Слимпериада. Трилогия - Бабкин Михаил Александрович (первая книга .TXT) 📗
Норти Бук, глянув на Семёна, оскалился в жёсткой улыбке:
– С Рони я отдельно разберусь, по-отцовски. А пистолет… У меня в офисе гомункулус один в ванне лежит… заказной, вчера должны были забрать. Слишком много чего знает! Лишнего. – Норти скрылся за дверью.
– Ишь ты, они тут, оказывается, ещё и хаммунскулов изготавливают, – удивился Мар. – До чего разносторонний человек этот Норти Бук! Гений. Ежели не упекут его пожизненно в Исправительный Мир, то можно будет в случае чего снова к нему обратиться. Скажем, если нам самим хаммунскул потребуется. Иногда, Семён, весьма полезно иметь двойника… или раба-смертника. Вот, помню, был случай…
– Выход ищи! – рявкнул Семён, – не отвлекайся!
Мар не ответил, не успел: внизу, под полом, раздался частый грохот выстрелов и протяжный звериный рёв. Чуть погодя с лестницы донеслись громкие крики и топот сапог; внизу что-то громко ухнуло и пол под ногами Семёна вздрогнул.
– Тьфу ты, – в сердцах сплюнул Семён, – не успел ты, Мар!
– Сейчас-сейчас, – суетливо ответил медальон, – секундочку…
Но у Мара не осталось и секундочки.
Дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы Семён успел всё осмыслить и принять какое-либо обдуманное решение: в дверь хлынули бойцы-полименты, в натянутых на лица синих шапочках-масках и синих же комбинезонах; на Семёна немедленно уставилось с десяток ярко светящихся трубочек-лучемётов; из-за спин бойцов, с лестницы, кто-то кричал далёким гулким голосом:
– Живьём вора брать! Живьём! Не стрелять!
– Руки вверх, падаль, не шевелиться! – не слушая криков за спиной, истошно проорал Семёну один из бойцов, – сожжём, пля!
– Рви кардинальское письмо! – не менее истошно завопил Мар. – Письмо! Оно у тебя в руке! Там особое транспортное заклинание! Рви!!! Я ставлю защиту!
Семён резко порвал письмо напополам; в тот же миг бойцы открыли огонь: ослепительно яркие лучи ударили Семёну в лицо и грудь. Почти ударили.
Семён прищурил глаза: лучи упёрлись в поставленную Маром защиту, в зеркальную стенку, отгородившую бойцов от Семёна. Часть лучей отразились куда попало, часть, хоть и потускнев, но пробили защиту и… застыли, не достав до цели. Очень странно было видеть обрезанные пучки света у своего носа и груди; от лучей веяло таким нестерпимым жаром, что Семён невольно сделал шаг в сторону, потирая левую руку – браслет ни с того, ни с сего ощутимо нагрелся. Наверное, близко к огненному выстрелу оказался.
Бойцы не шевелились, лучи не удлинялись; в комнате стало тихо-тихо, как в склепе; обрывки порванного Семёном письма зависли в воздухе словно в невесомости.
Время остановилось.
– Что такое? – Семён поднёс медальон к лицу. – Мар, ты что сделал?! – Медальон не ответил.
– Да ничего особого он и не делал, – Семён обернулся на голос. – Это я время остановил. На некоторое время, ха-ха! Ничего каламбур получился, правда?
В кресле, больше похожем на трон, в проходе между ширмами и длинным столом, сидел Слимп. Собственной персоной.
Слимп ничуть не изменился с того момента, когда Семён видел его в последний раз: плечистый, коротко стриженный, бородатый, в сером спортивном костюме и кроссовках; Слимп – древняя магия, реализованная и упорядоченная волей Семёна; Слимп – владыка своих собственных магических Миров, не пересекающихся с реальностью.
Слимп – самодельный бог с неограниченными возможностями.
Существо, которое могло всё, но которое не желало во что-либо вмешиваться. Ни в коем случае.
– Очень своевременно, – от растерянности Семён даже не поздоровался. – Тут такое творится! Спасибо за помощь, большое спасибо!
– Не за что, – Слимп встал из кресла, шагнул навстречу Семёну, протянул руку:
– Ну, здравствуй, Семён Владимирович. Давненько не виделись!
– Да уж, – Семён крепко пожал протянутую руку, оглянулся на замерших полиментов. – А они того… не оживут случаем?
