Адепт Грязных Искусств (СИ) - Кондакова Анна (библиотека книг TXT) 📗
А вот я и крыса в моём шкафчике, казалось, не волновали никого.
По большому счёту, сделать пакость никто из одноклассников бы не успел – все находились на уроке Софи и оставались в поле моего зрения.
Тогда кто оставил мне подарок?..
Я взял крысу за хвост и поднял повыше.
Первым её заметил Гудьер – охнул и отшатнулся. Потом глаза вытаращил Купер: он был искренне удивлён, но не испуган. Теллер поморщился, как и Одзаки. Все в недоумении переглядывались. Хинниган, оставшийся без очков, не сразу и разглядел, что я держу в руке, а когда разглядел, открыл рот.
– Это крыса, что ли? Как она туда попала? Она там жила, что ли?
– Она там умерла. – Я пристально посмотрел на Хиннигана, но, кажется, и он ничего не знал о том, кто бы мог подкинуть мне подарочек.
– Эй, кто это сделал? – спросил у всех Дарт. Резко повернулся к Питеру Соло. – Это ты?
Питер рассмеялся.
– Я что, похож на идиота? Но отрицать не буду: шутка удалась. Пожать бы руку тому, кто это сделал.
Продолжая посмеиваться, он первым вышел из раздевалки. За ним – Митчел. А вот он, кстати, был доволен, как никогда. Хотя чему удивляться? Однажды я отправил его в медблок с переломами, и вряд ли он испытывал ко мне позитивные чувства.
Я бросил крысу на лавку, сдёрнул спортивную форму с вешалки и быстро переоделся. Дарт в это время продолжал возмущаться.
– Нет, ну ты посмотри, какой говнюк! Это же Питер, я уверен!
– И когда бы он успел? – возразил ему Купер. – Он же не знал, что Ринг вернётся на занятия.
– Жаль, что я ему тогда нос в туалете не разбил, – пузырился злостью Дарт. – Но ничего, успею ещё.
– Остынь, вряд ли это он, – ответил я. – Если надо, я ему нос сам разобью. Он давно напрашивается.
Купер и Дарт переглянулись, оба оставаясь при своём мнении.
Втроём мы вышли из раздевалки последними, и, как оказалось, профессор Капелли уже заждался. Он смерил нас таким уничтожающим взглядом, что стало не по себе.
– Сегодня, друзья, мы п-п-продолжим изучать м-у-утации, – заикаясь, сказал профессор, когда мы встали в шеренгу.
Он произнёс «друзья», но явно имел в виду другие слова, вроде «олухи, придурки, идиоты, бестолочи» и «в гробу я вас всех видел».
– У нас в кла-а-ассе присутствует всего один мастер му-у-у-таций. – Капелли указал на Питера Соло. – Поэтому он и п-продемонстрирует…
– А как же мистер… э… Ринг? – вдруг высказался Дарт.
Капелли вскинул брови.
– М-м-м-м… – Звук «м» застрял между его губ, но профессор всё же победил своё заикание и переспросил: – Мистер Ринг?
Я уж подумал, что он один в Ронстаде обо мне ничего не слышал, но тут Капелли хмуро добавил:
– Странно, что меня не п-п-редупредили о столь известной п-п-персоне. – Профессор прощупал взглядом лица всех учеников в шеренге и остановился на мне. Он меня узнал: скорее всего, видел в газетах и на листовках. – Значит, вы тоже мастер мутаций, м-мистер Ринг? – уточнил он.
Я молча кивнул.
– Что ж, это даже ещё лу-учше, – воодушевился профессор, если можно назвать воодушевлением его мрачную плотоядную ухмылку. Он сделал небольшую паузу и добавил: – М-мистер Соло, мистер Ринг, прошу вас п-п-пройти в зону поединков.
Услышав его фразу, ученики переглянулись.
Кто – с тревогой, кто – с интересом.
Подались вперёд, зашумели и зашептались – все они понимали: сейчас произойдёт что-то захватывающее…
Глава 2.3
Зона поединков располагалась в самом центре зала.
Именно здесь, на этом месте, мы с Дартом Орриваном эпично подрались во время первой встречи. И я точно помнил, что пол тут был металлический и рифлёный, но сейчас зону поединков чётко обозначали границы.
Она представляла собой круг, застеленный тростниковым татами и обведённая по периметру широкой белой чертой. Столбов и канатов, как на ринге, тут тоже не предполагалось.
