Баллада о кулаке (сборник) - Олди Генри Лайон (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
— Вы?!! — опешила Зульфия Разимовна. — Вы хоть представляете, что это такое? Вы от какого-то клуба? Федерации?
— От клуба «Тайра»! — гордо заявил посетитель и протянул ей пластиковую карточку-удостоверение.
— И Константин Георгиевич счел возможным выставить вас на турнир?!
— Да. Счел, — подтвердил мужчина, сияя новой копейкой.
Аж плешь вспотела.
— Вы в списках есть? Как фамилия?
Названная фамилия действительно обнаружилась в списке. Она стояла самой последней и была вписана в распечатку от руки, фиолетовым фломастером.
— Ну хорошо, — вздохнула Зульфия Разимовна. — Раздевайтесь. До пояса. Посмотрим вас.
И сокрушенно покачала головой, окинув взглядом отвисший живот, сутулые плечи и дряблые мышцы «кандидата».
Разумеется, как и следовало ожидать, у мужчины обнаружился полный «джентльменский набор» типичного городского интеллигента, ведущего малоподвижный образ жизни: запущенный остеохондроз, тахикардия, слабая близорукость, варикоз и далеко не радостная кардиограмма.
Большинство из всего этого можно было определить даже на глаз, но Зульфия Разимовна скрупулезно провела полный осмотр, после чего с чистой совестью вывела на карточке «кандидата»: «К турниру не допускается по состоянию здоровья».
Число.
И подпись.
Мужчина был явно обескуражен, но возражать не пытался: тихо оделся, забыв карточку с заключением на столе, и понуро вышел из кабинета.
Дмитрий
— А вечером мне позвонили. Мое начальство. — Зульфия Разимовна аккуратно поставила на столик пустую чашку и бросила короткий взгляд на Ленчика.
Ленчик молча кивнул — продолжайте, дескать.
Все свои.
— Звонок как звонок, ничего особенного, только я сразу почувствовала: что-то не так. И вот, уже прощаясь, наша заведующая центром как бы между делом интересуется: вы, Зульфия Разимовна, сегодня там кого-то до турнира не допустили? Да, говорю, не допустила. Двоих. У одного внутричерепное повышено, ударят — и здравствуй, инсульт!.. А второму вообще трусцой бегать надо. Небось достал тренера, а тот его ко мне сплавил, чтоб отвязаться, — заранее ведь знал, не пропущу красавца! И тут наша заведующая вдруг начинает лирику: дескать, «эти люди сами знают, на что идут», и подписку они дают, и тренер тоже готов — под свою ответственность… А в итоге просит допустить «этого человека» к участию в турнире!
На некоторое время хозяйка дома умолкает, нервно разминая пальцы и глядя в сторону. Да, неприятно, когда на тебя давит начальство. Можно только посочувствовать. Но я все еще не могу уразуметь: при чем тут Олег или я? Да и Ленчик…
— Я сначала не поняла. Думала, она за бритоголового просит. Спрашиваю, а заведующая смеется натянуто: да нет, мол, Зульфия Разимовна, того вы правильно не допустили! И тут я совсем перестаю что бы то ни было понимать. А она мне снова про подписку, про тренера, который готов под свою ответственность, и надо бы пойти навстречу, а если теленок сам лезет бодаться с дубом — мы врачи, а не педагоги, в конце концов, это его телячьи проблемы. Ну, понаставят синяков, глядишь, образумится! Такие, пока на своей шкуре не почувствуют… Нет, нет, конечно же, укажите диагноз, но только вместо «не допускаю» — «не рекомендую». Чуть другая формулировка, не более, и никто не будет к вам в претензии…
Зульфия Разимовна откинулась на спинку стула и перевела дух.
— Трусиха я, Дмитрий. К чему мне конфликт на работе? Мало ли, может, у начальства с «Тайрой» свои дела… Честно составила повторный диагноз, резолюцию «не рекомендую» — и назавтра утром отдала карточку этому «бойцу» с остеохондрозом. А через пять минут является ко мне их представитель: конфеты принес — та самая коробка, которую я на стол выставила! Благодарил — и при мне написал на карточке: «…под личную ответственность». Ну, подписку они все дают, еще до медкомиссии. А перед уходом вдруг спохватился — и кладет на стол два билета. Вот, говорит, это вам. Приходите с мужем. Или с сыном — надеюсь, вам понравится. И ушел, довольный такой. Я на билеты глянула: второй ряд, чуть ли не самые лучшие места! А цена… В общем, Дмитрий, около сорока долларов за каждый.
