Приносящая надежду (СИ) - Воронина Тамара (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
– Можно подумать, что ты способен.
– Не знаю. Мне кажется, что нет, но я просто не оказывался в положении, когда ничего, кроме ненависти, не остается. Вот как Гарвин.
– И я не оказывалась.
– Не сравнивай. Я не знаю, что буду чувствовать, если вдруг потеряю тебя. Может быть, именно это.
– Рош…
– Не спорь, а? Ты – не будешь. Ты другая. Ты будешь оплакивать, а не мстить миру. Ты бы поспала.
– И ты.
– И я.
* * *
Они заснули, потому что очень хотели, чтоб другой поспал, желания перемешались и реализовались. И спали долго, особенно Лена. Бедный шут, наверное, затек совершенно, потому что он смотрел на нее когда она открыла глаза, и похоже, не спал давно. Как замечательно просыпаться и сразу целовать его.
– Ну и хорошо, – сообщил Маркус. – Так жрать хочется.
– Больной будет жить, – засмеялась Ариана. – Аиллена, я не могла уйти, не попрощавшись. Не хочу, чтобы между нами оставалось что-то недосказанное.
Лена сонно махнула рукой и охнула, а Ариана немедленно приступила к перевязке. Исцелять они не рискнули – уж очень им не понравилось тогдашнее состояние Лены, поэтому просто зашили порезы. Ариана промыла их, наложила бальзам, перевязала, поцеловала Лену в щеку, а Маркуса – в губы и ушла. До следующей встречи через несколько месяцев или лет.
– Владыка сейчас их с Кайлом отправит в Тауларм, – объяснил Милит, – а сама здесь еще задержится. Аиллена, не бойся, мы не дадим Гарвина в обиду. Но сейчас я буду его будить, и ты меня не останавливай.
Он наклонился над Гарвином, прижал к его горлу кинжал и прикоснулся пальцами к векам. Гарвин открыл глаза и уставился на племянника.
– Вроде ничего, – сказал Милит. – Ты как?
– Давай лучше я спрошу, – хмыкнул Маркус. – Гарвин, ты как, все еще хочешь меня убить или подостыл?
– Тебя? – проворчал Гарвин. – Очень. Ну, вроде бы я и правда… я. Но если ты нажмешь посильнее, я не обижусь.
Милит убрал кинжал в ножны. Гарвин сел.
– Черт. Боюсь, до уборной не добегу. Аиллена, может, отвернешься?
Лена хихикнула и уткнулась носом шуту в грудь. А она сама-то успеет добежать? Когда Гарвин ушел вместе с горшком, Лена тоже встала. Терпимо. Милит отправился ее провожать и подождать около домика на одну дырку, зато похожего на теремок: уборная вся была покрыта изящной резьбой.
Гарвин, раздевшись до трусов, мылся ледяной колодезной водой во дворе. Лена поежилась. Вот в баню сходить надо… а какая баня с порезанной правой рукой?
Милит решил этот вопрос, притащив какую-это эльфийку, которая почла за честь помочь вымыться Светлой. Нашитые на черное платье голубые ленты были заляпаны кровью. Эльфийка принесла Лене юбку и блузу (у эльфов вообще не было деления на порядочных и продажных женщин, они как-то не додумались, что за любовь можно брать деньги), расчесала и уложила ей волосы. Мужчины уже поели – не дождались, так что Лена ела кашу в одиночестве. Кто б сказал, что она будет любить кашу! Да еще на воде! Правда, с ягодами и фруктами, но все равно ж каша, которую Лена ненавидела с пионерского лагеря и школьной столовой. Мужчины разговаривали, подшучивали, и даже Гарвин был более-менее похож на себя. Ровно до того момента, когда в дверь, естественно без стука, вошли Лиасс и Лумис. Гарвин замолчал и опустил глаза. Остальные слегка насторожились. Лиасс покачал головой, и солнце заиграло в его золотых волосах.
– Считаете меня врагом?
– Нет, – недружным хором ответили они.
– Но другом тоже не считаете?
– Ну почему, – ответил шут за всех. – Просто у нас довольно четко обозначились расхождения. Так я и с Милитом не во всем соглашаюсь, а Маркус со мной.
– Они просто не понимают твоей правоты, отец, – сказал Гарвин. – Они больше люди. Даже Милит… очеловечился.
– Ничуть, – пожал плечами Милит, – если что, я сегодня перерезал бы тебе горло. Можешь быть уверен. Я не ученый, но знаю, что будь второй приступ так скоро… то ты безнадежен.
