Госпожа ворон (СИ) - Машевская Анастасия (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Следующие бои Дайхатт проиграл.
Поверил, значит? — прищурившись, подумала Бану, наблюдая за исходом поединка. Победитель ждал позволения нанести решающий смертельный удар.
Бансабира едва успела напомнить Фарнэ, чтобы тот приостановил зрелище, и тот отказал в убийстве.
— Ты с ним еще тогда, что ли договорилась? Когда казармы осматривала? — недоверчиво спросил Фарнэ, пересчитывая выплаченные деньги.
— Да ну тебя, Фарнэ. Тогда я думала, что заплачу тому, кто первым убьет этого идиота на арене. О чем ему и сказала. Знаешь, когда сам был рабом, либо начинаешь сочувствовать этим ребятам, либо ненавидишь всем сердцем. Я, видимо, из вторых. Просто он… он такой, каких я люблю, — с жадностью Бансабира оскалилась, сморщив носик. — А большего от него и не требуется.
— Женщины, — вздохнул работорговец. — А еще говорят, у мужиков голова между ног.
— Конечно, — вдруг деловито согласилась Бану. — Между женских.
Фарнэ на секунду замер, потом заржал от души. В этот момент Мехи приволок Дайхатта. Избитого на арене, измусоленного и помятого. Бансабира оглядела его и внезапно добавила:
— Продашь еще парочку. Обычных, из слуг.
— Что, с ними ты тоже собралась изменять Гору? — шутя спросил Фарнэ с таким лицом, что Бансабира понимала: за шуткой ребром стоит серьезный вопрос. На что ей еще двое слуг?
— Ой, брось, Гор сам спит направо и налево, с кем вздумается. Я ему как собственность и только. Этот тип скверно выглядит, — кивнула она в сторону Аймара. — Если он загнется по дороге от ран и жары, мне что ж его, на себе тащить? Сам раб, пусть рабы и тащат. А мне как-то несподручно тягать громил больше себя.
— Ты уж определись, громила он или ничего так, — недовольно буркнул Фарнэ. Но довод показался ему убедительным, и работорговец уступил. В конце концов, со своей несносной ученицей и любовницей Тяжелый Меч пусть сам разбирается.
Бану купила у Фарнэ Дайхатта, одного дополнительного верблюда, и еще двух слуг, которых выбрала по описаниям Аймара. Он клятвенно молил спасти всех его сподвижников, но Бансабира отказала бескомпромиссно: если она заклянчит второго ясовца из вновь прибывших бойцов, ее вздернут. Фарнэ и так чует ложь. Поймает на вранье — пиши пропало, будет официальный повод загнать саму Бану на арены или бросить на растерзание охране. Он и без этого наверняка послал в Храм выяснять, насколько правдивы ее слова. Оставалось надеяться, что Храм прикроет спину своего Клинка, как это было во все времена, фразой о том, что происходящее в стенах Храма Даг не может быть вынесено за его пределы ни под каким предлогом.
Так что спасать оставалось только тех, кто был в прислуге. Правда, и там их было трое, а танша выкупила только двоих. Дайхатт умолял: не дай Праматерь собственным соратникам остаться здесь. Но Бансабира осталась непреклонна: если потратить хоть на полмонеты больше, чем она может себе позволить сейчас — они вообще не выберутся из Ласбарна.
Дайхатту пришлось смириться, а Бану — выбрать. Не глядя.
Для виду, что все идет своим чередом, Бансабира погостила у Фарнэ еще четыре дня, а потом заявила, что у того уже вот-вот начнется ярмарка и надо готовиться всерьез. Больше обременять его своим присутствием смысла нет. Бану рассыпалась в благодарностях, обещалась еще не раз выпить с Мехи и его ребятами, сетовала, что так и не переспала с Фарнэ, но только шутила.
— Флирт тебе идет, — бросил напоследок Фарнэ. Они обнялись, как в начале, и Бансабира поднялась в седло. Второго верблюда подвязала удилами к первому, а рабов, всех трех, связкой Мехи привязал к седлу второго верблюда. Ну право, не усаживать же раба вровень себе, заявила Бансабира и, простившись напоследок, легонько тронула Шанта в бока.
