Божественная шкатулка - Лонгиер Барри Брукс (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Я вспомнил о юном Атме потому, что всегда усматривал некую связь этой легенды со мной и часто задавался вопросом – а что понадобилось бы мне, чтобы уверовать в существование этих великих и прекрасных богов, определяющих людские судьбы. В очередной раз сталкиваясь с проявлениями человеческой низости и жестокости, я духовно все больше отдалялся от Итара и приближался к моему кумиру Атме. Сейчас, когда мне в руки попала шкатулка Олассара, я оказался в положении легендарного юноши. Чувствуя, как меня охватывает отчаяние, я энергично встряхнул головой. Неужели моя гордость имеет какие-то пределы? Или мне необходимо новое доказательство могущества богов?
Точного ответа я не знал. Может быть, возвращение в прошлое, которым я обязан шкатулке, было лишь обычным магическим трюком или результатом какого-то заклинания. Но мне никогда не доводилось слышать о подобных вещах. Даже если так оно и есть, то почему? По какой причине? Может, и сама причина – сущий пустяк, вроде расстройства желудка или обычного сна.
В конце концов я пришел к мысли, что чрезвычайно трудно сохранить здравый рассудок, когда каждая его частичка этому сопротивляется. И чтобы ничто больше не напоминало мне об этих ненавистных вопросах, я накинул на шкатулку розовое покрывало, а сам соскочил с кареты. Карета двигалась медленно, а мне хотелось пройтись, и я зашагал рядом с ней. Пешие прогулки благотворно влияют на умственную деятельность, и вскоре я уже не испытывал беспокойства по поводу состояния моих сапог. Еще немного – и вдали из-за стен форта Дамра замаячили минареты Нантского храма.
Вскоре сквозь грохот колес нашей повозки и цоканье лошадиных копыт до моего слуха донеслись резкие, неприятные звуки тростниковых флейт и отдаленные крики уличных разносчиков и торговцев. Запах соленой морской воды смешивался с терпким ароматом вечнозеленых растений. На севере, вдали от морского побережья, виднелась величественная цепь Заколдованных гор.
Я смог рассмотреть лишь некоторые их вершины. Весь горный хребет протянулся от предгорий Искандара, огибая на востоке пустыню Кигев, почти до самого зивенезийского порта Янира, что находится в двух тысячах миль отсюда. Неужели эти горы исчезнут, когда меня здесь не будет, и я не буду их видеть? А когда я не смогу видеть их, буду ли я по-прежнему верить в их существование ?
Что же делать? Что делать? Неужели сама шкатулка – бог? Или она обиталище бога? Впрочем, какая разница, как ее называть? Да, она действительно ведет себя как настоящее божество. Я выругался и, как мне кажется, имел полное право на богохульство. Мне давно уже, с самых моих детских лет, не приходилось чувствовать себя так скверно.
До моего слуха донесся сдавленный смешок, затем второй, третий. Я оглянулся и увидел трех нантских стражников в тюрбанах. Они ехали верхом рядом с нашим обозом. Все трое изо всех сил старались сдержать смех, но это им плохо удавалось.
– Что это вас так рассмешило? – требовательно осведомился я у ближнего ко мне всадника. Он указал трясущейся рукой куда-то себе за спину. При этом стражник едва не вывалился из седла, ведь все тело его буквально сотрясалось от смеха. Оба его товарища, покатываясь от хохота, указали в том же направлении. Я обернулся и увидел, что в воздухе парит комичное розовое привидение. Шкатулка Олассара упрямо следовала за мной по пятам. Покраснев от смущения, я сорвал с нее покрывало.
– Мы с тобой смотримся совершенно по-дурацки. Убирайся обратно в карету!
Шкатулка дождалась, пока я первым заберусь в карету, затем под хохот всадников последовала за мной.
ГЛАВА 5
В форте Дамра я, с молчаливого согласия шкатулки, несколько часов бродил по тамошним улочкам. В нескольких местах я наткнулся на игроков в карты и кости. При их виде в моей душе пробудились глубинные инстинкты, однако никто не позволил мне сыграть в долг. В конце концов я зашел перекусить в харчевню. Там и устроился прямо под открытым небом, поглядывая время от времени в сторону нашего каравана в ожидании сигнала снова отправляться в путь. Я по-прежнему был готов к появлению Синдии, но в конце концов устал от бесполезного ожидания. Кучер моей кареты проверял упряжь; другие возницы и погонщики верблюдов обихаживали своих четвероногих подопечных и проверяли поклажу. По периметру караван окружали воины нантской стражи, неподвижные и зловеще невозмутимые.
