Обманы Локки Ламоры - Линч Скотт (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Как и в большинстве теринских храмов, посвященные первой ступени Внутреннего Таинства должны были упражняться в чистописании, арифметике и риторике, дабы не отвлекать и не расстраивать своим невежеством более продвинутых учащихся. Со своим преимуществом в возрасте и подготовке Жеан преодолел эту стадию где-то за месяц с небольшим, после чего был официально переведен на вторую ступень Внутреннего Таинства.
— Отныне, — заявил священник, проводивший церемонию перехода, — вам надлежит скрывать ваши лица. Больше вы не будете юношами и девушками, мужчинами и женщинами. Тот, кто служит Всемилостивейшей Госпоже, имеет лишь одно лицо… и лицо это непостижимо. Забудьте про свой пол и про свою индивидуальность. Теперь вы слуги Богини Смерти и должны подчинить ей все мысли.
Скорбный Лик являлся символом поклонения Азе Гуилле и представлял собой серебряную маску. Те, что выдавались неофитам, сохраняли грубое сходство с человеческим лицом — некое подобие носа, отверстия, имитирующие рот и глаза. Сами же жрецы носили легкую яйцевидную полусферу из мелкоячеистой серебряной сети. Жеан с радостью надел свою маску, рассчитывая, что теперь перед ним раскроются новые потрясающие секреты ордена. Ничуть не бывало! Вскоре юноша убедился, что с переходом на вторую ступень его обязанности мало изменились. Он по-прежнему переписывал манускрипты и бегал туда-сюда с посланиями старших братьев, мел полы и драил котлы на кухне, а также обслуживал Колокола Двенадцати Богов, карабкаясь по ненадежным ступенькам над бушующим морем. Только теперь он проделывал все это в серебряной маске, которая существенно сужала его боковое зрение.
Вскоре после продвижения Жеана на вторую ступень двое из его соучеников были допущены к Смертельному Переходу. Самому же ему пришлось ждать целый месяц, прежде чем его отравили в первый раз.
— Все ближе и ближе, — голос жрицы звучал приглушенно и нечетко, словно доносился издалека. — Вы подходите все ближе к Смертельному Переходу, к самой границе священной тайны. Почувствуйте, как холодеют ваши конечности. Почувствуйте, как замедляется бег мыслей. Ваше сердце бьется все медленнее, все неохотнее. Жизненные токи в вашем организме замирают… огонь жизни угасает…
Перед этим утренним занятием она дала им выпить небольшое количество зеленого вина — фактически это была некая разновидность яда, которую Жеан не сумел определить. Теперь двенадцать учеников второй ступени лежали в полной прострации, лишь изредка подрагивая в легких конвульсиях. Темные глазницы на их серебряных масках, все, как одна, были устремлены в потолок, поскольку участники испытания не могли даже головы повернуть.
Их наставница не позаботилась предварительно объяснить механизм действия яда, и Жеан сильно подозревал, что заявленная готовность его сотоварищей весело плясать на краю Смерти принадлежала скорее к области теории, чем к реальной действительности.
«Конечно, смотря как к этому относиться, — думал Жеан, попутно дивясь тому, сколь слабыми и далекими кажутся его собственные ноги. — О, Великий Ловкач, похоже, местные жрецы все, как один, ушиблись головой. Дай мне силы пережить это, и я вернусь к Благородным Подонкам… в наш храм, к нормальной и осмысленной жизни…»
Точно! Вернуться в стеклянное подземелье под обветшалым храмом. Снова прикидываться служителем Переландро… брать уроки боевого искусства у личного герцогского мастера клинка… Внезапно, то ли под действием вина, то ли из-за подмешанного наркотика, но Жеану стало ужасно смешно, и он захихикал.
Звук, возмутительный в своей неуместности, громко прозвучал под низкими сводами помещения. Их наставница медленно обернулась. Лицо ее пряталось под Скорбным Ликом, но Жеану с его затуманенным сознанием показалось, будто жрица метнула в него испепеляющий взгляд.
— Внутреннее озарение, Таврин? — спросила жрица.
Не в силах справиться с собой, Жеан хихикнул снова. Похоже, яд снял те психологические барьеры, которыми юноша закрылся в чужом храме, и породил беспричинную веселость.
