под ней скрывается душа гадюки?
«Прошу, милостивая Зория, – взмолилась Бриони, – помоги мне сохранить спокойствие. Помоги мне проглотить гордость, коя столько раз ввергала меня в беду».
– Итак, если всё это правда, – внезапно произнёс Энандер, – зачем ты предала моё гостеприимство и меня самого, Бриони Эддон? За что? Я мог бы понять, когда бы это были обыкновенные интриги, но подобное – ты нанесла мне удар в самое сердце!
В его голосе прозвучала неподдельная боль.
Предала? Бриони внезапно окутал ледяной страх. Она подняла глаза на Энандера, но не встретила ответного взгляда.
– Ваше величество, я… – слова подбирались с трудом. – В чём мой проступок? Позволено ли мне узнать? Клянусь, я никогда…
– Список твоих проступков длинен, девчонка, – высокий воротник искусно расшитого бисером платья Ананки делал её похожей на ксандианскую кобру с раздутым капюшоном. – Если бы в жилах твоих не текла благородная кровь, любого из них хватило бы, чтобы отправить тебя в Дом слёз. Лорд Дженкин, расскажите ещё раз королю, что сделали с вами по её указанию.
Дженкин Кроуэлл, всё ещё с тонкой багровой полосой синяка под одним глазом, прокашлялся.
– Всего несколько дней спустя после того, как я прибыл к вашему благословенному двору как законный посланник, король Энандер, на меня средь бела дня на улице набросились какие-то головорезы и избили до полусмерти. И когда я лежал в грязи в луже собственной крови, один из разбойников наклонился ко мне и сказал: «Вот что случается с теми, кто идёт против Эддонов».
– Это ложь! – вскрикнула Бриони. И отчасти так и было.
Когда Бриони уверилась, что это Кроуэлл, пытаясь убить её, отравил маленькую фрейлину, она велела Давету нанять нескольких молодчиков, чтобы те дали посланнику Толли вкусить немного его собственной жестокости, а затем припугнули, пообещав, что в следующий раз, задумай он опять вести эти опасные игры, так легко он не отделается. Но об Эддонах сказано ничего быть не могло, потому что Давет никогда и намёком не дал бы понять тем парням, на кого они работают на самом деле.
– Я уверен, что слышал именно это, – заявил Кроуэлл, изо всех сил изображающий человека, который тяжко страдал, но сохранил благородство. – Я думал, что умираю, что это последние слова, которые я услышу в своей жизни.
– Вы такой же лжец, как и ваш хозяин, – Бриони заставила себя глубоко вдохнуть. – Даже если бы я и стояла за этим отвратительным делом, зачем бы мне велеть им открывать моё имя?
Один взгляд на рыхлую, напыщенную физиономию Кроуэлла раздул пламя её ярости до всепоглощающего пожара.
– Уж если бы я решила мстить за то, что ваш хозяин предал мою семью, имя Эддонов было бы действительно последним, что вы услышали бы, вы, свинья, но уж точно не поднялись бы после этого на ноги! – и тут Бриони спохватилась, что Энандер и остальные присутствующие глядят на неё в немом изумлении. Девушка сглотнула. – Я невиновна в названном преступлении, ваше величество. Поставите ли вы слово этого… этого выскочки выше слова дочери вашего собрата-короля?
Глаза Энандера сузились.
– Будь это единственным обвинением против тебя, и будь он единственным свидетелем, ты ещё могла бы оправдаться, принцесса. Но это ещё не всё.
– Я не совершала никаких злодеяний, ваше величество. Клянусь в том. Призовите своих свидетелей.
– Разве не говорила я вам, что так и будет? – торжествующе возгласила Ананка. – Она талантливо разыгрывает саму невинность. И притом же задумала ни много ни мало, как похитить у вас сына и трон!
Трон Энандера? Боги, да ведь это измена! За такое даже принцессу могут казнить – и не быстрой смертью.
– Я не знаю, о чём вы говорите, леди Ананка – я клянусь в моей невиновности перед Перином и всеми богами! – с трудом выдавила Бриони, не в силах выдумать ничего лучше.
– Ты хотела завлечь в свои сети принца Энеаса, девчонка! Все это знают. Ты увиваешься вокруг него, изображая скромницу-недотрогу, на деле же пытаясь соблазнить и заманить в постель, чтобы потом вертеть им, как тебе вздумается! И это только начало твоего коварного плана!
