Дорога Патриарха - Сальваторе Роберт Энтони (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗

АЛЧНЫЕ БОГИ

– Во, теперь ясно, почему прежний хозяин помер, - сказал Атрогейт, войдя вместе со своими спутниками в предложенный им в юго-западной части Мемнона дом.

Утром этого дня троица прибыла в город, и по настоянию Энтрери - хотя он их с собой и не звал - они, минуя более богатые кварталы, где были сосредоточены таверны и гостиницы, двинулись в самый убогий район, дома в котором представляли собой одинаковые глинобитные коробки с земляными полами, причем многие обитатели не имели даже таких жилищ. Некоторые горожане спали на улице, прислонившись к стене, ничем не защищенные от проливного дождя. Правда, Джарлакс избавил друзей от такой ночевки. Служка в Доме Защитника, храме богини Селуны, завидев блеск золота, охотно сообщил, что хозяин одного из домиков недавно перешел в мир иной и его жилище можно занять.

Дроу, вошедший внутрь сразу за дворфом, горестно застонал, поняв, что дал служке чересчур большую взятку. Жилье состояло из четырех стен, крыши, через огромные прорехи в которой проглядывало небо, и грязного земляного пола. В центре громоздился единственный стол, сложенный из камней, кишевший омерзительными насекомыми - довольно жуткими красновато-коричневыми тварями вроде скорпионов, с устрашающими клешнями и загнутыми вверх хвостами. Похоже, они давно чувствовали себя здесь полноправными хозяевами.

Атрогейт протопал к столу и, весело хмыкнув, с хрустом раздавил одну из ползучих тварей большим пальцем.

– Что-то не очень аппетитно, - заявил он.

– Только не вздумай это есть, - кисло сказал Джарлакс, и дворф, как обычно, расхохотался.

Энтрери вошел последним и окинул помещение равнодушным взглядом.

– Ты, небось, привык к таким хоромам, - съязвил Атрогейт.

Искоса глянув на него, Энтрери помотал головой и снова повернулся к криво навешенной двери.

– На площади рядом с доками сейчас дневная служба, - бросил он Джарлаксу. - Я буду там, у южной стены Дома Защитника.

– Ты нас не подождешь? - спросил дроу.

– Я вас с самого начала не приглашал.

– А-ха-ха! - разразился смехом Атрогейт.

– Довольно, любезный, - сказал Джарлакс, глядя вслед товарищу. - Ему сейчас нелегко.

– А по-моему, ему все равно.

– Ты о доме? - обернулся темный эльф. - Думаю, Артемис Энтрери слишком хорошо знаком с такой обстановкой. Но он вернулся в город, где родился и вырос, и, похоже, с этим местом у него связаны болезненные воспоминания; пожалуй, они и привели его сюда.

Как ни странно, Атрогейт нахмурился и промолчал, что было для него крайне необычно, и у проницательного дроу родились некоторые подозрения.

– Здесь я могу жуком угоститься, а у храма - вместе с толпой помолиться, но, может быть, лучше пойти и напиться? - помолчав, выпалил дворф и расхохотался, как всегда.

– Неужели ты в самом деле такой, Атрогейт? - серьезно спросил Джарлакс, и тот, сразу оборвав свой дурацкий смех, хмуро поглядел на него. - Кроме чересчур своеобразного чувства юмора, у тебя как будто больше никаких чувств и нет, - продолжил Джарлакс, а дворф еще больше помрачнел. - Ну вот сейчас, например. Неужели ничто, кроме собственного удовольствия, тебя не волнует?

– Тебя, что ли, волнует?

– Далеко не всегда, но этому можно дать вполне вразумительное объяснение.

– Или сказать: «Не лезь не в свое дело».

– А ты мне что скажешь, лохматый друг мой?

– Не суй нос, куда не просят.

– Но невозможно без всякой причины быть настолько поверхностным,- настаивал дроу.- Есть, пить, драться да отпускать шуточки, от которых всех с души воротит, - неужели в этом ты весь?

– Тебе-то почем знать?

– Так расскажи мне, - улыбнулся Джарлакс. Атрогейт покачал головой, стиснув зубы.

– Или мне надо напоить тебя как следует, чтобы вытянуть признание?

– Только попробуй, и я тебе голову кистенем проломлю! - пригрозил дворф.

Джарлакс засмеялся и промолчал, но для себя решил выяснить, в чем все-таки дело: Атрогейт такой неспроста. Что-то когда-то надломило дворфа, и он опустился почти до уровня животного, сделав свое шутовство броней, защищающей его от мира, для надежности укрепив ее задиристостью и страстью к выпивке.

И Джарлакс пообещал себе, что, несмотря на сопротивление и отнюдь не шуточную угрозу дворфа, разгадает его загадку.

Все вокруг было настолько знакомо Артемису Энтрери, что он помимо воли мысленно перенесся на много лет назад. На широкой площади перед громадным зданием Дома Защитника, самого большого сооружения этой части Мемнона, стоял, сидел и лежал весь сброд из беднейших кварталов города. Это было царство самой страшной нищеты, многие страдали от хворей - неизбежных спутников тех, кто всю жизнь не имеет возможности досыта есть и пить, держать себя в чистоте и прятаться от непогоды.

Однако у всех этих людей оставалась надежда. Ее давали беднякам люди в богатых одеяниях, увешанные драгоценностями, расположившиеся у самого храма. Необычайно красивыми голосами они возносили хвалу Селуне и сулили блаженство ее верным слугам, а их помощники бродили среди толпы, подбадривая несчастных и внушая им надежду на скорое облегчение страданий и боли.

Энтрери с детства помнил, что священники также обещали излечение от болезней и облегчение посмертного пребывания в загробном мире безвременно ушедших близких.

– Разве ты хочешь, чтобы дитя твое провело в Фуге хоть на миг дольше положенного? - спрашивал неподалеку от наемного убийцы юный служитель заплаканную женщину. - Конечно же нет! Иди со мной, добрая женщина. Каждая минута, потраченная нами зря, - это еще одна минута мучений твоего дорогого Тойджо.

Очевидно, этот паренек облапошивает женщину уже не в первый раз, подумал Энтрери, глядя, как он тащит ее за собой сквозь толпу.

– Клянусь Морадином, ты еще называешь меня бесчувственным! - пробурчал Атрогейт, вместе с Джарлаксом пришедший на площадь и пробравшийся к Энтрери. - Ну и народ в твоем городе! Вот бы найти колдуна, который сделал бы меня похожим на человека, я бы им… - Он не договорил, шмыгнул и незаметно вытер глаза.

Энтрери неодобрительно посмотрел на него, но ничего не ответил, поскольку не больше, чем дворф, оправдывал этих людей. Переведя взгляд на Джарлакса, он вздрогнул - никак не мог привыкнуть к его золотистым кудрям и светлой коже.