Гнев короля демонов - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗

— Эрик фон Даркмур, капитан особых войск принца!

Услышав это имя, несколько солдат отступили в сторону, а другие вопросительно посмотрели на сержанта. Старый вояка усмехнулся и сказал:

— Похоже, вы угодили в передрягу, капитан.

— Вы не ошиблись. А теперь — с дороги!

Сержант не мешкая шагнул в сторону. Проходя мимо него, Эрик бросил ему поводья со словами:

— Дайте моей лошади немного воды и накормите. Потом известите меня, куда вы ее поставили. Это хорошая лошадь, и я не хотел бы ее потерять.

Сержант взял поводья. Эрик пошел дальше и, не оглядываясь, добавил:

— Да, и когда появится мой сержант, пошлите его прямо мне. Узнать его нетрудно. Он высокий, похож на кешийца, темнокожий, и он оторвет вам голову, если вы доставите ему хотя бы половину тех хлопот, что доставили мне.

Эрик пересек мост и посмотрел на огни, горящие в окнах старинного замка. Замок Даркмур, основанный одним из его предков, был для Эрика неизвестной страной. Мальчиком он мечтал о том, что когда-нибудь отец пригласит его сюда, признает своим сыном и разрешит жить в замке. Потом мечты эти умерли, осталось лишь любопытство. В конце концов исчезло и оно. Теперь замок выглядел зловеще, и Эрик подумал, что ему не хотелось бы умереть в таком месте. Пройдя за ворота, он понял, что это ощущение возникает не столько из-за того, что сюда направляется могучая армия, сколько потому, что внутри его ждет женщина, которая жаждет увидеть его мертвым: Матильда фон Даркмур, вдова его отца и мать сводного брата Эрика.

С глубоким вздохом Эрик обернулся к капитану гвардейцев и сказал:

— Проведите меня к Грейлоку. Я — капитан фон Даркмур.

Не говоря ни слова, капитан отдал честь и ввел Эрика в дом его предков.

ГЛАВА 24. ДАРКМУР

Кэлис изучал камень.

Он был настолько поглощен этим, что едва заметил, как в большом зале появились четыре фигуры. Он взглянул на прислужников оракула и, поскольку они не выразили никакого беспокойства, решил, что опасности нет.

Потом Кэлис перевел взгляд на вошедших и увидел своего отца в белых с золотом доспехах, а рядом с ним — Накора, Шо Пи и человека, одетого в ризу ишапианских монахов. Кэлис с усилием оторвался от своего занятия и встал им навстречу.

— Отец, — сказал он, обнимая Томаса, а потом пожал руку Накору. Накор сказал:

— Это Доминик. Аббат из Сарта. Я подумал, что он может нам пригодиться.

Кэлис кивнул, а Томас спросил его:

— Ты, кажется, разглядывал камень, когда мы вошли?

— Я вижу в нем кое-что, отец, — ответил Кэлис.

— Нам надо поговорить, — сказал Томас и поглядел на остальных. — Но сначала я должен засвидетельствовать свое почтение.

Он подошел к громадной драконихе и нежно коснулся большой головы.

— Рад снова видеть тебя, старая подруга, — тихо сказал он и повернулся к старшему прислужнику:

— Как она?

Старик слегка поклонился и сказал:

— Она грезит и в своих мечтах вновь переживает тысячу жизней, деля их с душой, которая займет это огромное тело после нее. — Он сделал знак, и к ним подошел стройный юноша. — Как и я делюсь знаниями с тем, кто заменит меня.

Томас кивнул.

— Самая древняя из рас, мы вели вас от гибели к гибели.

— Есть риск, — сказал старик, — но есть и цель. Мы многое знаем.

Томас снова кивнул и вернулся к Кэлису.

Доминик смотрел мимо Томаса круглыми глазами.

— Никогда бы не поверил.

Накор засмеялся.

— Сколько бы я ни увидел, я никогда не считаю, что видел все. Вселенная то и дело подбрасывает нам сюрпризы.

— Как это вам удалось прибыть всем вместе? — спросил Кэлис.

— Долгая история, — сказал Накор и, достав цуранский шар для перемещения, добавил:

— Их осталось немного. Надо бы где-то раздобыть еще.

Кэлис улыбнулся.

— К сожалению, проход в Келеван находится в Стардоке, а Стардок теперь крепко держат кешийцы.

— Не так уж и крепко, — заметил Накор с усмешкой.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Кэлис.

Накор пожал плечами.

— Пуг попросил меня что-нибудь придумать, вот я и придумал.

— Что? — спросил Томас.

— Расскажу, если мы выживем, и судьба Стардока будет иметь какое-то значение.

— Кэлис, — сказал Томас, — что ты подразумевал, говоря, что видишь в этом камне «кое-что»?

Кэлис с удивлением посмотрел на отца:

— А ты разве ничего не видишь?

Томас посмотрел на Камень Жизни; этот предмет был знаком ему больше, чем кому бы то ни было на Мидкемии. Отринув все посторонние мысли, он стал вглядываться в прохладную изумрудную поверхность и через мгновение уловил слабое мерцание внутри. Но это было все, что он почувствовал.

— Я не вижу никаких образов, — наконец сказал он.

— Они очень нечетки, — сказал Кэлис. — Но я видел их с самого начала.

— Что именно? — спросил Накор.

— Это трудно описать словами, — ответил Кэлис, — но, по-моему, я видел истинную историю этого мира.

Накор сел на пол.

— Ух ты, как интересно! Пожалуйста, расскажи мне, что ты увидел.

Кэлис сел и задумался, словно пытаясь собраться с мыслями, и тут откуда ни возьмись появились Миранда и Пуг.

Томас приветствовал старого друга и Миранду, а потом предложил им сесть.

— Что тут у вас? — поинтересовался Пуг.

— Кэлис собирается рассказать нам о том, что он видит в Камне Жизни, — ответил Томас.

Кэлис поглядел на Миранду и Пуга и, выдержав его пристальный взгляд, улыбнулся.

— Рад снова видеть вас обоих.

Миранда улыбнулась в ответ.

— Мы тебя тоже.

— Я должен рассказать вам о Камне Жизни.

Накор повернулся к Шо Пи:

— Если все еще хочешь носить мантию ученика, запоминай каждое слово.

— Да, учитель.

— Камень Жизни, — начал Кэлис, — это Мидкемия как она есть, отражение всей жизни, которая была до этого, есть сейчас или еще будет, с начала и до конца времени. — Все затихли, а Кэлис продолжал:

— Сначала не было ничего. Потом возникла вселенная. Пуг с моим отцом видели, как это происходило, я слышал эту историю. — Он улыбнулся отцу. — И не один раз. Когда вселенная возникла, она была разумна, но совсем не в том смысле, какой мы вкладываем в это слово, и мы не в состоянии представить себе эту разумность.

Накор усмехнулся:

— Это все равно что муравьи тащат добычу в муравейник, а над ними на вершине горы сидит дракон. Муравьи не в состоянии представить себе существование дракона.

— Да, но это не полная аналогия, — заметил Кэлис. — Этот разум больше, чем кто-то из нас или все мы вместе можем постичь. Он настолько обширен и так бесконечен… — Он помолчал. — Просто не знаю, что тут еще можно сказать. Мидкемия создавалась как средоточие основных сил природы, неразумных сил созидания и разрушения.

— Ратар и Митар, — кивнул Томас. — Два слепых бога Создания.

— Название не хуже, чем любое другое, — согласился Накор.

— Потом порядок вещей изменился, — продолжал Кэлис. — Возникло самосознание, и существа, которые прежде не осознавали собственных действий, получили цель. Именно мы называем богов, руководствуясь тем, что имеет смысл для нас, но на самом деле они — гораздо больше, чем наши определения. Устройство подобно драгоценному камню с многими гранями, и мы видим только одну, ту, которая отражает существование нашего мира.

— Но он же связан с другими мирами? — спросил Пуг.

— Безусловно, — мягко сказал Кэлис. — Со всеми мирами. Это одна из основных причин, почему все, что мы делаем здесь, сказывается на остальных мирах. Это извечная борьба между тем, что мы называем добром, и тем, что мы называем злом. Она существует в каждом уголке мироздания. — Он обвел взглядом всех, кто был в этой огромной пещере, и сказал:

— Я мог бы говорить на эту тему часами, так что позвольте мне перейти к сути того, что, как мне представляется, я обнаружил.

Кэлис собрался с мыслями и продолжал:

— Валхеру были не просто первой расой, заселившей Мидкемию. Они были мостиком между бессмертным и смертным. Если хотите, это был первый эксперимент богов.