Питер и я прошли на середину круга.
Встали друг напротив друга, и только сейчас я отчётливо осознал, что мой противник на голову выше меня. Вокруг зоны тут же собрались разгорячённые предвкушением драки одноклассники. Сам Питер выглядел довольным, всё время ловил мой взгляд и кривил усмешку, говорящую что-то вроде: «Вот и настал момент разобраться, кто тут крутой мастер».
Стены общего тренировочного зала были увешаны ученическим холодным оружием, дешёвым, с зазубринами и сколами, но их, судя по всему, профессор Капелли использовать не собирался.
— Ставки будут? — послышался шёпот Купера.
Все тихо загоготали.
— Ставлю на Рэя, — тут же объявил Дарт. — У Соло нет шансов.
— Вы ещё Питера в деле не видели, придурки, – вставил Митчел. – А мне доводилось… Крыса Рингов будет валяться уже через минуту вон в том углу, где мусорная урна.
– Сам ты – крыса, — бросил Хинниган.
– Заглохни, очкастое лицо.
– И, вообще, поединок неправильный. – Хинниган не среагировал на оскорбление ведьмака. Подслеповато сощурившись без очков, он оглядел меня и Питера, а потом объявил с праведным гневом: — У них рост разный… и вес. Вы гляньте! Вы что, не видите? Соло крупнее. А ещё он старше Ринга. А так не честно!
— Только идиоты вечно ждут, что будет честно, — скривился Одзаки. – А честно никогда не бывает.
— Бывает, если всё правильно делать, -- сжал кулаки Хинниган.
К ученикам подошёл профессор Капелли.
– Никакого п-п-поединка не будет, можете не ждать, – сказал он своим грубым старческим голосом. – Будет игра, соревнование и наглядный пример использования м-мастерства мутаций.
Одноклассники переглянулись.
– Драки не будет? – прогудел Купер с разочарованием. – А в прошлый раз, когда руны изучали, между мной и Митчелом был поединок. Круто же подрались. – Он улыбнулся. – После моей палящей руны Митчел ещё долго под душем спасался.
– Пошёл ты, придурок, – сухо отреагировал Митчел.
– А почему бы сейчас не сделать поединок? Ну как так-то? – не переставал сокрушаться Купер. – Да ради того, чтобы посмотреть, как Соло и Ринг друг другу морду набьют, я бы душу дьяволу продал!
Вместо ответа профессор покачал головой.
Потеснил Купера и прошёл к середине круга, встав между мной и Питером, а тот продолжал безотрывно сверлить меня взглядом (как самому-то не надоело?).
– Итак, д-друзья. – Капелли посмотрел сначала на Питера, потом на меня. Прищурил ястребиные глаза. – Мутации позволяют адепту вооружиться почти при любых условиях. Не п-подчиняются ему только дерево, чужая живая ткань и вода. Стекло и металл подвластны инфирам и медионам; камни и песок – только фо-о-ортисам. Всё это вы уже знаете. Как и то, что мутации бывают т-трёх видов. С сохранением свойства материала, либо со сменой свойства, либо с воплощением свойства материала в теле. Но легко мутировать п-предмет, когда вы видите его перед собой… однако как быть, если вы, к примеру, ослеплены врагом? Сегодня я научу вас мутировать предметы, не видя их. Я научу вас чувствовать материалы… Готовы?
Одноклассники зашептались.
Питер наконец оторвал от меня взгляд и с недоумением уставился на профессора.
– Чувствовать материалы? С закрытыми глазами, что ли?
– Не с-совсем.
Капелли приподнял обе руки ладонями вверх, применяя кинетический эрг, и все мешки, что ровными рядами стояли на столе в углу, такими же ровными рядами поднялись в воздух и медленно двинулись в нашу сторону. Зависли над головами.
Профессор опустил руки.
Шесть мешков рядком легли у ног Питера, остальные шесть – у моих.
– В каждом из этих м-м-м-мешков находится определённый материал, – сообщил Капелли, снова еле справившись со звуком «м». – Ж-железные опилки, битое стекло, древесные щепки, песок, колотый лёд и речная галька. И только я знаю, что в каком м-мешке лежит. А вы, не п-прикасаясь к ним, должны не только определить материал, но и покорить его… если с-сможете. Вы, как я вижу, оба уже не инфиры. М-мистер Соло, у вас индекс кодо где-то пятьдесят пять, верно? Это начальный уровень медиона.