— Я видел, как сгорели мои родители, — заявил Жеан. — Я видел, как вместе с ними сгорели мои кошки. Вы когда-нибудь слышали, как плачут кошки в огне?
И снова из груди его вырвался неуместный смех. Да что же такое творится!
— Я видел все это, но ничего не мог поделать. Скажите, наставница, а вы знаете, как заколоть человека? Куда надо нанести удар, чтобы жертва умерла немедленно? Или через минуту… или через час? А я все это знаю.
Наверное, если бы Жеан мог пошевелиться, то просто катался бы от смеха. В своем же нынешнем состоянии он ограничился тем, что шевелил пальцами и скреб ими по полу.
— Вам знакома долгая, мучительная смерть? Два, три дня сплошной боли? Я могу это устроить… Смертельный Переход, говорите? Да мы с ним старые друзья!
Несколько мгновений, невероятно растянувшихся под действием снадобья, маска наставницы оставалась неподвижной. Она смотрела прямо на Жеана, а он лежал и думал: «О Боги, чем же она опоила меня?! Я ведь и в самом деле все это сказал…»
— Таврин, когда окончится действие изумрудного вина, останься здесь, — наконец произнесла наставница. — Думаю, Главному Проктору будет интересно с тобой побеседовать.
Остаток утра Жеан провел в тяжких раздумьях. Предстоящий разговор пугал его. Время от времени на юношу снова накатывала прежняя веселость, но тут же сменялась приступом похмельного самобичевания. «Какой же я дурак, — терзался Жеан. — Столько трудов, и все впустую. Выходит, хреновый из меня обманщик…»
Каково же было его удивление, когда вечером он узнал, что прошел на третью ступень познания Внутреннего Таинства Азы Гуиллы!
— Я верил, что у тебя большое будущее, Каллас, — такими словами встретил его Главный Проктор, согбенный старик, чье лицо скрывалась за серебряным Скорбным Ликом. — Об этом свидетельствовало уже то беспримерное прилежание, которое ты выказал на первой стадии внешнего посвящения. Твой прогресс был необыкновенно быстрым! И вот теперь — это озарение во время первого же Испытания… Ты отмечен богами, Таврин Каллас! Сирота, ставший свидетелем смерти своих родителей, ты самой судьбой призван служить Всемилостивейшей Госпоже.
— А каковы дополнительные обязанности посвященного на третьей ступени? — поинтересовался Жеан.
— Конечно же, Испытание! — воскликнул Главный Проктор. — Целый месяц Испытания, путешествия в неизведанную область Смертельного Перехода. Тебе предстоит снова испить изумрудного вина, а затем изведать иные способы приближения к объятиям Госпожи. Сначала ты будешь повешен на шелковом шнуре — не до смерти, но почти. Затем тебя подвергнут обескровливанию. Тебе предстоит познакомиться с ядовитыми гадами и поплавать в ночном океане, где живут многочисленные слуги Госпожи. О, как я тебе завидую, маленький брат! Как далеко ты продвинешься на пути постижения наших тайн!
Той же ночью Жеан бежал из Дома Откровения.
Он упаковал свои нехитрые пожитки и ту снедь, которую удалось похитить на кухне. Еще до поступления в ученичество он припрятал захваченный с собой небольшой мешочек с монетами. Примерно в миле от меловых утесов располагалась деревенька с характерным названием Скорбная Радость — ее жители обеспечивали удовлетворение материальных запросов слуг Азы Гуиллы. Возле этой деревеньки, под приметным камешком, Жеан и закопал свои сокровища. Этих денег должно было хватить на обратную дорогу.
Юноша нацарапал записку и оставил ее на тюфяке в новой келье, полученной после перехода на новую ступень обучения:
«Чрезвычайно благодарен за предоставленные возможности, но я не могу ждать. Госпожа призвала меня к познанию Вечной Смерти. Не могу удовлетвориться меньшим и тратить время на изучение Смертельного Перехода. Простите, Госпожа зовет меня. Таврин Каллас».
После этого Жеан в последний раз вскарабкался по каменным ступенькам на крышу храма. Слабый свет алхимического фонаря озарял ему путь в кромешной тьме. Затем юноша проследовал на вершину утеса, где бесследно растворился в ночи.