Он зашагал мерно, пересыпая неугасающую тревогу в сердце Бану — что ее вранье раскроют, что за ними будет погоня, что их перебьют и отправят к другим рабам — горами древности, истертыми сегодня в песок, обволакивающий толстые, в полторы ладони шириной щиколотки Шанта.
Только отъехав на две фарсанги, Бансабира остановилась, спешилась, отвязала ясовцев и передала поводья Аймару.
— Ничего не говорите. Взбирайтесь на верблюда. Это не конь, вдвоем просто так не усядешься, нужно двухместно седло, так что пока будем ехать по очереди.
Дайхатт прикусил язык — действительно, все вопросы потом. А потом подошел к вверенному верблюду — и до него дошло.
— Куда, говорите, взбираться? — Дайхатт, наконец, оклемался и вздрогнул. Тут, оглядевшись, замерла и Бану.
— Вы не ездили на верблюде? — без вопросительной интонации осознала танша.
— Ты сообразительнее, чем выглядишь, — позволил себе один из сопровождающих Дайхатта, но тот тут же одернул:
— Перед тобой Мать лагерей, дурень. Вежливей.
Тот поспешно вжал голову в плечи и принялся извиняться. Бансабира поглядела на преклонение его головы лишь долю секунды, после чего снова уставилась на Дайхатта:
— Выяснять отношения будем потом. Сейчас вам главное залезть на это животное и двинуться вперед. Надо отойти от Зобора как можно дальше и убираться из Ласбарна. Вероятнее всего, ночью тоже будем идти, будьте готовы.
Бансабира спустилась с Шанта, помогла Дайхатту впервые в жизни залезть на двугорбого нара. Когда она передавала поводья в руку Аймара, тот удержал ее ладонь и замер, не зная, что сказать. В его глазах отражалось куда больше, чем приходило на ум.
— Потом, — помогла Бану, отстраняясь, и снова расположилась в седле. — Упирайтесь в луку, — посоветовала она и чуть потянула поводья. Шант разогнул задние ноги, затем и передние.
— А лошадей у них не было? — недовольно пробурчал сподвижник Дайхатта Атти, вместе с компаньоном идя около сюзерена.
— Лошади у Фарнэ есть, — размеренно ответила Бансабира. — Он иногда устраивает неплохие забеги, в том числе лошадиные. Однако в пустыне конь не товарищ. Он хорош на коротком яростном броске, но перейти красные пески верхом на лошади можно только при великой удаче.
— А вы в свою не верите? — спросил Дайхатт чуть бодрее.
Бансабира покосилась на Аймара. Совсем не тот, каким был в Гавани Теней. Но все еще со стержнем внутри.
— Я на нее не полагаюсь. Стала бы я Матерью лагерей, если бы не могла сотворить чудо собственными руками?
Она отвернулась от Дайхатта, вперив взгляд в беспредельное желтое марево впереди, и вздернула голову. Воистину: какие бы глупости ни делала Бансабира Яввуз и какой бы потешной ни казалась, она всегда осознает свою неумолимую силу. И ее осознают другие.
— Главное — верблюда не раздражать. Действовать рядом с ними ритмично, но не суетливо, чтобы вы ни делали, — танша начала давать советы. — Если мешкать, они плюются, и довольно гадко. То, что они выплевывают далеко не слюна, советую поверить на слово. И ни в коем случае не становитесь у верблюда со стороны хвоста.
— Можно как от коня схватить копытом?
— Боюсь, хуже, — усмехнулась Бану. — На привале продолжим.
На привале и впрямь Бансабира дала еще несколько рекомендаций. Потом помогла Дайхатту растереть его раны бальзамом, который замешала в гостях у Фарнэ. Несмотря на всеобщее обезвоживание, пить больше рассчитанного Бансабира запрещала даже Дайхатту, над которым, если подумать, власти не имела. И уже перед тем, как снова забираться в седло, вложила каждому из мужчин в ладошку по маленькому камушку.
— В рот, — подав пример, танша кинула гальку за щеку. — Жажду терпеть проще.
Верблюды были повязаны, так что держались рядом весь путь. Следующий привал, а вместе с ним и ночлег случился уже перед рассветом следующего дня. Бансабира осталась на страже и подняла мужчин через три часа.
Дайхатт улучил минутку, пока остальные справляли нужду поодаль, и упал в песок рядом с сидевшей Бансабирой:
