Тайна архангела (СИ) - Ветрова Лиля (читать полную версию книги .TXT, .FB2) 📗
— Адские вши не завелись? — промолвил он.
Рука на его голове дрогнула и тут же убралась. Он повернулся и увидел, что Виолетта напряженно смотрит на него.
— Или только блохи? — поинтересовался он.
— Нет никого, — ответила Виолетта тихо. Ее глаза тревожно ловили его реакцию, но, казалось, он не злился.
— Хоть это хорошо, — констатировал Сергей. — Ну и ужасы мне видятся…
— Здесь почти каждую ночь кошмары снятся, — отозвалась Виолетта. — Но к этому привыкаешь… Как и ко всему остальному.
— Главное, не привыкнуть ненавидеть друг друга, — негромко ответил Сергей.
— Ты прав, — согласилась Виолетта.
— Спокойной ночи, — повторил он.
Его веки опустились, и он провалился в тяжелый сон до самого утра.
Генералы Самуила работали в свободном графике и не привыкли особенно напрягаться. Главным делом своей жизни, помимо женщин и алкоголя, они считали войну, а серьезная война была не таким частым явлением. Противостояние с небесным легионом, которое текло уже многие миллионы лет, заключалось в периодических мелких стычках и кознях и лишь изредка прорывалось битвами глобального масштаба. В таких битвах и проявлял себя талант военачальников. Или не проявлял. В остальные рутинные и серые, как пещерные тараканы, дни демоны работали на искушения и мелкие вылазки. Искушениями, как известно, в аду заведовала Диана, и если не считать озарений «гениальными заковырками, способными потрепать земную шкуру», как слишком длинно и не слишком оригинально любил выражаться Ираклий, генералы редко чего меняли в суточных, недельных и квартальных расписаниях всесильной «Княгини планирования», по более меткому определению того же Ираклия. Довольно регулярно Князь вытаскивал «своих мальчиков» на рабочие совещания, однако это частенько напоминало очередной базар и слив собственных негативных эмоций по поводу отдельных представителей небесного легиона.
Возможно, генеральская жизнь была бы идеальна, если бы Диана, дни напролет проводящая за письменным столом, не требовала бы от начальников адских армий несколько раз в неделю уделять время на личное руководство и предоставление отчетов от отрядов, находящихся в ведении их элитников. Обычно на это отводилось около часа в обед или столько же во время ужина. Впрочем, это было условное название времени, ибо в аду не обедали и не ужинали. Генералы долгие годы бесились на эти порядки, злобствуя, оттого что Княгиня не может руководить начальниками отрядов напрямую. Однако тут и ежу было понятно, а Диане тем паче, что легче построить вокруг себя шесть законченных разгилдяев, чем шестьсот шестьдесят шесть. А именно вокруг этой дьявольской цифры и колебалось количество отрядов преисподней.
Князь не считал нужным покушаться на священную привилегию своей жены — социалистическое «право на труд». И как одиннадцатиклассники на ненужный для поступления в институт предмет, генералы вынуждены были весьма часто таскаться в кабинет Княгини тьмы. Это было золотое время, когда, играя ярким камушком в вырезе платья и переливами розового блеска на губах, Диана отрывалась за все обиды, нанесенные ей мужем. Саркастичные улыбки и оскалы из-под подрагивающих губ, сдержанные хлопанья дверью на грани приличия и дикие гадости за дверями кабинета — все это было неизменными спутниками совместной работы Княгини и мужской половины первой касты.
Генералы тихо бесились, а иногда и в открытую лютовали, шипели злословием и порой орали, предварительно отойдя на безопасное расстояние. Княгиня Диана была единственной женщиной, которая могла в открытую мешать их с грязью, использую всю остроту женского языка. И она была одной в своем роде, кто, не скрывая, считал всю первую касту шестерками своего мужа, превознесено гордой, в глазах которой застыло не привычное сальное обожание, а саркастичная насмешка. Прячась за спиной попустительствующего супруга, Диана была неуязвима: никто не смел ее трогать, что бы она ни сделала. Утопая в злобе, главным демонам оставалось только сквернословить за ее спиной и часами смаковать несбыточные фантазии: обольстительная жена Князя также была и той, которая принадлежала только ему и которой он не собирался делиться ни с кем.
Как мученики, они страдали, они сгорали, глядя на очередной вовсе не рабочий наряд, и продолжали трудиться под ее началом, как и миллион лет назад.
Время подходило к десяти, и в одном из «мужских будуаров» Князь коротал вечер в компании все тех же верных друзей.