– Пока нет, – Слимп с улыбкой глянул на Семёна. – Ты, как я вижу, всё в путешествиях, в приключениях… Интересная у тебя жизнь! Яркая. Даже завидно немного! Впрочем, каждому – своё. – Бородач движением брови создал напротив своего кресла точно такой же мягкий трон и приглашающе повёл рукой:
– Присаживайся. Надо поговорить – спокойно и не торопясь.
– До разговоров ли сейчас, – недоумённо покачал головой Семён, усаживаясь на свой трон. – Тут разборка идёт в полный рост, пальба во всю, и вдруг какие-то спокойные деловые разговоры! Я, ей-ей, попросту ошарашен…
– Не волнуйся, никуда от тебя та разборка не денется, – заверил Семёна бородатый Слимп. – Вернее, сразу денется, как только время вновь пойдёт: ты же для этого письмо Кардинала порвал?… Кофе хочешь? – между тронами возник столик с чашками и кофейником.
– Какой там кофе, – раздражённо махнул рукой Семён. – Водки бы сейчас, грамм сто! Чтобы нервы успокоить.
– Можно, хотя и не советую, – согласно кивнул Слимп, – тебе ещё с Кардиналом беседовать, – однако на столике дополнительно возникла пара наполненных до половины хрустальных стаканов и тарелочка с бутербродами. Стаканы были запотевшие, а бутерброды – с маслом и чёрной икрой: нормальная выпивка с нормальной закуской. То, что надо.
– Другое дело, – повеселел Семён. – Сейчас, только спрошу у Мара, как он себя чувствует после передряги и… Мар, ты как? – но медальон продолжал молчать.
– Можешь не спрашивать, – усмехнулся Слимп, – я его усыпил. Не хочу, чтобы он в наш разговор вмешивался! Больно он языкастый, твой Мар, отвлекать не по делу будет. Ты после ему расскажешь всё, что посчитаешь нужным. Ну, Семён-Симеон, будь здоров! – бородач поднял стакан, подождал, пока Семён возьмёт свой. – Удачи тебе, вор с прикрытием! – и чокнулся с Семёном по всем правилам: размашисто, но аккуратно. После чего одним глотком выпил водку.
Семён на секунду задержался, оглянулся на бойцов-полиментов – те так и продолжали бесполезно жечь воздух лучами, застыв в напряжённых позах, – и, неожиданно придя в отличное расположение духа, махом опорожнил стакан.
Водка была хорошей. Мягкой, холодной.
Семён взял бутерброд и с удовольствие принялся есть; Слимп закусывать выпитое не стал, откинулся на спинку трона, сложил руки на груди и, хитро прищурясь, сказал:
– У вас с Кардиналом схожие вкусы. Тому тоже водка понравилась. С икрой.
– М-м-м? – удивлённо промычал Семён, быстро глотая непрожёванный кусок, – это как? Вы что, и с Кардиналом буха… выпивали?!
– Было дело, – Слимп пригладил бороду. – Вот точно также, как с тобой, сидели. Я ведь принципиально не вмешиваюсь в чужую жизнь, ты же знаешь… я вообще ни во что не вмешиваюсь! Потому что все последствия такого вмешательства просчитать не могу, особенно отрицательные… да никто, пожалуй, не сможет. Но лезть в мою жизнь я тоже никому не позволю! Вот и пришлось отложить свои дела для встречи с Кардиналом – а то эти его слимперы-камикадзе с их поисковым ритуалом меня уже достали: только и делали, что лезли и лезли ко мне через свои переходные столбы, днём и ночью, круглые сутки. Не поверишь – порой до ста человек сразу заявлялось, и все из разных Имперских Миров! Даже из закрытых. Причём сплошь одни фанатики… Лишь только узнавали, кто я такой, так сразу начинали хором требовать выдачи им Слимпа, то есть меня, в их единоличное пожизненное использование! Мол, имеют право, у них религия такая… Хамство какое-то, а не религия! А для выяснения, кому конкретно из прибывших он, то есть я, достанется, тут же устраивали кровавую резню. Бои на выживание.
У меня, понимаешь, важные дела, свою вселенную обустраиваю, миры налаживаю, а тут нате вам – ненужный отвлекающий фактор… ещё и резня эта, – Слимп от волнения, забывшись, вновь чудесным способом наполнил стаканы водкой. До краёв.
Семён, умиляясь, смотрел на созданного им бога: тот всё более и более становился похожим на человека. Вон и водку стаканом… И проблемы у него появились. Всё как у всех. Как у людей.
Слимп посмотрел на стаканы, понял, что погорячился и уменьшил порции втрое; чокнулись, выпили, закусили бутербродами.