Я задумался о том, где они спят, если спят вообще. Но в этот момент дверь таверны прямо передо мной распахнулась, и в нее вошли армейский офицер и какой-то гражданский, по виду типичный чиновник. Офицер традиционным военным жестом прикоснулся рукой к полям шляпы, и тогда в открытом дверном проеме я увидел Синдию. На лице ее читалась озабоченность.
Я поднялся со своего места и, учтиво взмахнув шляпой, привлек к себе внимание жрицы, приглашая к столу. Синдия приняла мое приглашение. Выглядела она по-прежнему слегка озабоченной. Когда военный и его гражданский спутник ушли, она сказала что-то одному из стражников и подошла ко мне. Несмотря на озабоченное выражение лица, двигалась Синдия с присущей ей грацией. Я пододвинул кресло.
– Благодарю вас, Корвас.
– Если бы не мое стесненное финансовое положение, я предложил бы вам, Синдия, самые лучшие блюда здешней кухни, – произнес я, усаживаясь напротив.
Синдия улыбнулась и покачала головой:
– Вам, Корвас, должно быть, благоволит сама богиня Эвентия.
– Почему? Извольте объяснить.
– Вы активно оказываете знаки внимания той, что дала обет безбрачия. Вы предлагаете, не имея денег, изысканный обед жрице, которой нельзя до наступления вечера нарушать предписанного ей религией поста. Гетеринская стража прочесывает окружающую местность в надежде найти и покарать вас за проделку с ползающим ковром. Вы же при этом строите новые планы – например, намереваетесь развести новое поколение марзакских жуков из тех трех, что сидят сейчас у вас в кармане. Эвентия, как известно, – покровительница пустых начинаний. Кстати, ваши друзья голодны.
– Кто?
– Ваши любимые жуки.
– Синдия, я знаю, что вы видели в моих воспоминаниях, но откуда вам известно прочее?
– Что именно?
– Ну, например, откуда вы знаете, что жуки проголодались?
Синдия указала на мою грудь. Я последовал взглядом за движением ее руки и увидел двух марзакских жуков, выглядывавших из-за складок одежды. Вид у них действительно был голодный.
– Видите, Корвас, какой я замечательный оракул?
Мне оставалось лишь пожать плечами.
– Вчера вечером я пробовал накормить их крошками опилочного хлеба, но они не отважились принять мое угощение.
– К нему надо привыкнуть. – Синдия жестом подозвала слугу. Когда тот подошел к нам, мне показалось, будто он привык свысока смотреть на весь мир. Бросив в мою сторону пренебрежительный взгляд, официант вопросительно выгнул бровь и обратился к Синдии:
– Слушаю вас, госпожа Синдия!
– Можно попросить вас принести немного сыра и хлеба? – После этих слов Синдия вопрошающе посмотрела на меня. – Вина?
Я отрицательно покачал головой, глядя ей в глаза.
– Извините, но от вина я теряю разум. – Я посмотрел на слугу. Теперь тот вопросительно выгнул обе брови. – А что еще у вас есть?
– Эль.
– Это будет даже похуже вина. От него я не только теряю разум, но еще и мучаюсь газами. Можете посоветовать что-нибудь еще?
– Может, козье молоко?
– Нет, от него у меня бывает крапивница, а во рту появляется привкус лука.
Я заметил, что дурное настроение Синдии пошло на убыль и она уже была готова рассмеяться. Я снова обратил взгляд на слугу:
– Хотя бы какой-нибудь сок у вас имеется?
– Да, конечно. Выдержанный виноградный сок. Мы называем его вином.
– А как насчет чая?
– У нас есть мауи. Его не все любят. Он чересчур горький.
– Я бы с удовольствием выпил чашечку. Меня им поили еще в младенчестве.
Слуга вопрошающе посмотрел на Синдию. Жрица прекратила смеяться и ответила:
