Чужой (СИ) - Антипенко Олег Евгеньевич (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
— Дас бы упомянул…
— Нужно его расспросить.
Первый сержант затушил огонь водой из чайника и начал собирать свои вещи. Так как он вел себя аккуратно в чужом доме, приготовления не заняли слишком много времени. Набивая свой рюкзак, он вдруг недоуменно замер. В боковом кармашке находился свернутый лист бумаги, которого раньше там точно не было. Норит достал его и прочитал на лицевой стороне смятой в виде конверта бумаги: «Норит Картрайт», выведенное чернилами из золы.
Норит развернул его, и вниз полетело что-то блестящее. Он тут же поймал предмет. Желтая и алая ленточка со скобой для крепления на мундир, а ниже на трех золотых цепочках маленький щит с выведенным на нем из белого золота филигранью в виде Республики с ее границами, лесами, равнинами и внутренним озером. Сверху скрещен длинный меч — оружие севера и кистень — пережиток западной войны с фострцами начавшейся века назад и как оказывается, не прекратившейся по сей день. За Доблесть.
Первый сержант жадно впился взглядом в строчки письма.
«Норит. Надеюсь, этот слизняк Гарес не вытряс из тебя всю душу. В любом случает, я должен извиниться. Только благодаря мне ты и Фаруций окажетесь под пристальным вниманием весьма могущественных персон. Надеюсь также, что с тобой ничего плохого не случится, но знай, если возникнут проблемы, то обратись к Маришу. Он сможет помочь, так как никогда не бросает своих в беде. Я тоже должен выполнить свой долг и спасти людей, а потому отправляюсь за Рубеж. Передаю тебе медаль «За отвагу» ведь носить ее уже не имею права как дезертир, но основная причина в другом — ты ее больше заслужил. Именно ты, а не я сохранил отряд на Стальном поле, благодаря тебе рота не полегла в крепости Фортоса. Моя заслуга лишь в том, что я смело оставлял солдат на твое попечение, уверенно полагаясь на твою отвагу. Ты Воин, Норит Картрайт, всегда оставайся им, и боги будут благоволить тебе».
Внизу подписка: «Твой друг, Ронин Кенрид».
— Так ты идешь? Чего застыл?
Первый сержант достал из внутреннего кармана тактическую карту Фортоского района, сравнил на ней пометки лейтенанта и почерк в письме. Ронин после штурма схематически изобразил, а кое-где и подписал пояснения для всех передвижений роты, основной ударной группы и возможный маршрут разведки. Вся карта пестрела различными обозначениями: север, северо-запад весь в перечеркнутых кружочках с точкой посередине — ловушки, восток испещрен различного размера закрашенных пером треугольников квадратов и овалов, показывающих разрушение целых кварталов особо сильными заклинаниями Фострцев или артиллерией Республики. Полное совпадение почерка, правда, на карте все выглядело менее опрятно.
— Странно. — Задумчиво проговорил Норит.
Лейтенант никогда и ни за что не извинялся, это не в его характере. Весь стиль письма не соответствовал Ронину, каким его знал сержант. И, тем не менее, текст письма принадлежит его руке.
Норит бережно завернул в карту медаль и спрятал за пазуху, поразмыслив немного, он туда же положил и само письмо.
— Ты говорил, у нас есть свободное время, Эл? Пожалуй, стоит его потратить на посещение таверны, чем на допрос Даса. От них меня и так уже тошнит.
Он решил не занимать свою голову раздумьями по поводу причастности генерала ко всему произошедшему. С лейтенантом все нормально, в правильности любого решения Ронина он даже не сомневался. Может и были у него какие-то сомнения во время допросов, но стоило лейтенанту подать весточку, как прежняя уверенность в командире тут же вернулась.
Норит приложил ладонь к груди. Подумать только! У него есть «За отвагу». Его не смущало, что вручил ему эту награду беглец, приговоренный к казни. Кто как не Ронин, наставник с первых дней в наемной конторе имеет больше прав на порицание или вознаграждения ученика. Да и для самого сержанта медаль из его рук намного важнее, настоящее признание реальных заслуг, а не какое-нибудь безликое «поздравляю» полковника или даже генерала.
