Девочка волшебница или... Книга 1 (СИ) - Безликий Виталий (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Те слова 'матери' о том, что я поеду не один, не были пустым звуком и Дед Панас не являлся моим сопровождающим. Вместе со мной, но несколько позади, плетется один из младших братьев Марека, того самого Марека который ухлестывает за Веллой. Всего их в семье шестеро и все мальчики. Марек самый старший, затем идут тройняшки чьи имена я не знаю и следом за ними двойня, пацана едущего следом за телегой зовут Свен как зовут его последнего брата оставшегося в уезде я не знаю по причине того что мне это на фиг не надо. Свен догнал телегу примерно через час после моего отбытия - ох и слез там было... провожали будто на войну. Свен поехал в Хлою со мной специально, не знаю уж какие они там 'Наполеоновские' планы выстроили (это я про мать Лурии с отцом Свена), только вот я собираюсь их малость сильно обломать ежели они надеются на то, что у нас что-то там с ним выйдет как у Веллы с Мареком.
Уже к вечеру мы достигли первого населенного пункта. Такого я никак не ожидал увидеть, особенно после уезда, деревня находится на самом краю земель некоего барона Вагра. Дома в деревеньке куда мы заехали на ночь оказались сплошными мазанками крытыми или соломой или потемневшей от времени дранкой. А ведь в уезде кроме фахверковых домов сложенных из камня встречались и кирпичные, например 'мой' дом (кирпич здесь довольно дорогое удовольствие) и у всех были черепичные крыши и хотя бы слюдяные окна, здесь же не у каждого дома на окнах есть обыкновенный бычий пузырь. Единственным более-менее нормальным строением оказался трактир в центре деревни, обычный двухэтажный дом из бревен. Внизу общий зал - несколько длинных столов с лавками, стойка-прилавок рядом со входом за ним видна лестница на второй этаж, тут же дверь в подсобные помещения трактира.
- Чаво бут угодно младой госпоже? - вежливо поклонившись обратился ко мне мужчина лет сорока в одежде трактирщика. Сама-то одежда на мужике самая простая, темного цвета штаны и простая красная рубаха без ворота, но с длинным рукавом, трактирщика в нем выдает пояс со множеством кошелей и связка ключей сбоку, а также нечто типа фартука или передника.
- Комнату, чистую, без тараканов и клопов. - ответил я.
- Ни звольте беспокоиться, комнаты содержу в чистоте. - он бросил взгляд мне за спину на стоящего там Свена, Дед Панас отправился на конюшню заниматься лошадями. - Укажите разместить вашего слугу на конюшне, младая госпожа?
Я обернулся и чуть по лбу себя не хлопнул, я ведь совсем забыл о Свене, впрочем как и о старике. Не думал я, что даже сидячая поездка на сене в телеге будет столь утомительной, а все этот проклятый конструктор из тряпок.
Я снова обернулся к трактирщику и ответил. - Этому тоже комнату и распорядитесь принести ещё один матрац (в комнатах для простого люда не предусмотрен такой предмет роскоши как кровать, простой люд спит на матрацах набитых сеном прямо на полу). - трактирщик вопросительно посмотрел на меня и мне пришлось добавить. - С ним будет спать старик, что завез мне в эту чертову дыру. И прикажите принести мои вещи в мою комнату, не самой же мне их на себе тащить?
- Ни звольте беспокоиться госпожа, усе сдилам.- ответил мужик и заложив два пальца в рот громко так свистнул. Из двери в подсобные помещения моментально выскочил чумазый, босоногий пацан лет десяти. - Быстро притащи вещи госпожи в ее комнату. - приказал пацану трактирщик и повернулся ко мне. - Прошу вас госпожа, шестите за мни, я укажу вам вашу комнату.
Комната оказалась самой обычной, единственные отличия от других комнат в трактире в том, что эта рассчитана на господ и в ней имеется нормальная кровать и ростовое зеркало, сейчас прикрытое тряпкой. А также в ней и правда оказалось чисто и за обе комнаты я отдал всего шесть медяков (только вдумайтесь в цену), а за ужин на троих заплатил ещё два медяка.
