Аркан - Русуберг Татьяна (версия книг .TXT) 📗
Когда Найд наконец проморгался, то понял, что остался один. Только на скулах высыхали слезы — чужие или собственные, он и сам не мог сказать.
Глава 16
Рыцарь Телескопа и Черепа
— Ой, мальчики, какие же вы молодцы! — Лилия мечтательно зажмурила один глаз. Второй закрывала черная повязка. — Где вы раздобыли такую вкуснятину? Фрукты зимой, наверное, жутко дорогие!
— Н-да, действительно, где? — буркнул Тач, разминая растянутую на тренировке ногу. Гладиаторы как раз прервались на короткий отдых, и «семерка» тут же заняла места под навесом вокруг девушки, только начавшей выходить из лазарета.
Лилия распахнула зеленый глазище, прищурилась на сочащуюся соком гроздь и, выбрав крупный золотистый финик, закинула его в рот:
— Умм! Вкушнотиша! — Она отерла губы и протянула налитой фрукт Токе, наблюдавшему за ее действиями с кислым видом.
«Наверное, переживает, бедняга, что сам не додумался подругу так порадовать, — догадался Кай. — Зря. Увольнительной у него не было, да даже если б и была, Горец скорей всего провел бы свободный день рядом с выздоравливающей».
— Сколько они стоят? — тем временем поинтересовалась Лилия. — Я отдам. Вот только снова бой выиграю и отдам.
У Аджакти сердце защемило от ее жизнерадостного неведения.
— Цирконий, — прорезался Папаша, почуяв наживу. — За гроздь.
И тут же получил увесистую оплеуху.
— Окстись, спекулянт! — Аркон подмигнул товарищам, усаживаясь на местечко потеплее, у жаровни. — Даром они нам достались, Лилия. Ничего ты не должна.
— Как так — даром? — подозрительно нахмурился Токе.
Тач только бровь выгнул, переводя многозначительный взгляд с Аджакти на Папашу, а с того — на Аркона.
— Гхра… — прочистил церруканец горло, дергая вплетенные в бороду бусины. — Дык как… Взяли где плохо лежало. Вернее, висело.
— Сперли! — прищурилась Лилия на здоровяка, раздувая тонкие ноздри.
— А-а, это было не самое интересное, — Аркон вальяжно потянулся за финиками, но тут же получил от воительницы по пальцам.
— Что же может быть интереснее? — сквозь зубы проворчал Горец, стреляя злыми глазами в Кая.
Аджакти попытался знаками из-за спины показать, какая смерть постигнет Аркона, если он не придержит язык, но блондин притворился слепым:
— Скажем, наш белогривый друг, застуканный на пальме в чужом саду, набивающий карманы чужими же финиками.
— Аджакти замели? — разинула рот с полупережеванным фруктом Лилия.
— Но, судя по всему, он выкрутился, — ледяным голосом огласил очевидное Токе. — Причем даже с целой шкурой.
— Вот это, — ткнула гладиатрикс новым фиником в Кая, — действительно интересно. Как тебе удалось?
— Н-да, как? — Тач оставил в покое свою голень и мрачно воззрился на покорителя пальм.
— Наш скромный герой не очень распространялся о своем подвиге, — прокомментировал Аркон, которому под шумок удалось-таки стянуть пару сочных фиников у Лилии из-под носа.
— Колись, Деревяшка, — посоветовал Вишня, все это время внимательно прислушивавшийся к разговору.
— Тоже мне, подвиг, — фыркнул Кай, зачерпывая воды с мелкими льдинками из стоящей рядом бочки. — Там всего лишь девчонка была малолетняя. В саду играла. Зубы ей заговорить ничего не стоило.
— Да ну? — вздернула бровь Лилия и тут же поморщилась от боли — видно, движение потянуло полузажившую рану. — И что же ты втюхал ребенку?
Кай скривил губы в усмешке:
— Что я эльф.
Фруктовый сок брызнул изо рта гладиатрикс. Она хохотала, пока из уцелевшего глаза не полились слезы. «Семерка» не отставала от нее, так что остальные бойцы стали бросать в сторону развеселившейся компании любопытные взгляды. Один Аджакти держал невозмутимую мину.
— Значит, эльф, — немного отдышалась Лилия. — И как же ты выбрался из сада? Упорхнул на прозрачных крылышках?! — Сраженная новым приступом смеха, девушка повалилась на Токе, зажимая руками надорванный живот.
— Зачем? — спокойно пожал плечами Кай. — Там калитка была.
