Мастер Путей - Виор Анна (библиотека электронных книг .txt) 📗
Еще несколько минут – и Хатар Ташив был бы у него в руках. Но зов хозяина священен! Он вернется… Он заберет славу Указующего, честь Ташива, страну Ташива, Обитель Ташива! Он – Идай Маизан – будет властвовать в Аре. А Ташив и Аб станут пресмыкаться перед ним, моля даровать им легкую смерть!..
Фенэ Хай-Лид ди Агаят
Фенэ качала колыбель со своим сокровищем, с подарком Создателя, с мечтой, которую так долго хранила она в своем сердце, не надеясь, что та осуществится. Ее сын. С черными, как у Алея, глазами… Ее сын – с его подбородком, с его носом. И еще что-то в нем неуловимое так напоминает ей отца… «Твой внук, отец… Тот, который станет когда-нибудь великим военачальником. Создатель смиловался надо мной, ответил на молитвы…»
Королевский дворец опустел, очень многие отправились на войну. И ее Алей – там. Он среди первых. Он среди тех, кто ведет народ против орд зла. Он встретит смаргов собственным мечом… И он может не вернуться…
Фенэ взяла малыша за руку:
– Неужели твой отец так и не увидит тебя?
Стук в дверь отвлек ее от печальных мыслей, и Фенэ дала служанке знак открыть.
На пороге стоял Гани Наэль, печальный и тихий.
– Ты не ушел с воинами?..
– Я не создан для войны. Да и король настоял, чтобы в этот раз я остался здесь. К тебе можно, к’Хаиль?..
– Входи, раз пришел…
Гани подошел к колыбели, улыбнулся младенцу:
– Похож на Агаята…
– И на моего отца…
Он сел в кресло, вытянув ноги к огню.
– Я почти жалею, что не пошел с ними.
– Ты же не создан для войны, – усмехнулась Фенэ, – ты создан для музыки, для песен, для мира…
– Мир нужно защитить. Все там, даже Ото Эниль…
– Но ведь королева Алиния – в Городе Семи Огней?
– Да… И это одна из причин, почему король просил меня остаться…
– Приглядывать за ней?..
– Ну, не то чтобы… приглядывать… Оставим эту тему, Фенэ!..
Она рассмеялась. Гани смущен! Когда еще ей выпадал шанс смутить Мастера Наэля?..
Из соседней комнаты, как обычно, тихо вышла Кара с кувшином в руках и направилась к двери, чтобы принести теплой воды для вечернего умывания Фенэ.
Мастер Наэль взглянул на Кару, отчего-то нахмурился, словно что-то припоминая, откинул со лба волосы такого странного для молодого еще мужчины цвета, и спросил:
– Помнишь записку, Фенэ? О покровителе Палстора. Это ты ее передала?
– О какой записке речь? – Она не помнила, чтобы передавала ему нечто подобное.
– Кара мне вручила ее в саду. Написано было твоей рукой. – Гани выглядел удивленным. – «Если хочешь узнать, кто покровитель Палстора, будь после захода солнца у пристани возле судна «Королева Алиния».
– Я не писала этих слов. – Фенэ была уверена. – Ты был обманут. А кого ты нашел на пристани?..
– Я не смог пойти сам, послал Эй-Га. Тот не увидел там ни Палстора, ни тем более его покровителя. Несколько подозрительных типов шлялись около доков, и все… Я не придал значения этому событию, так как в тот день узнал все, что мне нужно, из другого источника. Похоже, меня в самом деле обманули?..
– И Кара замешана в обмане?.. – Фенэ обернулась, с гневом глядя на посеревшую от испуга Кару, прижимающую к груди кувшин.
– Подойди сюда! – приказала она.
Страх – честь раба. Но здесь они не рабы, а слуги! И что для них честь? Они легко предают… Неужели Кара предала?..
– Рассказывай!..
Служанка, которой Фенэ великодушно даровала свободу, упала на колени, не отпуская кувшин, вцепившись в него побелевшими пальцами.
