Готамерон. Часть I (СИ) - Цепляев Андрей Вадимович (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Поднявшись, Румбольд припустил влево и побежал к третьей грузовой линии. Укрепления его больше не интересовали. Смерть все-таки пришла за ним, и могла настигнуть раньше, чем сверху прибудет подмога. Единственный выход — смириться и противостоять ей в одиночку.
Спрятавшись за грудой ящиков, он обнажил меч и затаился. Шаги за спиной остановились. Стало ясно, что преследователь его раскусил. Румбольд долго пробыл в тени, боясь высунуть голову. Меч в руке дрожал. Царапина на затылке продолжала кровоточить. Теплые струйки крови стекали по спине. Осмотрев местность, насколько позволял свет звездного неба, он приметил впереди между складами основание городской стены. Напротив был еще один склад. Сзади поднимались груды ящиков. Он загнал себя в тупик. Выход был один — через стрелка, который ждал в темноте с арбалетом на взводе.
— Ты ведь не думаешь, что я выйду отсюда?! — крикнул он, борясь с желанием выглянуть из-за ящиков. — Я не дурак. До утра будем стоять…
Ответа не последовало. Румбольд попытался представить, с кем имеет дело. В том, что его преследует охотник с пристани, не было никаких сомнений. В том, что он не был пьян — тоже. Трудно сказать, кем был преследователь, и были ли у него сообщники. Он трижды промазал, но списать промахи на нехватку опыта было рискованно. В темноте любой стрелок полагается на удачу. Выжидал он тоже, надо думать, не потому, что растерялся, а в надежде взять его измором.
— Я не выйду! — еще раз громко объявил Румбольд. — У тебя есть другое оружие. Давай сразимся. Я готов умереть в бою, но не собираюсь подыхать как перепел, подавившись стрелой!
Румбольд стал ждать, но мерзавец не реагировал. Складывалось впечатление, что он разговаривает с самим собой. Преследователь мог вообще уйти и устроить засаду где-нибудь еще. Он собрался с мыслями и высунулся из-за груды ящиков. В тот же миг тьма над головой пришла в движение. Щелкнула тетива. Румбольд сгруппировался и упал, прежде чем болт достиг цели, поразив стену в том месте, где за мгновение до этого была его голова. Лежа на земле, он заметил, как на крыше соседнего склада поднимается фигура преследователя. Убийца снова заряжал арбалет.
Молясь, чтобы у охотника не было застрельщиков на подмоге, он побежал к последнему месту в гавани, где у него был шанс отыграться. Стрелок не отставал, перепрыгивая с крыши на крышу. Румбольд уже не пытался скрыться и шумел как мог, привлекая внимание мерзавца. Попав на открытую площадку между складами, он подобрал катушку с пенькой и забежал за ближайший сарай. Преследователь не заставил себя ждать, спрыгнув вниз. Очутившись среди рыболовных снастей, охотник поначалу растерялся. Закрепленные на толстых рамах сети окружили его со всех сторон. Канаты покачивались на ветру, словно ширмы, закрывая часть двора. Он уже собирался отступить, когда в воздух поднялась катушка, разбившись о стену склада вдалеке.
Арбалет в руках преследователя поднялся для выстрела. Охотник бросился на звук, целясь перед собой. Румбольд только этого и ждал, и когда тот достиг сарая, сбросил ему на голову сеть. Ловкость спасла стрелка от плена, но дуга арбалета все-таки запуталась в пеньковом клубке. Дернув за сеть, Румбольд обезоружил мерзавца. Человек в кожаных доспехах ловко перекатился на бок, путно доставая из-за пояса секиру и кинжал. Румбольд последовал его примеру.
Вдвоем они застыли на краю площадки. Здесь было светлее, и Румбольд смог рассмотреть его лицо. Это был настоящий убийца, суровый и прямой. Щеки покрыты щетиной. Черные волосы забраны в хвост, постепенно переходивший в короткую косу. Губы плотно сжаты. Кожа смуглая, как у жителя песков. Человек в кожаных доспехах дышал ровно, не отводя глаз от жертвы, которая никак не хотела умирать.
— Ты кто такой? — держа меч навесу, спросил ополченец.
— Меня зовут Ахмад, — терпеливо произнес охотник, с едва заметным акцентом, выдававшим в нем иноземца. — Я здесь, чтобы разлучить тебя с головой.
— Да ты что? А я думал, что мы в салки играли.
Ахмад холодно улыбнулся.
— Ты должен знать, что тебя ждет. Раз уж мы встретились, не хочу, чтобы ты умер в неведении.
— А ты точно не ошибся целью?
Румбольд три раза похлопал себя по левому плечу. Охотник в ответ только рассмеялся, поигрывая секирой.
— Знаешь сигнал воров, но ты не один из нас. Не пытайся меня провести. Все равно умрешь.
— Мертвецы умеют молчать, — согласился Румбольд. — Скажи хотя бы, кто твои хозяева? Я хочу услышать их имена перед смертью.
— Моего нанимателя зовут Никто, так же как и тебя. Имя есть лишь у Ахмада. Только он получает список голов и забирает их.
— Говори нормально, мясник! — потерял терпение Румбольд, смекнув, что головорез все равно ничего не скажет. — Обязательно было гонять меня по всему порту, если так любишь болтать?
— За эту глупую погоню прошу прощения. Обычно я исполняю заказы не так, как это делают другие. В моей работе есть неповторимый стиль — поэзия смерти. Да. Пожалуй, можно сказать и так. Мне приятно разговаривать с жертвой, узнавать ее тайны. Если бы я не проторчал в этом мерзком городишке полдня, дожидаясь тебя, мы бы обязательно потолковали по душам.
Румбольд шагнул назад, заняв боевую стойку. Смуглолицый бандит отреагировал мгновенно, опустив топор.
— Тогда защищайся, шакал! Может, успеешь сочинить себе эпитафию.
Достав из-за пояса кинжал, Румбольд бросился на врага, поочередно рассекая клинками пустоту. Ахмад захохотал и быстро отступил. Не сводя взгляда с противника, алмер стал кружить будто стервятник, нанося слабые рубящие удары. Румбольд отбивал их, как мог, чаще стараясь отступать без ответа. Ахмад работал быстро, отвлекая внимание короткими выпадами, раз за разом все ближе подводя острие кинжала к броне. Легкое лезвие секиры, закрепленное на длинной рукояти, делало его уязвимым. Каждый раз, нанося удар с размаха, Ахмад рисковал потерять оружие. Это вынуждало его все время двигаться, подбирая лучшее положение для атаки. Заступая за деревянные рамы с сетями, смуглолицый бандит бил оттуда, сопровождая выпады скользкими ударами кинжала. Дрался как трус, и наслаждался этим, время от времени приговаривая:
— Подходи ближе! Вот так. Давай помогу. Сильнее, малкар!
Румбольд тщетно рубил загрубевшее топорище коротким мечом. Пару раз он даже промахнулся, чем вызвал смех охотника. В этой схватке его шансы на победу были невелики. Ахмад чувствовал себя хозяином арены и, как заправский гладиатор, не боялся пробовать различные приемы. Выпад за выпадом алмер уводил его к стене сарая. Там он наконец изловчился и вонзил кинжал в цель.
Брызнула кровь. Лезвие вошло неглубоко, причинив мимолетную боль. Спасли плотно прилегавшие к телу пластины и двойной слой кожи. Ахмад торжествовал недолго. Отбросив кинжал, Румбольд схватил убийцу за руку и притянул к себе, ударом лба расквасив весельчаку нос. Алмер попятился и загнусавил, глотая кровь. Румбольд не стал ждать и ударил еще раз плечом, оттеснив противника к раме, на которой висела сеть. Смуглый охотник догадался, куда его гонят, и в последний момент улизнул, заняв новую стойку.
Спрятав кинжал, он взялся за секиру обеими руками и вложил оставшуюся энергию в запястья. Румбольд начал медленно отступать, следя за движениями противника. Ахмад был неумолим, раскручивая оружие перед собой. Топор поднимался сверху вниз, рассекая воздух. Слабые выпады оппонента его не тревожили. Не мешали ему и рыболовные сети, развешенные по двору. Топор замирал лишь тогда, когда они оказывались по разные стороны пеньковой паутины. За одной из таких рам Румбольд потерял его из виду, а когда отыскал, было уже поздно. Наточенное лезвие секиры выскочило из темноты, рассекло ему бровь и опустилось на грудь.
Румбольд сам не понял, как очутился на земле. Клинок выпал из ослабевшей руки. Ахмад тяжело вздохнул и рассмеялся, поминутно сплевывая кровь.
— Где твоя мотыга, крестьянин? Ты что и впрямь думал победить? Думаешь, меч сделает тебя воином? — вопрошал он, поигрывая секирой. — Признайся, а то умрешь дураком.
