Сын Авонара - Берг Кэрол (лучшие книги .txt) 📗
Мне на плечо опустилась тяжелая рука.
– Ты спятила? – яростно шептала Келли мне на ухо. – Ты ненормальная. Любой негодяй может увидеть тебя здесь. Пойдем-ка в другое место.
Я позволила Келли вести себя. Я не могла даже сообразить, где мы.
– Солдаты вернулись раньше, чем ты освободила его? Он все еще в плену? – заговорила Келли, когда мы оказались на галерее второго яруса.
– Нет, все прошло на диво удачно. – Я с трудом сосредотачивалась на ее словах из-за царившего во мне сумбура и огня, пылающего на руке.
– Так где же он?
– Ворота. Он пошел к Воротам ждать их…
Я схватила ее за руки, поняв, что нужно делать.
– Келли, ты должна отвести меня назад. – Теперь я тащила ее вниз по лестнице.
Мы дошли до следующего поворота, и она застыла.
– Что ты сказала?
– Они еще не обнаружили мое отсутствие. Веревки все еще там. Отведи меня назад.
Я снова вцепилась в нее, но она уперлась.
– Ради всего святого, зачем?
– Потому что я должна узнать. Не могу объяснить. Я должна быть у Ворот утром, а в той комнате негде спрятаться. Жиано захочет, чтобы все видели его триумф. Он возьмет меня. Прошу, Келли. Отведи меня назад.
– Ты ненормальная.
Я оставила ее и помчалась вниз по лестнице. Келли бежала за мной вдоль темной стены пещеры, пока мы не оказались у колонны, к которой я была привязана. Пошарив в темноте, я нашла длинную веревку. И впихнула ее в руки Келли.
– Ты уверена?
– Совершенно. Может, это спасет и вас троих. Вы затаитесь, пока не станет ясно, выиграли мы или проиграли, а они не будут знать, что вы здесь. Быстрее. Умоляю.
Я обхватила колонну руками, не обращая внимания на боль в плечах, на растянутые связки, на веревки, впивающиеся в ободранные запястья. «О святые боги…»
– Надеюсь, ты понимаешь, что творишь, – шептала Келли, затягивая последний узел.
– Будь уверена, Келли.
Девушка положила руку мне на плечо и беззвучно растворилась во тьме.
Следующие часы я старательно вспоминала все, что произошло со дня Солнцестояния. Когда я впервые это почувствовала? В доме Ферранта, когда он вышел из темноты проверить, все ли со мной хорошо? Я почувствовала запах роз и решила, что он мне приснился. В лесу под Фенсбриджем, когда от его смеха забурлила кровь? Я обозвала себя похотливой дурой. Или уже в тот день, когда он всадил нож в камень и я ощутила в воздухе дрожь заклятия? Тенни понял это во время болезни, а я сказала, что это бред. Небесные звезды, он же назвал гнедого Солнечным Светом. По-валлеорски солнечный свет значит «карилис», и лишь одна лошадь на моей памяти носила имя валлеорской горы, рядом с которой стоял погибший Авонар.
Неудивительно, что те истории, которые я рассказывала ему на руинах замка, больше походили на его воспоминания, чем байки Баглоса. Я не могла избавиться от неправдоподобного, невероятного, бредового убеждения, что это и были его воспоминания. Наперекор здравому смыслу человек, появившийся из ниоткуда на хребте Браконьера, человек, сидящий наверху в комнате с огненной завесой, готовый предотвратить гибель мира, был Кейрон.
35
Заря разгоралась над озером перед пещерой. Смущенная недоказанными предположениями, бессвязными планами и беспокойным полусном о лишенных тел лицах, я пережила эту долгую ночь. Спать не хотелось. Не хотелось делать ничего, лишь понять, как Кейрон может быть жив. Только ненормальная способна поверить в такое.
Баглос все еще лежал под колоннадой, словно выброшенный башмак. Пока я шевелила онемевшими плечами и шеей, я думала, знал ли дульсе, что же случилось с Д'Нателем. Д'Натель… Если невероятное предположение окажется правдой, что же случилось с настоящим принцем? Человеком, пришедшим ко мне из леса на хребте Браконьера и не помнящим себя. Его тело и дух были чужими друг другу. Я видела это с самого начала, но не могла понять. Как душа может жить в не принадлежащем ей теле? Постоянная борьба эмоций и инстинктов, не усмиряемая опытом или воспоминаниями. Даже его внешность менялась. Не было ли это тоже результатом внутренних противоречий? Дассин сказал, смятенное сознание Д'Нателя неизбежный результат того, что было сделано с принцем. Что же он сделал? Что бы я не отдала за несколько минут разговора с Дассином!
