Гарантирую жизнь - Головачев Василий Васильевич (книги онлайн полностью txt) 📗
– Понятно. Кофе хотите?
– Лучше чай.
В кабинет вошли два человека: молодой парень в безукоризненном коричневом костюме – секретарь президента и сухощавый высокий, слегка сутулый мужчина с костистым худым лицом и светло-серыми, почти прозрачными цепкими глазами, одетый в белую рубашку с погончиками и кармашками и белые брюки. Это был начальник президентской службы безопасности генерал Павлов Зиновий Альбертович.
Президент поздоровался с генералом, посмотрел на секретаря:
– Чай и кофе по-турецки.
– Мне тоже кофе, – хрипловатым басом добавил начальник президентской секьюрити.
Секретарь поклонился и бесшумно испарился.
– Садись, Зиновий, – сказал Георгий Георгиевич. – Я ждал тебя к двенадцати.
– Появились некоторые проблемы.
– Можешь говорить, здесь все свои.
Павлов исподлобья посмотрел на советника, на лице которого не дрогнула ни одна черточка, помедлил.
– Прибалтика.
– Что Прибалтика?
– Выходит из-под контроля. В Латвии ультра снова начали аресты русских стариков, якобы виноватых в депортации коренного населения республики в годы Второй мировой войны. Инициатор – известный «правозащитник» и националист, депутат Сейма Хайрикис. В той же самой Латвии организована «парламентская группа в поддержку справедливой освободительной борьбы чеченских героев». Инциатор – бывший прокурор Лиепаи Аунс.
– И это все проблемы? Что в них экстраординарного? Пошли в Латвию «Хорс».
– «Хорс» сейчас работает на Украине. Там нацисты начали настоящую охоту за русской интеллигенцией, страна после вступления в НАТО дерусифицируется бешеными темпами. Инициаторы же спокойно сидят в Раде и довольно потирают руки.
– После операции на Украине брось «Хорс» в Латвию.
– Опоздаем. Аунса и Хайрикиса надо нейтрализовать немедленно.
– Направьте туда ЧК, – хладнокровно посоветовал Голубев.
Президент и генерал посмотрели на него.
Открылась дверь, секретарь вкатил в комнату столик с приборами на три персоны: чай, кофе и тосты.
– ЧК? – взглядом выразил недоумение Павлов.
– Мы с Сергеем Борисовичем говорили о создании чрезвычайной карательной комиссии, – пояснил Георгий Георгиевич, дождавшись ухода секретаря. – Она будет заниматься похищениями людей. Но можно направить ее для проверки и в Латвию.
– Я бы не рискнул, – скептически поджал губы начальник службы безопасности. – ЧК еще только надо сформировать, и у нее нет опыта подобного рода операций. Лучше уж дождаться возвращения группы «Хорс».
– Хорошо, позже мы вернемся к этой проблеме. Пейте, господа. Однако чувствую, генерал, что вы не все новости сообщили. Что у нас еще плохого?
Павлов взял в руки чашку с кофе, нехотя проговорил:
– Только что пришло сообщение от нашего уполномоченного в Новгороде: взорвана седьмая лаборатория.
Президент изменился в лице, сжал губы в тонкую полоску.
– Кем взорвана?! Как это произошло?!
– Подробностей пока не знаю, я послал туда людей. По некоторым косвенным данным, в зону проникла спецгруппа, похитила партию готовой продукции и взорвала при отходе здание лаборатории. Никто не уцелел.
– Что это за лаборатория? – поинтересовался советник.
Генерал покосился на него, но не ответил.
– Это лаборатория психотроники, – медленно сказал президент. – Она изготавливала пси-генераторы типа «ночь» и «нокаут». Черт побери, кто же это сделал?!
– Я думаю, это НРИ, – сказал советник после недолгого молчания. – Эта организация давно подбирается к пси-технологиям. Их задача – управление большими массами людей с помощью глобального и направленного зомбирования.
Президент поморщился.
– Это всего лишь ваше предположение, Сергей Борисович. Наверняка знать вы этого не можете. Прошу прощения, мне надо посовещаться с Зиновием Альбертовичем.
– Конечно, я понимаю. – Голубев допил чай, встал. – Всегда к вашим услугам.
Он вышел.
