Кровь и туман (СИ) - "nastiel" (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Лучше бы встал и ушёл. Ну, допустим, ещё перед этим заплатил по счёту, но это не точно.
Свидание с А. – идея Марка. После того, как выяснилось, что Лейла – единственная девчонка, запавшая на меня после Полины, – тот самый предатель в штабе, о котором говорил дедушка, Марк почему-то посчитал нужным или даже необходимым для меня отвлечься и встретиться с кем-нибудь новым, мол, чтобы не брать эту неудачу на свой счёт.
Марк волнуется за меня, и это приятно, но только не тогда, когда он начинает откровенно меня жалеть. Не понимаю просто, что за трагедия? Во-первых, я свободен, а не одинок – между этими понятиями целая пропасть различий. Во-вторых, Лейла мне всё равно никогда не нравилась.
А в-третьих, я ведь красавчик и жму сто двадцать от груди.
Какая девчонка устоит?
Хотя, есть одна. Не поняла бы мои намёки, даже если бы они были скорым поездом, на всех парах летящим прямо на неё.
Толстолобая, блин, как тысяча баранов.
Я помню, какой любовь была с Полиной, и здесь далеко не то же самое. Ни хуже, ни лучше – просто другое. Я не пускаю по ней слюни, но хожу вокруг да около как последний кретинос. Я не бодрствую по ночам, думая о ней, я просыпаюсь с мыслью о том, чтобы увидеть её и убедиться, что она в порядке. Я не мечтаю поцеловать её, я показываю ей, где она накосячила, а она в ответ называет меня придурком – и этого мне хватает, чтобы чувствовать себя счастливым.
– Андрей? – слышу своё имя. Приходится взглянуть на А. – Ты что думаешь?
Что я думаю? Что я думаю … Думаю, что ты ничего. Симпатичная. Красивая даже. Волосы у тебя шикарные, но я не люблю рыжих. Во-первых, напоминает о фейри, а во-вторых, я слышал, души у вас нет. Глаза здоровые, кукольные. Красная помада на губах смотрится миленько, но целоваться с тобой из-за неё я бы не стал, а то потом будет выглядеть так, словно из нас двоих именно я накрасился…. А мне катастрофически не идёт красный. Платье у тебя всё такое открытое. Специально что ли ножницами перед встречей от горла и до пупка полоснула? Нет, я не против, конечно, но, видать, отвыкнуть от всего этого успел.
Плюс, ты выше меня на полголовы на этих каблучищах, и вот это реальная проблема.
Так что я думаю в итоге? Думаю, что у нас ничего не получится. Точнее, знаю. Ещё с тех пор, как ты в ресторан зашла вся такая настолько сногсшибательная, что даже у плавающих в аквариуме рыб подскочило давление. А я – как с мешком на голове без прорезей для глаз. И по канонам жанра, не твоя это вина – моя. Правда. Просто мне другие девчонки нравятся. Конкретно одна. Блондинка с синдромом героя. Сильная. Весёлая. Иногда немного чокнутая, но тут уж ничего не поделать, работа у нас такая. Очень умная, практически настолько же, как и её занудный сводный брат. Невероятно добрая. Её сердце уже, наверное, миллион раз разбивалось на части, и то, как она всё равно не устаёт собирать его по кусочкам, действительно восхищает… и немного пугает, если быть честным хотя бы с самим собой. Потому что чёрт знает, что она ещё может, с такой-то удивительной способностью к самоисцелению.
Я не люблю её, но если твой вопрос ещё актуален, то я вот что тебе скажу: я думаю, что катастрофически близок к тому, чтобы в неё влюбиться.
– Алло! Приём! Алеся вызывает Андрея!
Алеся. Фуф. Хорошо, что она сказала это сама, а то меньше всего на свете мне бы сейчас хотелось срывать свидание и прощаться с ней, не зная даже её имени.
– Да, – я киваю. – Андрей тут… Пока что, – добавляю уже серьёзно. – Слушай, ты крутая и всё такое, но мне пора.
Встаю. Жалко, конечно, бросать недоеденным такой отличный кусок жареной рыбы, но если я не уйду сейчас, есть вероятность, что больше храбрости на такой жалкий поступок у меня не наберётся.
– Куда ты? – Алеся встаёт вместе со мной. – Что-то не так?
Всё не так, Алеся. Всё. Просто ты – не она.
– Я, это…. – мозг складывает лапки и отказывается придумывать качественный предлог. Как и хоть какой-нибудь предлог, к слову. – Мне надо… Короче, мне надо.