Он закрыл дом на засов, спрятал в указанном хозяевами месте рычаг и по пути в таверну «Белый закат» вспоминал отдельные фразы из письма: Воин, твоя отвага, ты сохранил отряд… Теперь на его плечи легла новая ответственность — в полной мере соответствовать этим словам.
Капрал был невысокого роста, худощав и с загорелой кожей фострца. Русые волосы убраны в шлем, а из темных провалов головного убора поблескивали карие глаза. Тинот сноровисто пристегивал обмундирование, чтобы ничего не звенело при ходьбе или беге. Вытащил из ракотового футляра амулет и надел его на шею, как было сказано в инструкции. Он готовился к патрулированию.
Как всегда выход был намечен на полночь и капрал в сотый раз проклял умников, которые посчитали выход в темноте из города удачной идеей. Перестраховщики, к демонам их душу. Еще хорошо, сегодня нет облаков, а то бывает темень, хоть глаз выколи.
Однако его больше всего расстраивало другое обстоятельство — его отряд покинул Семюэль, его отправили к второстепенному городу за незначительное нарушение дисциплины. Он сохранил звание и жалование, но фактически его понизили, выдворив с новой столицы в захолустное поселение. Сам виноват, что попался.
Вместо проверенного человека в его отряд втюхивали вемана — жителя прибережной части Фостра. Как он здесь оказался вообще не ясно, и лучше бы его не было. Тиноту пришлось столкнуться однажды с этим типом, еще до начала освободительной войны, в Гилле при формировании. Тогда вемана забраковали в подразделение и отправили в пехоту. Или его и оттуда турнули, или это кара богов, которые таким стечением обстоятельств решили отомстить ему, капралу, за непутевую жизнь.
Он покинул казарму и отправился к Восточным воротам, где и была точка сбора. По дороге маршировала стража из местных вперемешку с его соотечественниками, повсюду горели факелы, освещая улицы и целые строения. Брусчатка прерывалась грунтом, кое-где проступал фундамент бывших домов, которые снесли ради построения радиальных улиц. Несмотря на редких солдат, город спал, дневной шум и гам уступил место покою. Даже непривычно как-то, еще с полчаса назад здесь стоял такой гвалт, что казалось, он слышен и у столицы старой, но пришло время отбоя и голоса как отрезало. Наступил комендантский час.
Около очередного светильника стоял, опершись о стену одной из десятка казарм, Риз.
— Знал, что ты не пойдешь по кратчайшему пути и подберешь старину Риза.
— Ты бы так и остался стоять до утра, выбери я другую дорогу? — Тинот крепко пожал протянутую руку.
— Я успел понять тебя очень хорошо, Хаф. Ты же не упустишь шанс испробовать канийское четырехлетнее, а? — Риз постучал себя по карману. — Не удивлюсь, если по запаху отыскал.
— Смотри, доиграешься. Семюэль уже попался…
— Дурак потому что. Кто же с Фатом сориться будет как не дурак?
— Так это видящий его сдал?! — Деланно удивился капрал.
Тогда это совсем другое дело, с магом шутки плохи и хорошим никогда не заканчивались. Пожалуй, стоит осторожнее себя вести с ним. Ходили разные легенды о мстительности волшебников, потому капрал даже говорить на эту тему с видящим не станет. Маг может прикрыть спину в случае опасности, а в случае какой-то затаенной злобы может и не прикрыть. Кто потом узнает со зла он или просто не смог в силу объективных причин?
Они свернули в переулок, так как идущая вниз улица все дальше уходила от нужных ворот.
— А из-за чего они вообще поцапались? — Спросил капрал.
— Да по пустяку какому-нибудь. Семюэля не знаешь? Ему дай только повод для склоки, а иногда и повода не нужно.
— По крайней мере, он лучше новичка, надежнее уж точно.
— А почему огни не горят. — Невпопад спросил Риз и только сейчас Тинот заметил, что идет по неосвещенной улице.
Только они притормозили как откуда-то слева, от затененного угла просвистел серый предмет, буквально перед глазами у капрала сверкнув отблеском от далекого факела.
— Берегись. — Крикнул Тинот, но его предупреждение запоздало.