Громовой раскат хохота привлек, наконец, внимание докторов.
— Хорошо отдохнули? — ощерился как из воздуха соткавшийся Фазиль, поигрывая рукоятью «кошки». — Чем гоготом пузо рвать, лучше б работой его напрягли, пользы больше будет. А ну пшли, гуси хреновы!
Честно говоря, Кая обрадовало появление наставника — оно позволило избежать нежелательных подробностей финикового приключения. Подробностей, которыми совсем не хотелось делиться. Приставленный Альдоной тягать здоровенный дубовый брус, Аджакти терпеливо наматывал круги по плацу, пока в голове снова и снова прокручивались события вчерашней увольнительной.
В пересказе Аркона история с финиками действительно не могла не вызвать улыбку. Но вот Каю, сидевшему на пальме прямо над пастью ягуара, было не до смеха. В тот момент только одна вещь беспокоила его больше, чем целость собственной задницы, — присутствие за стеной товарищей. Ему ясно представлялся худший вариант развития событий: штурмующие сад гладиаторы, визг девчонки и рык разъяренного зверя, сбегающаяся на шум стража, а дальше — по мере тяжести телесных повреждений — колодки, плеть или приговор к смерти на арене.
— Сколько тебе лет, девочка? — нарочито громко возгласил он с макушки пальмы.
— Скоро четырнадцать, — крикнула снизу шак'ида, ибо кем еще могла быть хозяйка ягуара, как не дочкой какого-нибудь крючконосого аристократа. — А тебе?
Кай прислушался к настороженной тишине за стеной:
— Две тысячи шестьсот шестнадцать, — он чувствовал, что начинает соскальзывать по гладкому стволу вниз, и попытался исправить положение. С руками, занятыми набитым финиками плащом, это было нелегкой задачей. — Надеюсь, такому древнему существу, как я, — очень отчетливо начал он, косясь в сторону стены, — ничего не угрожает?
Послышалось ему или за каменной кладкой сдавленно хрюкнули?
— Если это существо слезет вниз — нет, — усмехнулась гадкая девчонка.
Вздохнув, Кай бросил последний взгляд в направлении затаившихся товарищей и, положившись на авось, съехал по стволу на землю. Одно мгновение — и черный зверь распластался в воздухе. Влажные клыки сверкнули на фоне алого языка. Аджакти попятился, запнулся о корень и растянулся во весь рост. Импровизированный мешок с фруктами плюхнулся на грудь, широкие черные лапы ударили следом. Гладиатор уже готов был нанести отчаянный удар, когда сознание отметило, что когти остались втянутыми в бархатные подушечки. Влажный нос застыл в паре сантиметров от Каева лица, ноздри затрепетали, втягивая новые запахи, черные усы встопорщились на вздернувшейся верхней губе.
— Ферруш, фу! — В тонком голосе зазвенела сталь, и круглая пушистая голова исчезла, прижав уши.
Кай отер со щеки кошачью слюну и неловко встал на ноги.
— А ты смелый, — хихикнула Феррушева хозяйка, меряя «эльфа» оценивающим взглядом, — и довольно крепкий… для тысячелетнего.
Аджакти наконец представилась возможность рассмотреть свою пленительницу как следует. Несмотря на длинное расшитое по подолу платье, выглядывающее из-под плаща, она напоминала мальчишку, зачем-то обряженного в женские тряпки. Черные кудри топорщились во все стороны над круглым, грубоватым лицом. Кое-где в них застряли веточки и сухие листочки, давно не стриженная челка лезла в пронзительные глаза, такие темные, что радужка сливалась со зрачком. Обветренные губы скривились, пальцы с обгрызенными ногтями почесали исцарапанную щеку:
— Чего уставился? Женщины никогда не видел?
Кай кашлянул, подавляя смешок, и тут воздух застрял у него в глотке колючим комком. Волоски на шее поднялись дыбом, каждая клетка завибрировала, как у легавой, почуявшей дичь. Детское лицо обрамляли не только непослушные лохмы. Радужное сияние запуталось в черных волосах, будто девочка стояла против яркого солнца. Только вот небо над Церруканом по-прежнему затягивали набухшие снегом тучи. Волшебница! В амирате! Невозможно.
Шак'ида, инстинктивно защищаясь от его взгляда, обхватила руками не по-девичьи широкие плечи, аура тревожно потемнела. Ягуар у ее ног припал к земле, из горла вырвалось предупреждающее ворчание.