Браво, Прохоров. Придёшь домой, возьмёшь с полки пирожок. Гений, блин, русской словесности.
Больше ничего не говорю, чтобы не усугубить своё положение. Хватаю куртку со спинки стула. Проходя мимо Алеси, быстро клюю её в щёку, – алло, зачем?! – и сую ей в руку смятую купюру за ужин, который не состоялся.
Алеся оказывается умнее меня и не бежит по моим трусливым следам. Пока направляюсь к выходу из ресторана, слышу, как она громко и холодно просит у официанта счёт. Уже на улице ослабляю бабочку, давящую на горло словно удавка. Нажимаю на кнопку на брелке, разблокирую двери машины. Кидаю куртку на заднее сидение, потому что на соседнем с сидением водителя лежит букет, который я так и не подарил Алесе.
Вставляю ключ в зажигание, проворачиваю. Ноги на педалях, рука – на переключателе коробки передач, но я всё ещё стою на месте. Куда ехать? Ответ, конечно, очевиден, но сделать нечто подобное сейчас кажется мне страшнее, чем голой задницей угодить в крапиву.
Она будет не готова услышать моё откровение. Не знаю, нужно ли оно ей вообще, но если выбирать самый-пресамый неподходящий момент, то победителем определённо точно будет настоящее время – всего одна неделя спустя после произошедшего.
Деду бы позвонить. Посоветоваться. Хотя, смысл, если я уже знаю, что он назовёт меня “хреновым Дон Жуаном” или ещё чем-то подобным и предложит наконец начать думать головой, а не тем, что у меня в штанах. И не объяснить же будет, что это чувства, а не подростковые гормоны.
В кармане вибрирует телефон. Сообщение. Его читаю несколько раз, потому что ни с первого, ни с пятого не могу понять, как относиться к тому, что здесь написано.
“Надеюсь, Алеся тебе понравилась. Она классная. Только не прыгай в постель на первом свидании, ты же приличная девушка. Ах, да. Я послушала диск, который ты мне на ДР подарил. Спасибо. Круто”.
Круто – это типа “как тут два раза “лайк” поставить?” или “на один раз сойдёт, но больше мне такой хреновни не дари”? Как понимать?
Пишу в ответ:
“Посвящайся. Классики рока умерли за то, чтобы в один прекрасный день Слава Романова наконец соизволила их послушать”.
Затем стираю. Набираю:
“Рад, что понравилось. В мой день рождения жду от тебя что-то не менее офигенное”.
Но снова не то. Так ещё несколько попыток собрать слова в предложения, пока не приходит новое сообщение:
“Если не отвечаешь, значит, наверное, уже давно даже не на второй базе. Блин, я прям завидую. Не то, чтобы я сама на Алесю претендовала, но там даже Шиго чуть Нине подзатылок не отвесила, потому что когда Марк показал нам её фотку, она даже рот раскрыла”.
Нужно срочно что-то ответить. Не нахожу ничего умного и в итоге решаю перезвонить.
– Так, извращенец, ты звонишь, чтобы я стала свидетельницей ваших прелюбодеяний? – спрашивает Слава вместо приветствия. На фоне слышу другие голоса. – Марк говорит, что ты так бы никогда не поступил, а Нина – что запросто. Я больше верю Нине.
– Ничего не вышло, – отвечаю я. Чего ходить вокруг да около?
– Ох, – звучит вполне себе искренне. – Мне очень жаль. А почему?
– Не моё.
– Не твоё? Ха! Тебе бы видеть, как сейчас Нина чаем давится. Аж глаза на лоб лезут. Девчонка-то высший класс!
– Пусть, – выдыхаю я. – Это не отменяет того факта, что не моё. Не. Моё.
Секундная пауза. Не перегнул ли я палку со своей прямотой?
– Ладно, – говорит Слава. – Ладно, извини.
Просит прощения… Неужели, сейчас со стороны я звучу настолько жалко?
– И куда ты сейчас? – спрашивает.
Беспокоится? Надеюсь, что да.
– Не знаю… Домой поеду, наверное.
– К нам?
Дом – там, где сердце. Там где лучшие друзья, сослуживцы и девушка, которая мне нравится. Логично. И вполне похоже на правду. Но сейчас мне хочется оказаться именно внутри стен, за которыми я вырос.
– Не. Совсем домой.
Я молчу. Слава молчит. Чья очередь сейчас произнести хоть что-то? Её, потому что я был последним, или моя, потому что оставил слишком много недосказанного?
