Победители чудовищ - Страуд Джонатан (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
Мальчик встал с кровати, вышел в коридор, миновал дверной проем, занавешенный тканью, и вышел в опустевший чертог. Снаружи, во дворе, звенел смех; а здесь только пыль клубилась в тонких лучах света, падающих через окно в западной стене. Лучи озаряли сокровища героя, висящие позади Сидений Закона: его шлем, помятый и исцарапанный; его рогатину, закоптившуюся за множество веков; его боевой лук с обрывками тетивы, свитой из кишок. Был там и щит Свейна, изрубленный круг из темного дерева, с металлической окантовкой и серединной бляхой; рядом висел плесневеющий колчан со стрелами. А в самом низу, на каменной полочке, стояла шкатулка, в которой хранился сложенным серебряный пояс Свейна, приносящий удачу. Халли долго стоял и смотрел на сокровища, на эти символы деятельной жизни героя.
Не хватало только меча. Меч был в руках Свейна, на горе, в кургане.
Внезапно гнев охватил мальчика с такой силой, что аж зубы заломило. Свейн даже мертвый сильнее и решительнее, чем он, Халли! Ведь Свейн-то до сих пор оберегает долину от троввов, а он, Халли, — беспомощное ничтожество, он вынужден во всем слушаться родителей и обречен прозябать в тоске и скуке, пока наконец не сдохнет и не присоединится к своим предкам под курганами!
Он больше не мог это выносить. В чертоге ему стало душно. Халли стремительно вышел через заднюю дверь. Он проскользнул между конюшнями к троввской стене, перемахнул через нее и отправился прочь по извилистой тропке через капустные поля. Вскоре он оказался на дороге, недалеко от луга, где полным ходом шло Собрание.
Большую часть землянок уже покрыли, и в них разложили товары; густая толпа колыхалась между бочками с пивом и холмом, где сидели сказители. Часть луга была уже полностью занята шатрами всех цветов радуги, но со стороны дороги через пышно разукрашенные ворота прибывали все новые и новые гости.
Халли робко приблизился к воротам, испытывая искушение войти и прикидывая свои шансы. У ворот стоял Грим-кузнец, могучий и бдительный. Заметив Халли, он сделал пару жестов, коротких, но недвусмысленно угрожающих.
Халли опустил голову. Он побрел было обратно к Дому, потом вдруг свернул на узкую тропинку, разделяющую поля с репой.
С восточной стороны Дома, там, где троввская стена окончательно обрушилась, оставив лишь покатый склон, заросший травой и лопухами, находился Свейнов сад. Это был участок с тремя десятками деревьев, преимущественно яблонями и грушей-ветровкой, обнесенный невысокой стенкой из дерна. Сад не приносил особенного урожая, и сюда мало кто приходил. А сегодня здесь должно было быть совершенно безлюдно. И Халли пробрался туда, рассчитывая обрести покой и уединение.
Всего пара шагов — и темно-зеленые ветви сомкнулись над ним, скрыв его от всего мира. Шум Собрания внезапно сделался далеким-далеким. Халли вздохнул свободнее. Он прошел несколько шагов, остановился, закрыл глаза и погрузился в раздумья.
В это время у него над головой раздался сложный многоступенчатый шум. Начался он с шуршания коры, потом послышался треск сучьев, короткий визг, и наконец на голову ему посыпался целый град яблок.
Халли отпрыгнул в сторону, как олень, но поздно: еще одно яблоко его все-таки настигло. Тут он услышал глухой удар у ствола соседнего дерева. Он обернулся — и с изумлением уставился на девчонку, которая растянулась среди корней, торопливо одергивая юбки на растопыренных ногах. На коленях у девчонки и рядом с ней лежала целая груда яблок. Ноги у нее были босые и черные от грязи, а платье — когда-то очень красивое, фиолетовое, как спелая слива, — вымазано зеленью. Лица было почти не видно за длинными, соломенного цвета волосами, которые выбились из заколки и растрепались во время неожиданного спуска.
Поскольку Халли привык к Гудню, которая всегда была чистенькая и аккуратная, ему было чему удивляться. Он растерянно смотрел на девочку.
Девчонка подула на волосы и небрежно отбросила их назад.
— А поделом мне, — сказала она, — нечего жадничать и набирать в подол по двадцать штук зараз! В тебя-то яблоки не попали?
Вид у нее сделался озабоченный.
— Почти все в меня и попали.
— Тьфу ты! Значит, побились, и что теперь в них толку? Вот если бы они попадали на мох, с ними бы ничего не случилось…
Она похлопала по земле рядом с собой.
— Хорошо, мох тут толстый, повезло моей заднице! Ну, помоги встать, что ли.
Халли открыл было рот, но обнаружил, что ему и сказать-то нечего. Он протянул руку и поднял девочку.
— Спасибо.
Она стояла перед ним, отряхивая с платья веточки и кусочки коры и разглядывая свежие царапины на голых загорелых руках. Она была на полголовы выше Халли и, наверное, немного постарше. Девочка печально осмотрела свое платье.
— Тетя меня убьет, — продолжала она. — Мне в этом завтра надо на прениях присутствовать, а я, разумеется, другого парадного платья не захватила. Конечно, надо было переодеться, но шатер-то еще не поставили, а мне неохота было раздеваться прямо посреди луга. Кто ж меня после этого замуж возьмет? А может, наоборот, возьмут тем охотнее. Ладно, собери их, будь так добр. Думаю, они все-таки мне сгодятся.
Халли уставился на девочку, окончательно сбитый с толку.
— Чего тебе сделать?
— Яблоки, яблоки подбери!
Она ждала, вскинув брови.
— Экий ты бестолковый слуга! Мой отец за такую нерасторопность давно бы взгрел тебя так, что ты летел бы отсюда до следующей недели.
Халли прокашлялся, вытянулся во весь рост, достав ей до подбородка, и твердо сказал:
— Ты ошибаешься. Я не слуга.
Девочка закатила глаза.
— Ох, ну а как это называется у вас, в Доме Свейна? Прислужник? Лакей? Мальчик на побегушках? Пусть будет мальчик на побегушках. Мы можем весь день обсуждать, как именно ты называешься, но на суть дела это никак не повлияет. Просто собери яблоки.
— Меня зовут Халли Свейнссон! И я…
— Великий Арне, ты что, называешь себя вассалом? Вроде бы в Доме Хакона это называется именно так. Такая напыщенность вполне в их духе. А у нас в Доме Арне люди простые и привыкли называть вещи своими именами. Слуга — он слуга и есть. — Она сделала паузу. — Ну что такое?
Халли осклабился и медленно, с расстановкой произнес:
— Меня зовут Халли Свейнссон, я сын Арнкеля, вершителя этого Дома, и Астрид, его законоговорителя. А ты, кто бы ты ни была, — гость моего Дома и воруешь мои яблоки. Могу ли я спросить, почему вместо того, чтобы обойтись со мной с подобающим уважением, ты унижаешь меня, предполагая, будто я простой слуга? Чем ты можешь это объяснить?
Девочка указала на его одежду.
— Где цвета твоего Дома?
— А? — Халли посмотрел на себя. — А-а…
Девчонка была права. Во время Собрания вся его семья, разумеется, ходила в парадных костюмах, черных с серебром, — Лейв небось расхаживает по лугу и красуется. Прочие наиболее важные люди в Доме, такие как Грим, Унн, даже Эйольв, носили парадные одежды черного цвета с узким серебряным кантиком. Но Халли запретили надевать парадную одежду. На нем была обычная домотканая туника из некрашеной бурой ткани, и к тому же рваная и нестираная. Ясно, что такой костюм во время праздника однозначно и недвусмысленно характеризовал его как слугу. Девчонка кашлянула.
— Ну? И чем ты можешь это объяснить?
Халли почесал в затылке.
— Ну, я… Я просто не надел цвета своего Дома.
— Я вижу. Я только что именно это и сказала.
Халли почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.
— Могу тебя заверить, — начал он, — что я — Халли, сын…
— Можешь не повторять, — перебила девчонка. — Мы в саду, а не на пиру в чертоге. Теперь я знаю, кто ты такой. Я про вас вообще много всего знаю. Я про вас учила, когда с тетей занималась. Большинство из ваших умирают глупой смертью.
Халли напрягся.
— Ничего подобного!
— Ну как же? Медведи, волки, колодцы, муравьи… Разве не глупо?
— Не муравьи, а пчелы! Его пчелы зажалили…
— Удивительно еще, как никто из вас не умер, подавившись мухой! Хотя у тебя есть такая возможность, если будешь разевать рот, как сейчас!
