Кварталы Нелюдей - Ивен Кейт (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
И огонёк тревоги перерос в пожар.
— Совсем неважно? — я не нашла ничего лучше этих слов.
Ну и дура. Такой романтический момент…
— Совсем. Я люблю тебя такой, какая ты есть, Кейрини Лэй Браун. Маскарад и наши с тобой прогулки по кладбищу очень ясно дали мне это понять, — с каким-то оттенком горечи прошептал Никита.
«Я люблю тебя такой, какая ты есть, Кейрини Лэй Браун»…
Эти слова оглушили меня как набат.
Такая, какая я есть…
Меня принимал Итим… такой, какая я есть.
… Итим…
Сердце в груди ёкнуло, дёрнулось, и свежая рана вновь открылась, начала кровоточить.
И призрак тщательно смытого с кожи «Dark dream» защекотал ноздри, как ещё недавно — аромат роз. А потом заполнил рану на сердце, перемешался с кровью и стал жечь калёным железом, чтобы никогда, никогда не зажило…
Я поняла, что не могу вдохнуть. Что запах этой проклятой «Тёмной мечты» заполнил мои лёгкие и не хотел выходить наружу вместе с выдохом. Он хотел делать мне больно.
— … Ни слова больше об этом, — сглотнув, приглушённо, с хрипотцой от боли в горле, прошептала я и отползла от Тигра.
— Что случилось, Кейн? — в его голосе тихой струной зазвучала тревога.
— Ни слова больше ни о какой любви! — бессилие оплетало меня своим саваном. Бессилие что-либо делать или чувствовать, бессилие думать или желать.
— Но…
— Без но!!! — грубо оборвала я Никиту, вставая на ноги.
В левой половине груди странно покалывало.
— Ты не любишь меня, — прошептала я, тяжело опираясь о стол и невидяще глядя себе под ноги. — Если хочешь лгать насчёт этого себе — пожалуйста! Но не мне! Не надо этого… — воздух входил в лёгкие с неохотой, сердце, ощущая впивающиеся в него иглы, то и дело неприятно замирало. — Не надо этого… больше… не надо… Только не так.
Мне казалось, что сердце вот-вот остановится, что ему надоест вот так постоянно дёргаться и оно замрёт. Навсегда. Пальцы, лёгшие на грудь, подёргивались от ужаса. Одна только мысль, что вот этот вот живой моторчик, пульсирующий и перекачивающий кровь по моим жилам, сейчас остановится, приводило меня в состояние полустраха-полуступора.
— Что я сделал не так? — рыжеволосый парень тоже поднялся на ноги и сделал шаг в мою сторону. — Почему ты вдруг так изменилась в лице?
И дьявол с богом мне свидетели, что я не пережила бы каких бы то ни было разборов отношений. Выяснений, кто прав, а кто нет да что и почему… Только не сегодня, пожалуйста…
Когда я нашла и потеряла Итима… Нет, не надо.
Игла так круто вошла в моё сердце, что дыхание пересеклось.
— … Проваливай, Никита Сандерс, — бессильно прошептала я, стискивая футболку у себя на груди и тяжело склоняясь над кухонным столом. — Ради всего святого, проваливай и никогда больше не говори мне ни о какой любви.
Тигр развернулся и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. А я далеко не последний раз за всю свою жизнь подумала: а првильно ли я поступаю?
Пронзительнейший визг будильника разбил мои сны. Просто расколол на куски и бросил куда-то вниз, в ничто. А меня — грубо вырвал в реальность своим мерзким, сводящим с ума звоном. Казалось, будильник просто прыгает на месте, и все пружинки и шестерёнки его механизма бьются о стенки. А он прыгает всё чаще и злостней…
В первый момент мне захотелось вопить от негодования, да и для того, чтобы заглушить эти пронзительные трели. И если б я открыла рот, то обязательно заглушила их.
А заодно разбудила половину Роман-Сити.
Но вместо распевания утренне-петушиных сонат я, не особо задумываясь, схватила подпрыгивающий на тумбочке будильник и отправила его в распахнутое окно. Звон стих, но сон, мой невообразимо приятный сон был утерян навсегда. А самое обидное, ни в тапочке, ни в углу его не найдёшь.
Не такая эта вещь, что где-то валяется.
Рядом со мной, как ни в чём ни бывало, посапывала Ким. Удивительно, что брюзжание моего старого «петуха-металлиста», её не разбудило. Кажется, эта проклятая звоноконструкция теряет свою прежнюю хватку.
