Закон крови - Микулов Олег (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Но тогда… Мал, пожалуйста! Отец говорил мне, что ты хочешь какую-то Куницу! Ну зачем тебе эти Куницы? Они все такие же тощие, как Айрис. – Она грустно провела рукой по своим стройным ногам. – А Нава… Ты ведь знаешь ее? Все неженатые мужчины нашего Рода только и мечтают сделать ее хозяйкой своего очага. А она хочет только тебя, Мал! Пожалуйста, возьми ее! Ты знаешь… я завтра стану хозяйкой очага – (КАК?! ), – и я была бы так рада, если бы завтра женился и ты! Нава очень хорошая; она тебя не опозорит, и тебе не стыдно взять ее в жены, ведь все наши охотники только ее и хотят! Ну пожалуйста, Мал!
(А чего другого можно было ждать? Чего?! Все правильно! …Нужно что-то ответить. «Порадоваться!» Но как разлепить свои губы?)
– Что ж, Айрис, наверное, самое время. А мне-то все казалось, ты еще малышка!.. Кто он, твой жених? Надеюсь, достойный охотник?
– Не Куница, нет! Серая Сова. Киику – ты его знаешь?
– Да… Кажется, знаю. Прошлым летом он убил мамонта, нашего брата, так?
– Да. И почти один; только младший брат ему помогал… Мал, ну женись на Наве! Она такая хорошая!
Айрис теребила его плечо, совсем как та Айрис! И Мал не выдержал: тоже обнял ее, одной рукой, очень осторожно…
– Может быть, взрослая Айрис, та, что завтра станет хозяйкой очага, хочет послушать напоследок рассказы Мала-охотника?
– Да! Да! – Девушка захлопала в ладоши и прилегла на его колени, совсем как раньше…
– Ну так слушай… Давным-давно, когда Айрис была малышкой, Мал стал взрослым охотником. И он пошел в лес, один, чтобы добыть еду для Рода и для себя. И он увидел: на поляне тигролев терзает убитого оленя. И тигролев увидел Мала, и сказал: xxa! Но Мал не испугался. И когда тигролев хотел прыгнуть, Мал упал на колено и выставил копье. И тигролев попал на копье. Но Мал был еще неопытен, и зверь достал его лапой (Айрис погладила рукой зарубцевавшиеся шрамы ). Но Мал храбр, он достал кинжал и сцепился с раненым зверем. И Мал убил тигрольва. И принес его домой. И сложил у входа в дом, где жили малютка Айрис, ее отец и мать. И отец Айрис, вождь детей Мамонта, сказал: «Мал, ты – герой!» И малышка Айрис увидела мертвого тигрольва и очень испугалась… А потом засмеялась!..
Старые, сказанные-пересказанные охотничьи истории, которые так любила малышка Айрис, нанизывались одна на другую; быль мешалась с вымыслом и старыми сказками… Голова Айрис доверчиво покоилась на коленях охотника, и Мал тихо гладил ее вьющиеся волосы. (А что плохого в том, если брат ласкает свою сестру?! ) И говорил, и говорил…
Но – всему приходит конец, даже рассказам бывалого охотника. Девушка поднялась (НЕХОТЯ! ) и нежно потерлась щекой о его щеку.
– Мал, спасибо тебе! Айрис… Я снова стала малышкой Айрис. Это так хорошо!..
И тогда… Мал и сам не понял, как вырвались у него эти слова:
– Айрис, а тебе-то самой зачем эти Серые Совы? Почему бы тебе не стать хозяйкой моего очага?
Она отпрянула с таким ужасом, как если бы ее старый друг внезапно превратился в громадного паука. (Улыбнись! Скорее! Это же шутка, хотя и неосторожная! )
Встретив смущенную, немного растерянную улыбку, Айрис облегченно перевела дыхание и сама улыбнулась в ответ:
– Мал! Ты чуть было все не испортил!.. Ну можно ли так шутить? Говорят, так и несчастье недолго накликать.
– Пусть моя добрая, дорогая сестренка простит своего большого и глупого старшего брата! Я вовсе не хотел тебя испугать или обидеть. Просто… Мне и в самом деле хотелось бы, чтобы хозяйка моего очага была не хуже Айрис!
– Так женись на Наве – уж она-то не хуже меня! Ну пожалуйста! Ради твоей сестры! А если все же… Я сама приготовлю для Колдуна рубаху, хочешь? И Нава даст все, что нужно! Мы тебя так любим!
– Не тревожься о Колдуне. У Мала есть все, что нужно. Мал думает… Пойдем домой? Мне пора готовиться к охоте.
И они пошли в стойбище, рука об руку – брат и сестра.
