Дом глав родов: Дюна - Герберт Фрэнк Патрик (читать полную версию книги .TXT) 📗
Почему она именно сейчас вызвала это изображение? Потому, что в стенах этого корабля были заключены трое – Скитал, последний из оставшихся в живых Мастеров Тлейлаксу; Мубрелшла и Дункан Айдахо, связанные узами секса, которых удерживал там не только сам не-корабль, но и взаимная привязанность, ставшая для них ловушкой.
Все это не так просто.
Для любого крупного предприятия Бене Джессерит вряд ли можно было найти простое объяснение. Некорабль и его смертные пленники могли классифицироваться только как крупное предприятие. И дорого стоящее. Дорого – в энергетическом выражении, даже при том, что не-корабль использовался только пассивно.
Соображения экономии применительно к этому расходу энергии могли говорить только об энергетическом кризисе. Одна из самых серьезных забот Белл. Это было слышно в ее голосе всегда, даже тогда, когда она говорила наиболее объективно: «Все мясо с костей соскоблили, ни крошки не осталось!» Каждая из Сестер в Бене Джессерит знала, что за ней следят острые глаза Расчета – учитывалась любая трата энергии.
Беллонда вошла без предупреждения – с хрустальными таблицами Ридулы под левой рукой. Она шла так, словно ненавидела пол, и каждый шаг ее говорил – «Вот тебе! И вот! Вот так!» Она топтала пол так, будто он был виноват в том, что подвернулся ей под ноги.
Одрейд почувствовала, как что-то сжало ей грудь, когда она поймала взгляд Белл. Таблицы со стуком полетели на стол.
– Лампадас! – сказала Беллонда, и в ее голосе слышалась невыносимая боль.
Одрейд не было нужды разворачивать свиток. Кровавые волны в видении, кровавые волны, захлестывавшие Дитя Моря стали реальностью.
– Выжившие? – напряженно спросила она.
– Никого, – Беллонда хлопнулась в кресло, которое она держала на своей стороне стола Одрейд.
Затем вошла Тамейлан и села за спиной Беллонды. Обе выглядели потрясенными.
Выживших нет.
Одрейд позволила своему телу содрогнуться – дрожь пробежала от груди до кончиков пальцев ног. Ей не было дела до того, что другие заметят столь явное проявление чувств. Этой рабочей комнате доводилось видеть и худшее поведение Сестер.
– Кто доложил? – спросила Одрейд.
Ей ответила Беллонда:
– Сведения поступили от наших агентов в КАНИКТ, на послании стояла специальная метка. Информация шла от Рабби, в этом нет сомнений.
Одрейд не знала, как ей реагировать на это. Она посмотрела мимо своих собеседниц в большое стрельчатое окно: за окном кружились в легком танце снежинки. Да, эти вести точно совпали с наступлением зимы.
Сестер Дома Ордена не радовал этот неожиданный переход к зиме. Необходимость заставила службу Контроля Погоды существенно понизить температуру. Никакого постепенного понижения, никакого сострадания к растениям, которым теперь придется пережить ледяной сон. Каждую ночь становилось холоднее на три-четыре градуса. Покончить с этим за неделю, погрузить все вокруг в кажущийся бесконечным холод…
Холод, вполне соответствующий известиям о Лампадас. Одним из следствий перемены погоды был туман. Она видела, как рассеивается его дымка – и вместе с этим улегся маленький снежный вихрь. Очень странная и неуютная погода. Точка росы соответствовала температуре воздуха, и туман клубился над еще оставшимися влажными участками почвы. Он поднимался над землей и густыми клубами окутывал безлистные сады, чем-то напоминая отравляющий газ.
В живых не осталось никого. Никого?
Беллонда покачала головой в ответ на безмолвный вопрос, читавшийся в глазах Одрейд.
Лампадас – драгоценный камень среди планет Бене Джессерит, планета, где находилась лучшая из их школ… Теперь – еще один безжизненный шар, покрытый пеплом и спекшимся камнем. И Башар Алеф Бурзмали со всей его отборной гвардией оборонных войск. Все мертвы?
– Все мертвы, – сказала Беллонда.
Бурзмали, любимый ученик старого Башара Тэга – мертв, и его смерть не послужила ничему. Лампадас – великолепная библиотека, прекрасные учителя, лучшие ученики… все пропало.
– Даже Луцилла? – спросила Одрейд? Почтенной Матери Луцилле, вице-канцлеру Лампадас, были даны инструкции покинуть планету при малейших признаках надвигающейся опасности, забрав с собой столько обреченных, сколько могла вместить ее Иная Память.
– Осведомитель утверждает, что мертвы все, – настойчиво повторила Беллонда.
«Как может какое бы то ни было человеческое общество быть построено на такой жестокости»? – спрашивала себя Одрейд. Она представляла, как эти новости рассказываются за завтраком на какой-нибудь базе Чтимых Матр: «Мы уничтожили еще одну планету Бене Джесерит. Говорят, десять биллионов убитых. Это уже шестая планета за месяц, не так ли? Передайте мне, пожалуйста, сливки, милочка…»
С пустыми от ужаса глазами Одрейд взяла в руки таблицу с сообщением, глядя сквозь нее, не видя текста. От Рабби, в этом не может быть сомнения. Она осторожно положила таблицу на место и перевела взгляд на своих Советниц.
Белонда – старая, толстая, с вызовом во всем своем существе. Ментат-Архивист, надевшая сейчас линзы, чтобы иметь возможность читать: ей не было дела до того, как это ее характеризует. Беллонда показала зубы в широком оскале, говорившем больше, чем любые слова. Она видела реакцию Одрейд на сообщение. Белл может снова начать говорить о возмездии. Этого можно ждать от человека, которого ценят за природную норовистость. Ее нужно вернуть в состояние Ментата, тогда склад ее ума станет более аналитическим.
По-своему Белл права, – подумала Одрейд. – Но ей не понравится то, что я задумала. Мне нужно быть осторожнее в том, что я собираюсь сказать. Сейчас слишком рано раскрывать свои планы.
– Существуют обстоятельства, при которых с помощью зла можно отразить зло, – сказала Одрейд. – Нам нужно хорошенько обдумать это.
Вот так! Это предупредит вспышку Белл.
Тамейлан слегка пошевелилась в своем кресле. Одрейд перевела взгляд на старшую женщину. Та: всегда сосредоточенная под маской критичного спокойствия. Снежно-белые волосы, обрамляющие узкое лицо. Воплощение древней мудрости.
Одрейд разглядела под привычной маской крайнюю суровость, говорившую о том, что все, что видела и слышала Там, ей совершенно не нравилось.