– Я могу осмотреть тебя, сын?
– Конечно.
Пока Лиасс всматривался в Гарвина, Лумис всматривался в Лиасса. Учился? Или наблюдал? Не верил, что Лиасс действительно Владыка? Усомнился после хамского поведения Лены и ее спутников? Ну и что? Этот мир далеко от Сайбии. А в Сайбии Лиасс – Владыка.
– Кажется… Я ничего не нашел, – не без облегчения признал Лиасс. – Но будь внимателен, хорошо? Следи за собой. И… Гарвин, я знаю, что ты склонен все скрывать, продолжай скрывать от меня, но говори им. Или хотя бы ей. При самом маленьком подозрении – говори. Ты должен беречь их.
– Я знаю.
Лиасс перешел на эльфийский, и Лена перестала прислушиваться, все равно в этих напевах она улавливала только отдельные слова. А шут слушал, чуть нахмурившись, склонив голову и опустив глаза: старался понять.
Владыка прижал к себе сына, потом внука, шута, очень осторожно, чтобы не разбередить исцеленный ожог, обнял Маркуса, поцеловал Лену и даже потрепал по загривку Гару.
– Возвращайтесь в Тауларм. Это ваш дом, – сказал он тихо. – Смотри, Лумис. Когда ты захочешь навестить нас, сделаешь то же самое.
Он прочертил в воздухе проход и исчез. Лицо Лумиса немедленно расслабилось.
– Кажется, я запомнил.
– А я даже не вижу, – безмятежно сообщил Милит. Лумис посмеялся, но Лене не понравился его смех – зеленые глаза не теплели, поговорил с ними о том о сем, потом ушел, а они расселись по кроватям – было все же удобнее, чем на стульях.
– Вы… – начал было Гарвин, но замолчал, словно подавившись. – Я…
– Ты действительно нам нужен, – кивнул шут. – Как Маркус, Милит, я. Может, даже больше.
– Почему больше? – заинтересовался Маркус. – Нет, ясно, что от него проку больше, но ты же что-то другое имел в виду?
– Потому что Гарвин, как мне кажется, один имеет сравнительно четкое представление, к чему мы идем, – улыбнулся шут, обнимая Лену. – Вообще о происходящем. Гарвин – наше знание.
– Ты – понимание, – непривычно серьезно сказал Маркус, – Милит – сила, а я что?
– Здравый смысл. – Голос Гарвина был странно тускл. – Здравый смысл, без тщеславия, без предвзятости. Но я не знание, шут. Я – предвидение. А это совсем другое.
– Знание, – возразил шут. – Мы не спрашиваем тебя, что будет, но ты понимаешь, что есть.
– А я что? – сварливо спросила Лена. Болела рука, и настроение поэтому было не самое радужное. Ну что за постыдная слабость: Маркус серьезно ранен, а хоть бы поморщился раз, просто избегает лишний раз обожженной рукой двигать.
– Сердце, – ответил здравый смысл удивленно. – Душа то есть. У тебя после вчерашнего и правда с головой стало плохо? Как назвать то, что объединяет?
– Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Что объединяет…Что может объединять эльфов Трехмирья и людей моего мира, где эльф – сказочный герой, причем иногда порхающий с цветочка на цветочек…
Громовой хохот не позволил ей плавно перейти к другим эльфам, из сказок для взрослых. Они тыкали пальцем в Милита и ржали. Гоготали. Милит – еще громче, чем остальные, видно представлял, как летает по цветочкам со своими двумя метрами роста и нехилым сложением. Даже Гарвин улыбался, но как-то болезненно. Может, он просто плохо себя чувствует. Лена переждала приступ и продолжила:
– Так откуда у эльфов Трехмирья и части людей моего мира одна символика: вера, надежда, любовь и мудрость?
– Ты поняла? – одновременно изумились Милит, Гарвин и шут, но по-разному. Шут просто удивился, Милит ошалел, а Гарвин просветлел.
– Значит, клятва принята.
– Не понял? – совсем по-новорусски вопросил обиженный Маркус.
– Это особая клятва… Ты не понял. И Лена могла не понять. Он же говорил на нашем языке.
– Я учила!
– Ой, да что ты там выучила! – отмахнулся Милит. – Спасибо и здравствуйте. Шут, ты понял?
– Не все. Потому и удивился. Я довольно прилично понимаю по-вашему. Даже уже почти все. Я говорить не могу, не получается. А Лена поняла.