– Говори!.. – процедила Фенэ сквозь зубы, она крикнула бы, но не хотела будить ребенка.
– Прости, госпожа, прости меня… Прости… – Слезы бежали по щекам Кары, слезы предавшей. – Они сказали, что вырежут ребенка из твоего чрева, если я не сделаю этого!..
– Кто это тебе сказал? – вмешался Наэль, пока Фенэ задыхалась от возмущения и страха… Ей угрожала опасность, здесь, во Дворце Короля-Наместника, а она и не знала об этом!
– Незнакомые мне люди. Они схватили меня, когда я выходила в город за покупками для моей госпожи. Приказали передать записку от к’Хаиль тебе, Мастер Наэль… Они сказали, чтобы я и не думала ослушаться или рассказать кому-нибудь, иначе все мы умрем… А так… только… только… Мастер Наэль…
Гани выдохнул, откидываясь в кресле, ударил ладонями по подлокотникам, рассмеялся:
– Да я рисковал своей шкурой в гораздо большей степени, чем предполагал! Меня хотели убить там, на пристани! Счастливый случай меня спас…
«Правду ли говорит она?» – думала Фенэ.
– Так ты сделала это, чтобы сохранить мою жизнь?
– Да, госпожа!.. Твоя жизнь и жизнь твоего сына для меня дороже собственной! Я не посмела нарушить их повеления… я испугалась…
– Как мне узнать, что ты не врешь?
– Я всегда была верна тебе, к’Хаиль, всегда! Я с детства служу тебе! Я бы не предала! Я последовала за тобой после того, как ты дала мне свободу. Я не вернулась в Ару, где мой возлюбленный. Я люблю тебя больше всего… Больше жизни… – плакала бывшая рабыня. – Убей меня, если желаешь…
Фенэ слушала ее, поджав губы, и не знала, что же ей делать. После рождения сына она стала слишком мягкой…
– Страх – честь раба… – тихо произнес Наэль. – Преданность – честь слуги. Любовь – честь друга…
– В Аре остался твой возлюбленный?..
– Да, к’Хаиль…
– Кто он?
– Один из рабов… твоих рабов – Усий.
– Я даровала его Кох-То вместе с другими…
– Да, к’Хаиль…
– Иди. Иди, принеси воды, а потом отправляйся спать к другим слугам. Я должна подумать, должна решить… верить тебе или нет…
Что же это? Предательство или проявление любви? Как же запутано все в этой Тарии! Кара ушла, а Фенэ все никак не могла успокоиться, размышляя о чести… раба, слуги… друга…
– Как ты назвала ребенка? – спросил музыкант после некоторого молчания.
– Я?.. – Фенэ удивилась вопросу. В Аре только отцы дают имена сыновьям. А если отца нет в живых, то его ближайший родственник-мужчина, друг или господин. Наэль может об этом не знать.
– Алей даст ему имя, когда вернется с победой.
– Так он без имени?
– Он – Дар Каэ-Маса, так я называю его, пока он не получит настоящего имени.
– Каэ-Маса?
– Разве ты в Аре не слышал легенды о Каэ-Масе? Ты ведь собирал песни и баллады.
– Что-то припоминаю. – Гани потер подбородок, потянулся к серебряному кувшину на столике, заглянул в него. Поморщился, обнаружив молоко вместо вина. Фенэ улыбнулась – кормящей матери вино ни к чему, а гостей она не ждала.
произнес Музыкант голосом, звучавшим мелодично, словно арайская цитра. – Кое-что я помню, как видишь. Думаешь это пророчество о Вирде?
– Вирд? До сих пор называешь его просто Вирд?
– Мы называем его одинаково, Фенэ. Вирд, Каэ-Мас, Человек с крыльями – как говорила Ата. Значение одно и то же. Вирд, он и есть Вирд. И дай Мастер Судеб, чтобы он не возгордился и не изменился… О, малыш проснулся…
Младенец действительно открыл глаза, заворочался и захныкал, а через несколько мгновений тихое попискивание переросло в пронзительный крик. Фенэ взяла его на руки, но он не перестал плакать.