Глава 2
ОХОТА НА БОЛЬШЕРОГОГО
Мужчина должен терпеть без звука любую боль. Мужчина не должен показывать свою боль никому. Это – закон! И горе тому, кто посмеет этот закон нарушить: лучше бы такому слабаку и вовсе не рождаться на свет. Жизни у него все равно не будет.
Этому закону Мал следовал неуклонно, всю свою жизнь. Когти тигрольва, разорвавшие его грудь? Ха! Это пустяк; об этом и говорить нечего! А знает ли хоть кто-нибудь, что он чувствовал, когда, вернувшись в родное стойбище уже мужчиной, узнал: ни сестры, ни матери! Никого! Та, кто шила его мужскую рубаху, кто одним взглядом, без слов, попрощалась со своим сыном, уходящим в мужской дом, не встретила его, ставшего взрослым. Вместе со своей дочерью лежала она под полом их родного жилища… Даже проститься не дали. Закон!
Но его лицо – не дрогнуло. Поклонился вождю, поклонился старикам – и ушел. К себе! Где и живет до сих пор – один!
Мал рос без отца. Того унесла на разливе Большая вода. Как? Почему? Никто не знает. Кажется, кого-то обвиняли в колдовстве, кажется, кого-то даже убили… Давно было; забылось. У отца не было братьев, значит – некому брать его мать второй женой. А первой… Кому и зачем нужна неприметная вдова, если много молодых Серых Сов? Нет, они не голодали; положенную долю от охотничьей добычи к их входу приносили всегда: Закон! И все же он, Мал, не знавший ни отцовской ласки, ни отцовских шлепков, научился справляться с любой болью сам, задолго до того, как в день Посвящения кремневый нож отхватил на священном камне верхний сустав его левого безымянного пальца. Тебе больно? Иди, собирай улиток или речные раковины! Тебе плохо? Бери кремневый желвак, отбойники и ступай к трем соснам, сделай хотя бы десяток скребков для матери. Тебе очень больно? Проверь свое оружие – все ли в порядке. В порядке? Так ступай на опушку леса и добудь молодого жеребца! Или переправься на другой берег; там опять появились олени… Но главное – не хнычь, не расслабляйся, даже наедине с собой, и ни с кем не делись своим горем, своей болью, не проси и не жди ничьей помощи: ни людей, ни духов, ни предков! Помогут – что ж, спасибо, но надеяться можно только на себя самого. Чтобы выстоять, нужно быть сильным, нужно быть первым!
Мала никто не учил всей этой премудрости. Он все понял сам. Давно понял; задолго до Посвящения.
И он стал – первым! Сегодня – первый охотник всех трех Родов, завтра – вождь детей Мамонта! Разве можно в этом сомневаться? Разве не он носит на шее когти страшного хищника? Разве не он выследил лашии ?
Только одно, одно… Когда это началось?
Как и положено первому мужчине, Мал хотел жениться – не сразу, не на первой же свадьбе, но и не поздно. Засидеться в холостяках – плохо, очень плохо; даже хуже, чем поспешный выбор. Его-то выбор должен быть обстоятельным, и он даже присмотрел себе красивую дочку вождя детей Серой Совы. Знал: дочь вождя не откажет тому, чья грудь отмечена лапой тигрольва. Но колебался: а может быть, попросить в жены одну из дочерей Куницы? Это – редкий брак, почетный брак: дочери Куницы почти никогда не выходят замуж за сыновей Мамонта! Он бы сумел добиться согласия. И вот…
Когда же это началось?
Теперь-то ему кажется: ВСЕГДА! С того самого мига, как эта крохотуля, оправясь от невольного испуга, опустилась на колени перед окровавленной гривастой головой, перед огромными клыками, устрашающими даже в мертвой пасти, и с восхищением посмотрела на героя, победившего такое чудовище… Да нет, конечно позднее… Сколько лет было Айрис в ту осень? Не больше, чем пальцев на одной руке. И все же…
Они стали неразлучны: победитель тигрольва и малышка Айрис. Она с веселым смехом каталась на его плечах по стойбищу, она сидела рядом с ним у трех сосен, восхищенно любуясь, как из невзрачного кремневого осколка постепенно получается красивый наконечник дротика. (Осторожно, малышка! Кусочек кремня может отскочить и поранить тебя! Пересядь-ка лучше вот сюда …) А сколько раз ее голова (как сегодня!) лежала на его коленях и темные глазки восторженно смотрели в лицо Мала, пока тот рассказывал о лесах и полях, о Большой воде и. дальних озерах, о тех, кто там обитает… И само собой разумеется, о бесстрашных охотниках. Бывало, девочка засыпала на его коленях, и Мал на руках уносил ее в стойбище… Нет ничего плохого в том, что первый охотник любит одну из своих младших сестренок, развлекает ее и заботится о ней!