— Ничего себе! — непроизвольно вырвалось у меня.
— Вот именно, — согласилась Зульфия Разимовна. — А потом, когда деньги в кассе получала — мы ведь не бесплатно на них работаем! — вижу: сумма в ведомости больше обычной. Я-то уже знаю, они меня в медкомиссию третий год приглашают. Кассир говорит: премиальные. Нет, все законно, все по бумагам… И мнение свое я честно написала, и диагноз — а душа не на месте! Ну зачем, зачем им этот книжный червь с остеохондрозом, что они так с ним носятся?! Хоть вы мне объясните: зачем?!
Я только кивнул. А потом спохватился и помотал головой из стороны в сторону.
Я этого тоже понять не мог.
— Вот вы, Дмитрий, — хозяйка дома внезапно подняла на меня глаза. — Вы ведь и помоложе его лет на семь, и явно покрепче будете — хотя и вас, вижу, остеохондроз не миновал. — Я опять кивнул и развел руками: что да, то да… — Не поймите превратно, но я бы и вас скорее всего не пропустила! Скажем так: крепко подумала бы. («А я и сам не рвусь», — пробормотал я.) И тем не менее — заведующая звонит, представитель благодарит, деньги платят, билеты… В общем, неприятный осадок. Словно продалась кому-то. Думала-думала, решила-таки сходить посмотреть. Муж отказался: у него как раз в этот день дела объявились; сына с женой на именины к другу пригласили — короче, второй билет я подарила соседскому мальчишке. Так он, когда понял, что это не шутка, от счастья так заорал, куда там коту мартовскому… Прибралась в квартире, обед сготовила — и пошла. Своими глазами увидеть, что ли…
Врач
Всю дорогу от метро до Дворца спорта у Ивановой спрашивали лишний билетик. Дороговизна изначальная вкупе с дороговизной «вершков» не пугала. Долговязые подростки в кожаных куртках, солидные дядьки, как две капли воды похожие на странного «кандидата», голенастые девчонки на роликах…
Народ желал зрелищ.
У ступеней входа рычало людское море, разделенное надвое местным Моисеем — милицейским полковником. Две шеренги серых мундиров, сомкнувшись плечом к плечу, открывали для счастливчиков доступ в святая святых. Зульфия Разимовна одернула плащ и не спеша двинулась по рукотворному проходу. Ступени. Холл. Вежливая билетерша в стеклянных дверях. Если бы еще Иванова понимала, зачем она сюда пришла…
Исключительно вкусное мороженое придало хоть какой-то смысл сегодняшнему походу.
Трибуны оказались забиты под завязку. Зульфия Разимовна ожидала увидеть публику сорта определенного, более того, сорта хорошо известного — но ожидания не оправдались. Вернее, оправдались лишь частично. Вон и впрямь сидит плечистый молодец со сломанным носом, хоть сразу в бой, последний и решительный, зато рядом блестит очками согбенный наукой профессор, и румянец кипит на гладко выбритых щеках, румянец предвкушения; а за профессором на полряда — выводок соплюх, жадно вперившихся в рекламные щиты на стенах. И смешались человеки, всяк со всяким, взыскуя услад…
Зульфия Разимовна прошла во второй ряд, протолкалась к законному месту и села. Отсюда было видно не просто хорошо — прекрасно. По труду и плата. Центр зала аккуратно застелили зелеными коврами («Татами», — неожиданно для себя вспомнила врач), и вокруг газона-пентаграммы, за столиками, сидели чинные мужчины в костюмах. Боже! — они еще и при «бабочках»… Зульфия Разимовна вспомнила боевик, давным-давно виденный по телевизору. Никаких ковров, никаких «бабочек», а место будущей драки окружали проволочные сетки в два роста.
То ли боевик врет, то ли на сетки у устроителей средств не хватило…
Начало ей, вопреки предчувствиям, понравилось. Заиграла музыка, цветные прожектора завертели леденцовую метель, и на ковры выбежала толпа симпатичных девиц в трико. Девицы принялись махать руками и ногами, иногда попадая в такт, иногда — нет, но выглядело это вполне пристойно. Правда, по трибунам загуляли игривые смешки, а сосед Зульфии Разимовны откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Соседу было скучно. Соседу не нравились девицы.
