Злые чары Синей Луны - Грин Саймон (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
— А если у вас не получится? — спросил Ламент. — Если вы навсегда останетесь тем, что есть, — что тогда?
— Тогда мы покараем человечество, — ответил князь демонов. — И ад, который устроим ему мы, будет хуже, чем тот, в который он может удрать после смерти.
— Ты всегда неплохо управлялся со словами, — пробормотал Магус. — Но давайте не будем забывать, что все это сделалось возможным благодаря мне. Созданная мною Трещина в пространстве подняла уровень Дикой магии в явном мире и вновь пробудила к жизни врата. Трещина оказалась такой полезной игрушкой! Я знал, что они не устоят перед ней.
— Мы благодарны тебе, — холодно произнес повелитель мрака.
— Мы найдем способ остановить вас, — упрямо повторил Ламент. — Господь не допустит вашего торжества.
— Дикая магия — это магия Творения. Наверное, мы переделаем и Бога или создадим собственного. Под Синей Луной все возможно.
— Именно, — согласился Магус, и снова некие нотки, прозвучавшие в его голосе, привлекли все взоры к нему. — Все, что происходит сейчас, происходит только благодаря мне. Я веками готовил это, манипулируя смертным миром и отдельными полезными людьми, чтобы собрать всех нас в этом месте. Но, увы, не по тем причинам, о которых вы подумали. По правде говоря, я намерен закрыть врата, навек отделив реальность от Грёзы, и запечатать явный мир, сделав его недоступным для любого вида магии. — Он рассеянно улыбнулся, словно приглашая собеседников к комментариям, затем продолжил: — Я очень долго жил среди людей и наблюдал, как суеверие постепенно уступает место разуму. Я видел, как мир становился все более приятным местом, по мере того как люди обуздывали дикость и отказывались от нее. Я присутствовал при возмужании человечества.
Людям было бы намного лучше без магии, со всеми ее соблазнами и извращениями надежды и честолюбия! Переходные Существа морально устарели. Человечество больше в них не нуждается. Оно вырастает и оставляет свои детские игрушки. А мы на самом деле не более чем игрушки. Опасные игрушки, кусающие руки своих создателей. Просите, я кажется отвлекся, да? Суть в следующем я намерен перевернуть Собор обратно, чтобы он снова устремился в небо, и таким образом закрыть последние оставшиеся врата, сделав их бесполезными и бессильными на все времена. Видите ли, это самые последние врата. Потому-то Черный лес всегда проявлялся именно в Лесном королевстве.
Магус глубокомысленно кивнул и улыбнулся застывшему в грозном молчании князю демонов.
— Ох, как долго бродил я по миру людей, жил среди них как один из них и постепенно полюбил человечество. При всех его неоспоримых недостатках, оно обладает огромным потенциалом. То самое, за что вы их презираете, в скором времени сделает их куда более великими, чем мы. Поэтому я предал собственное племя и вернулся сюда, чтобы остаться с вами, навек изолированным от человечества. Ибо наше время кончилось.
Властитель тьмы вскочил и угрожающе навис над невысокой фигуркой Магуса.
— Прожив столько времени среди людей, ты спятил! Забыл, что мы существуем только здесь, в Грёзе, в период Синего полнолуния? Когда оно проходит, мы исчезаем, становимся ничем и меньше, чем ничем, — и остаемся пустым местом, пока нас не призовут в мир людей! Пройдя через врата и отобрав у людишек мир, мы станем вечны и получим власть над всем сущим!
— Мы не достойны этого, — возразил Магус. — Только дай нам мир — и мы просто сломаем его, потому что играем слишком грубо. — Он повернулся к Хоку, Фишер и Ламенту, вперив в них спокойный, неумолимый взгляд. — Постарайтесь понять то, что я сейчас скажу. Вся магия приходит из Грезы. Закрытие последних врат означает конец всей магии и волшебных существ. Не сразу. Потребуются столетия, чтобы израсходовать всю накопленную в мире магическую энергию. Но, в конце концов, ни чудес, ни кошмаров не останется. Место магии в человеческом мире полностью займет наука.
— Ни тебе драконов, — проговорила Фишер, — ни единорогов…
— Ни вампиров, ни оборотней, — добавил Хок. — Ни демонов.
— Именно, — подтвердил чародей.