В уютной корпоративной обстановке среди ковриков и милых сердцу картин, сидя за овальной формы дубовым столом, Самуил и его генералы двумя колодами гоняли партию в дурака. Во главе стола на черном деревянном стуле расположился сам Князь. После бурного дня он успел нарядиться в темные брюки и рубашку с кожаными веревочками на воротнике. В левой руке он держал игральные карты, в правой — стакан очередного адского коктейля и зажатую между пальцами сигарету. На его безымянном пальце неизменно светилось обручальное кольцо, в ухе стойко держалась серьга. Генералы не изменили кожаным штанам, чешуйками переливающимся на расставленных под столом коленях. Только рубашки сменились с форменных на более свободные: кто был во что горазд.
Князь, не глядя, стряхнул сигарету в стоящую рядом с ним пепельницу и кинул на стол бубнового короля. Его глаза ожидающе устремились на сидящего справа начальника похоти Варфоломея. Генералы расположились вне связи с иерархией: за Варфоломеем место занимал отличившийся малиновой футболкой с разрезом Ираклий, рядом, отодвинувшись, как от вшивого, потягивал мартини Алан, далее сидел генерал страха Казимир и замыкал круг по левую руку Князя демон злобы Булат, он же Лопата. Дементия за столом не было, потому что он «устал от игр». Предводитель лени предпочел разлечься на мягком диванчике у самой стены и почитывал какой-то журнал, время от времени тонко улыбаясь или скучающе позевывая. Кистью правой руки он придерживал стоящий у него на груди бокал с бордовой жидкостью.
В противоположном от Дементия углу комнаты, скромно облокотившись на бежевого цвета стену, сидел на пуфике в стиле ретро Леонард. Он, по обыкновению, был вне компании и думал, как саркастично выражались генералы, «о своей неутешной жизни». Его лицо не выражало ничего, кроме мрачной темноты.
Варфоломей молча отбился от Князя и сделал ход под Ираклия. Не без природной увертливости, пятому генералу удалось отделаться от старшего товарища.
— Твоя карта бита, — объявил Ираклий, довольно улыбаясь. — Алан, моя дама, — проговорил начальник греховных удовольствий, выкидывая на стол бубновую красавицу.
— Разорви ее бездна, — проворчал себе под нос Алан и забрал карту.
Он поднес к губам коктейль и увидел, как дама внезапно расхохоталась и подмигнула ему, сделавшись ужасно похожей на одну из тринадцати любовниц. Ту, которая как раз заходила сегодня днем ко второму генералу.
— Ираклий, не смешно, — не повернув головы, сухо бросил Алан.
— А чего я-то сразу? — улыбнулся Ираклий.
— Потому что только у тебя такие плоские шутки, — последовал ответ.
Ираклий промолчал, глядя, как Алан отхлебывает из своего бокала. Над самой губой у второго генерала можно было разглядеть едва заметную родинку. Как и все в нем, она повергала женщин в восторг.
Булат и Казимир быстро разобрались между собой.
— Что-то нашему Аланчику сегодня не везет, — заметил Самуил, наблюдая, как Алан трет лоб, уставившись в свои карты. В самом деле, он держал в руках уже почти четверть колоды и чудным образом все равно не смог отбиться. — Бул, ходи, — поторопил Самуил впавшего в раздумья Лопату.
Увидев перед собой крестовую десятку, Князь, не мешкая, отбил ее козырным валетом.
Подкидывать никто не стал, и по мановению руки Ираклия куча «бито» еще пополнилась. Булат потянулся к колоде. Добрав недостающую карту, Денница смерил ее беглым взглядом и сразу же выкинул Варфоломею. Подумав, Князь распробовал очередной глоток коктейля и стал отсортировывать свои карты. Пока Варфоломей размышлял, чем ему крыть, Алан тихо допивал свой стакан, не удостаивая никого своим взглядом. Ираклий искоса присматривал за ним с едва выраженным темным огоньком в глазах. Черная рубашка генерала гордыни была застегнута на все пуговицы: он опять не посчитал нужным искать что-то оригинальное, выбрав самый простой фасон. На уровне ключиц Алан, не отпуская держал прозрачный бокал, демонстрируя не меняющееся тысячелетиями затемненное кольцо на указательном пальце. Второе такое же у него было надето на том же пальце другой руки. Ираклий видел то ли досадливую, то ли безразличную мимику чужого лица, и ему казалось, что нижняя губа Алана выпячивает чуть больше, чем верхняя. И что девчонки находили в этом профиле?..