А ты же швыряла его о стену всего-ничего: в течение восьми лет!
По-правде говоря, десять минут я, усердно тря глаза и пытаясь не уснуть, вспоминала, с каких чертей Жаниль вообще пребывает у меня под боком. Потом ещё пять ушло на то, чтобы догадаться, в связи с чем я выставила летучий будильник на девять утра.
Напрасная трата времени. У меня б спросила.
Но я до всего дошла самостоятельно и, вспомнив, что меня сегодня забирают новые… хм, «родители», вылезла из-под одеяла.
Всё пережитое легло на меня тяжёлым камнем. Чуть согнуло плечи, чуть омрачило солнечный свет… Но не было больше ни боли, ни отчаянья
— одна тоска. После сегодняшней истерики Даладье уже не казались мне крупномасштабным Армагеддоном. Кажется, я просто смирилась. А следовательно, приезд Крепкого Орешка под кодовым прозвищем Уиллис можно отменять…
В конце-то концов, ты всегда можешь вернуться обратно в приют! Стоит только грохнуть старинную вазу династии Дзынь о голову любимого чухуа-хуа миссис Даладье. Кроме того Никита…
… Ник…
Сердце болезненно ёкнуло. Так, что пресеклось дыхание.
… Итим…
Уронив голову, я сделала шумный вдох ртом, и исподлобья посмотрела в окно, такое яркое от солнечного света.
Итим и Никита. Одного, кажется, я люблю, другой, кажется, любит меня.
Сердце скрутилось, словно чьи-то грубые руки выжали его, как половую тряпку.
Один для меня недоступен, а второй нужен только как друг.
Взгляд переместился с оконной рамы на туалетный столик. Там сидела Скарлетт. Подарок Винсента Кровавого, Графа из Братства Чёрной Розы, любовника Ирбины, Герцогини и Принцесы в одном лице.
Не отвлекайся. Ты чего-то там о Тигре и Князе…
Я не буду думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра. Хорошо? Я буду думать только о Даладье и тогда, возможно, больно не будет.
Да как хочешь, Кейни О'Хара, но в общем, Ник сказал одну умную вещь: у тебя есть шанс.
Да, есть, и я им воспользуюсь. Нельзя всю жизнь цепляться за сестру, Круг Поединков.
Правильно говоришь, девочка. Продолжай!
В сорок лет я уже вряд ли смогу хорошо драться, а в шестьдесят надо будет иметь хоть какие-то деньги на похороны. Придётся обеспечивать себя с молодости.
Тоже хороший довод.
Но если Даладье я совсем уж не смогу переварить… Берегись, хозяйский чихуа-хуа.
Умница!
Сладко потянувшись, я во всём теле ощутила нытьё после вчерашней свистопляски. Как будто мною вчера в футбол играли… Что ж, с одной стороны, так оно и было. Одно радует мою разнесчастную душу: синяки с ног сошли. Интересно, как там моя физиономия поживает?
Думаю, за ночь она не отвалилась.
Усердно тря глаза, я поплелась в ванную и при резком ярком свете попыталась рассмотреть себя в зеркало.
Шумный вздох облегчения оставил на зеркале туманное пятнышко.
Царапин как ни бывало, правда, на одной щеке ещё вполне различим синяк и под глазами такие круги — закачаешься и завертишься! Но надеюсь, это всё пройдёт. По-крайней мере, когда я окончательно проснусь и моя физиономия не будет опухшей после сна, «украшения» не так будут бросаться в глаза. Можно ж ещё, впрочем, и накраситься…
Накраситься? Да тебя ж не в цирк забирают!
При чём тут цирк?!
Да при том, что знаю я это твоё «накраситься»!
Ох, молчала бы уже…
Подойдя к ванной и открыв воду, я неспешно умылась ледяной водой и, не вытирая лица, намазала пастой зубную щётку. Меня слегка покачивало, потому как сон ещё мурлыкал на ухо, но в остальном я была почти в полном порядке. В бытие вэмпи есть свои преимущества.
Ага, только что-то они пока не покрывают убытки.
Ну это же не экономика! И вообще, всему своё время. От тебя вот пользы — ноль!
Да я так, внутренний голос! Шизофрения! Я и не должна пользу приносить!
Оправдывайся, оправдывайся.
Внезапно сбоку кто-то вежливо откашлялся. Поначалу я подумала, что мне это приснилось, но всё-таки обернулась и увидела… Джо. Он был явно смущён.