Вот и кто после этого мьет Альвер и ему подобные, которые с матери больной девочки гребли по несколько злотых (злотым называют золотую монету с изображением королевской короны с одной стороны и кривовато отлитой рожей с другой)? Один злотый это десять серебряных, а одна серебряная равняется ста медным. Местный люд месяцами горбатится в полях чтобы заработать хотя бы сотню медных монет из которых двадцать пять монет они обязаны отдавать в виде налога, который собирают раз в год. Если в деревне нечем заплатить установленный землевладельцем налог, приходят воины и уводят кого-нибудь из жителей в рабство - на работу в рудники, на лесоповал, каменоломни или глиняные карьеры. Физической расправы над неплательщиками не устраивают, понимают видать, что рабочие ценнее когда они здоровы. Но я почему-то думал, что так, как живут люди в уезде - живут везде (а ведь люди в уезде живут очень хорошо), выходит что не везде.
Ужин сложно было назвать кулинарным шедевром, жареная курица и какая-то морковка по вкусу как вареная картошка, единственная радость за дополнительно уплаченные пять медяков мне принесли немного соли и свежего хлеба (хлеб был бесплатно). Все блюда подавались на отдельной посуде, никаких кулинарных изысков и смешения вкусов. Сначала едят одно, затем другое, а не как принято у меня на родине, совать в рот любой продукт из имеющихся на тарелке. Я попробовал есть раздельно как Дед Панас со Свеном и понял, что это не мое. Курица с 'морковкой' обычное дело в наших краях, посолил и погнал, при этом не забывая вести себя как благородная дама, что оказалось весьма непросто. Жрать хотелось зверски, но приходилось ковыряться деревянной ложкой (вилок в деревнях отродясь не видывали тем более металлических) в тарелке пытаясь расчленить 'морковку' на кусочки и потом по одному, аккуратно отправлять их в рот, вместо того, чтобы как Свен с дедом, взять руками и сожрать. Хорошо что ковыряния с курицей не было, ее принято есть руками, ну я и ел при помощи рук и съел намного больше Свена с дедом, потому как они больше налегали на 'морковку'. Вытерев руки тряпкой поданной мне трактирщиком я распорядился притаранить мне в комнату купель (ну, на самом деле это обыкновенная ванна только из дерева, просто так ее здесь называют - купель, а ванную комнату называют купальней) и два ведра горячей и одно холодной воды.
Самостоятельно выбраться из платья я не смог, а ведь долго пытался. В итоге это меня выбесило и я позвал Свена.
- Бли-и-и-ин... как же он раскраснелся, когда увидел меня стоящего посреди комнаты в чулках, панталонах и в корсете (хотя с одной стороны, как парень я его очень даже понимаю, но с другой - совершенно не понимаю, чего он так испугался? Зачем выскочил в коридор захлопнув дверь?). Кое-как мне удалось добиться от этой размазни того, чтобы он помог мне расслабить завязки на корсете и уже после этого сам выгнал его из комнаты. Вода за это время успела остыть и пришлось посылать за новым ведром с горячей водой. Все это удовольствие стоило мне ровно одну медную монету.
Спал этой ночью я как убитый и плевать мне было на то, что за окном из тонко выделанного бычьего пузыря громко лаяли деревенские собаки.
Первым делом после пробуждения было посещения местного туалета типа 'сортир' без всяких 'Мэ' и 'Жо' на двери и без магической начинки как в доме 'моей семьи' в уезде.
Ну что я могу сказать, обычный сельский туалет безо всяких изысков, деревянная будка с дырой в полу,.. но Великие Боги... как же он был засран. С трудом сдерживая рвотные позывы я кое-как справил свои нужды и вывалившись на улицу с облегчением вдохнул (стоит ли говорить, что у местных нет такой приятной вещи как туалетная бумага? Но это у местных ее нет (в доме семьи Лурии в уборной есть биде), а у меня есть, но увы не совсем бумага, для подтирания зада я использовал мягкую тряпочку. Оказывается здесь цена листа бумаги в несколько десятков раз выше цены одной льняной простыни). После такого же раздельного завтрака каким был прошлый ужин, я приступил к сборке своего тканьевого конструктора, чего прежде никогда не делал. И снова пришлось звать на помощь Свена, сейчас кроме затягивания корсета он помогал мне напялить на себя эти нелепые нижние и верхнюю юбки (нет правда, я бы убил того, кто выдумал такую моду). К тому моменту когда я вышел из трактира Дед Панас успел запрячь лошадей в телегу и уже подогнал ее ко входу.