Президент и начальник службы безопасности посмотрели друг на друга.
– Потеря лаборатории – это очень крупная неудача, генерал. Разбейтесь в лепешку, но найдите тех, кто это сделал. Возможно, наш новый советник прав, и это дело рук НРИ. Неужели Сосновский решил перейти к активным действиям? Неужели ему мало трех телеканалов? Или за ним стоят еще более мощные фигуры?
Павлов промолчал. Он совершенно точно знал, кто и для чего похитил новейшие пси-генераторы, а потом взорвал лабораторию.
– У тебя все?
– Мастафов после обработки выпущен и уже приступил к своим обязанностям в Нальчике.
– Как на это прореагировал глава республики? Никаких официальных заявлений он до сих пор не сделал.
– И не станет. Мастафов сказал, что таким образом он хотел избавиться от опеки охраны и отдохнуть в одиночестве на лоне природы.
– Ему не поверят.
– Мы подготовили дачу на берегу моря, где он якобы находился.
– Все равно. Когда он начнет сворачивать деятельность своей организации, его уберут свои же.
– Тем не менее сепаратистское движение прекратится. А это главное.
– Что ж, поживем – увидим. Займитесь лабораторией. Я должен знать, кто ее уничтожил.
Павлов кивнул.
Украина
Хроника тревожных событий
Февраль тысяча девятьсот девяносто второго года.
Группа боевиков УНСО учинила погром в Русском культурном центре Львова. Несколько человек получили серьезные травмы. Помещениям центра нанесен значительный материальный ущерб. Благодаря протесту российского Министерства иностранных дел происшествие получило огласку, местные власти вынуждены были открыть уголовное дело, которое, впрочем, вскоре было закрыто «за недостаточностью улик».
Февраль тысяча девятьсот девяносто третьего года.
Боевики УНА-УНСО разогнали во Львове встречу представителей пяти русских культурологических организаций из трех западноукраинских областей.
Август – сентябрь тысяча девятьсот девяносто третьего года.
После подписания российско-украинского соглашения о разделе Черноморского флота на митинге во Львове один из ораторов призвал собравшихся устроить «варфоломеевскую ночь для москалей». В ночь с пятого на шестое сентября были выбиты стекла в шести русских школах области, сожжены палатки русских торговцев, на стенах домов расклеены плакаты: «Москали – геть с Украйны!» и «Хороший москаль – мертвый москаль».
В том же девяносто третьем году в Ивано-Франковске при полном попустительстве местных властей совершено разбойное нападение на епархиальное управление Православной церкви. Трое священников были доставлены в больницу в тяжелом состоянии.
Май тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
В Ивано-Франковске группа ветеранов войны во время возложения венков на могилы воинов-освободителей Прикарпатья подверглась нападению группы молодчиков в черном, вооруженных обрезками стальной арматуры и бутылками. Двадцать человек с травмами различной тяжести доставлены в больницу.
Октябрь тысяча девятьсот девяносто пятого года.
Неизвестные обстреляли Русский культурный центр во Львове. По счастливой случайности никто не пострадал. Бандитов, естественно, не нашли.
Тысяча девятьсот девяносто седьмой и девяносто восьмой годы.
Две попытки поджечь здания русских культурных центров во Львове и Киеве. Избиение русских журналистов.
Тысяча девятьсот девяносто девятый год.
В Киеве и Львове созданы так называемые «чеченские информационные центры „Кавказ“, призванные передавать „правдивую информацию“ из Чечни. На самом деле центры помогали чеченским боевикам скупать в Крыму жилье и покупать оружие.
В центре Львова при невыясненных обстоятельствах погиб профессор университета Масловский. Руководители русских организаций обратились к местным властям с требованием расследовать обстоятельства убийства профессора, но уголовное дело так и не было заведено.
Согласно решению Рады на Украине начался процесс возвращения городам и селам названий, «исторически сложившихся много тысяч лет назад». Севастополь стал называться Севастомистом, Симферополь – Симферомистом, Никополь – Никомистом. Как передало информационное агентство «Славянский мир», украинские парламентарии, принимая решение изменить устоявшиеся названия городов, руководствовались некими «новейшими научными изысканиями», согласно которым города эти были основаны украинцами за много веков до нашей эры.