— Последние врата, — медленно повторил Ламент. — Их создал Жареный, когда опрокинул Собор посредством кровавой жертвы?
— Нет, — терпеливо ответил Магус. — В ткани реальности всегда имелись щели и слабые места, сквозь которые просачивалась магия. Опрокинутый Собор просто обеспечил последним вратам четкую пространственную привязку. Я устроил так, что Томас Чэдбурн заключил договор с князем демонов и привел мой замысел в движение. Я убедил первого Лесного короля выстроить вокруг Опрокинутого Собора замок, таким образом изолировав и запечатав врата — до того срока, когда подходящее сочетание людей в нужном месте закроет их навсегда. Мне долго пришлось ждать этого момента.
— У меня отвратительное предчувствие, что ответ мне не понравится, — заговорил Хок, — но как именно предполагается закрыть врата?
Магус посмотрел на него с грустью.
— Умерев здесь, принц Руперт, принцесса Джулия. Вы должны пасть от собственной руки по собственной воле. Добровольная жертва, дабы компенсировать кровавую жертву Чэдбурна. Ваша смерть в этом месте станет моментом неоспоримой реальности, и я воспользуюсь этим мгновением, чтобы сделать врата явными и уничтожить их.
— Нет, — отрезал Ламент. — Должен быть иной способ.
— Я тебе говорил, — окрысился Магус, — не вмешивайся! Ты по-прежнему можешь все испортить. В тебе есть нечто волшебное, Пешеход, и я этому не доверяю. Стой тихо и не лезь.
Джерико посмотрел на Хока и Фишер.
— Я с самого начала знал, кто вы такие. Я всегда восхищался вами. Позвольте мне умереть вместо вас. Вы значите больше, чем я. Найдется другой Пешеход.
— Тебе нельзя, — бесстрастно сказал Магус. — Я говорил, ты стал бесполезен для этой цели, когда сделался больше и меньше, чем просто человек. Но ведь тебе всегда хотелось умереть, правда? С тех самых пор, когда демоны убили твоих собратьев-монахов, ты чувствовал себя виноватым за то, что остался жить. Отчасти поэтому ты так беспощадно сражался со злом. Потому что в глубине души надеялся: когда-нибудь противник окажется достаточно могуществен, чтобы убить тебя, и даст, наконец, возможность искупить вину. Но сейчас ты не должен вмешиваться. Чтобы мой замысел сработал, нужна человеческая жертва.
— То есть мы, — подытожил Хок. — Почему-то все всегда замыкается на нас.
— Точно, — согласилась Фишер.
Оба со вздохом переглянулись, и им на миг показалось, будто кроме них никого на всем свете нет.
— Почему всегда мы? — спросила Джулия.
— Потому что мы единственные, кто непременно выполнит порученное, — ответил Руперт. — Во что бы то ни стало. Но я еще не сдаюсь. О необходимости нашей смерти нам известно только со слов Магуса. А он уже признался, что практически во всем остальном лгал.
— Но если иного пути и вправду нет…
— Тогда мы сделаем то, что должны. Как всегда. Лично я — за то, чтобы перебить в этом ужасном месте все, что шевелится, и сплясать джигу на останках.
По лицу Фишер промелькнула улыбка.
— Это всегда срабатывало. Но если Магус прав, эти твари не могут умереть.
— Знаю, — отозвался Хок. — Нет, правда, какая ирония! Нам пришлось проделать весь путь домой, обратно к самому началу, чтобы найти здесь свой конец. Будто в одной из этих чертовых баллад, которые я так ненавижу.
— Мы теперь легендарные герои. Наверное, нам непозволительно умереть по-человечески. А неплохая команда из нас получилась, правда?
— Лучше не бывает. На случай, если потом времени не окажется… Я всегда любил тебя, Джулия.
— Я всегда любила тебя, Руперт.
— Как трогательно, — мерзко улыбнулся князь демонов. — Вы всерьез полагаете, что мы станем безропотно стоять и смотреть, как вы рушите все наши планы? У меня есть идея гораздо лучше. Мы не можем рисковать, убивая вас, но в состоянии сделать вас беспомощными, а потом забрать вас с собой, когда мы пойдем через врата. А в какие славные игры мы с вами поиграем в явном мире! Я предвкушаю, как буду целую вечность наслаждаться вашими воплями.