С утренним светом пришли и сомнения в том, что казалось таким убедительным в темноте. И даже если мои безумные подозрения верны, его положение так отчаянно. Я могу никогда больше не увидеть его. Но отчего-то мой дух больше не воспринимал рационального мышления и границ реальности.
Когда жемчужный свет зарождающегося дня сменили розовые и алые отсветы, отряд Мацерона зашевелился, приступая к обычным утренним делам: люди лезли за провизией в сумки, мочились под колоннадой, седлали лошадей, ворчали, отдавали приказы, ругались и жаловались. Прошел час, а Жиано не было. Он уже нашел принца под Воротами? Я вытягивала шею в тщетной попытке увидеть что-нибудь. Где же они?
Мацерон вышагивал по грязным камням. Он доедал кусок солонины, утирая жир с небритого лица тыльной стороной ладони.
– Так ты еще здесь, – усмехнулся он, подходя.
– А где еще мне быть? – огрызнулась я; в это утро было несложно проявлять боевой дух. – Как, интересно, я могу оказаться в другом месте, когда мои руки расчудесно привязаны к каменному стволу? Те негодяи завершили свое грязное дело? – Не пришлось даже стараться, чтобы добавить дрожи в голосе.
Он дернул мою веревку.
– Похоже, наш пленник сбежал от стражников.
– Сбежал?
– Даже не надейся. Он не уйдет от жрецов. Не могу сказать, что расстроился бы, останься Жиано с носом. Но если бы я думал, будто у проклятого мага есть хоть малейший шанс удрать, я отправился бы за ним сам, и мне плевать на все договоренности. Но жрец ненавидит его больше, чем я. – Он достал нож и принялся вертеть его между пальцев, как это делают солдаты, пытаясь позабавить маленьких мальчиков.
Я вжалась в колонну, отодвигаясь от мелькающего лезвия.
– Ты говоришь, что ненавидишь магов, а сам помогаешь им. Как-то странно.
Мацерон пожал плечами.
– Жрецы говорят, наш мир навсегда освободится от магии, когда они завершат дело. Мой хозяин им верит, а кто я такой, чтобы задавать вопросы? – Он разрезал веревки, поднял меня на ноги и потащил через пещеру, выпустив у лестницы, где стоял один из жрецов в сером плаще. – Не надейся, что я потеряю твой след, – крикнул он, когда зид погнал меня вверх по ступенькам. – Ты получишь то, что заслужила!
В любой другой день я нашла бы для гнусного шерифа достойный ответ, но сейчас мысли опережали ноги, стремясь в комнату с темным огнем. «Это ты? Скажи мне. Подай мне знак!»
Жиано ждал нас на первой площадке. Его обычно бесцветное лицо пылало, пустые глаза жадно сверкали в свете факелов.
– Я чуть было не пошел навестить вас прошлой ночью, – с улыбкой произнес он. – Интересно, я нашел бы вас на том месте, где и оставил?
– Я очень ловко освобождаюсь от пут и так же ловко снова привязываю себя к каменным колоннам, – фыркнула я. – Это же так весело.
– Гм… интересно. – Зид повертел в руках потемневший кусок серебристой веревки. – Я не чувствую здесь действия магии, и едва ли дульсе поднялся из мертвых, чтобы еще раз послужить своему господину.
– Нечего винить меня в своих неудачах, – отрезала я. – Я могла бы найти лучшее применение ножу, чем освобождать инфантильных принцев. Все вы: дар'нети, дж'эттанне, дульсе, кто там еще, – пропади вы пропадом и скатертью дорога.
Жиано тронул мою щеку холодными пальцами, меня едва не стошнило от исходящего от него ощущения тлена.
– Слова ничего не значат. Вы ловко играете словами, но посмотрите, куда это вас привело: друзья мертвы, вы на пути к заждавшемуся вас палачу, великая цель не достигнута. Не важно, чем вы занимались ночью, мне вы не сделали хуже. – Зид действительно был почти безмятежен, вовсе не похож на человека, чей столь драгоценный пленник сбежал. – Я хочу, чтобы именно вы стали свидетельницей того, как безукоризненные планы приносят плоды. – Зид жестом звал меня наверх. – Идемте, моя госпожа. В этот день свершатся великие дела. Тысячелетний отрезок истории подойдет к концу. На самом деле вообще вся история подойдет к концу. Вашему мирку наконец-то перережут пуповину.
