Волшебники: антология - Эшли Майк (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
"Очень плохо, — подумала Сара. — Не просто сон, а галлюцинация. Или хуже. Все всегда становилось только хуже".
Аманда посмотрела на себя в зеркало, не выражая ни капли удивления.
— Нет, я не шучу, — сказала она.
— Мама послала меня наверх, чтобы попросить тебя одеться, скоро начнут собираться гости на твой праздник. Послушай, — Сара решила рассказать обо всем, — послушай, я собираюсь найти Волшебника и расспросить его о твоем сне, ты согласна? Я надеялась попасть к нему, с тех пор как тебе это начало сниться, но пока не смогла. Но мне нужно поговорить с ним. Я скоро вернусь. Я расскажу ему о том, что ты видишь саму себя, хорошо? А ты повеселись. И ничего не говори маме. И сними наконец это платье. А я скоро вернусь, я обещаю.
Сара спустилась вниз, подобрала свой скейтборд на входе. Она выскользнула из дверей незамеченной. Если бы мама увидела ее, поднялся бы скандал: "Сегодня день рождения твоей сестры, почему ты никогда ничего не сделаешь для нашей семьи, почему ты всегда думаешь только о себе?.." А Сара делала это для сестры. Просто она не обо всем могла рассказать маме.
Сара притормозила скейтборд на тротуаре. Волшебник Пепла и Дождя толкал магазинную тележку в сторону пирожковой на углу улицы. В тележке громоздились бумажные свертки в масляных пятнах, полиэтиленовые пакеты, алюминиевые банки, пластиковые бутылки, спальный мешок, перепачканный сажей. Облака темнели над Волшебником — этим и объяснялась вторая часть его имени. Казалось, дождь следовал за ним по пятам, и, если Волшебник задерживался где-нибудь слишком долго, начиналась морось. Волшебник обычно жил в парке у Золотых Ворот, где гулял по дендрарию и ухаживал за цветами, пока садовники не прогоняли его, или же он попрошайничал на ступенях музея, или обыскивал мусорные бочки, или спал на скамейках.
— Эй, Волшебник! — позвала Сара, махнув рукой.
Он не обернулся.
Сара сняла наушники — в них громко играло соло гитары Лорда Перси, композиция "Крылья Безумия". Наушники теперь висели на шее, и звук превратился в назойливый металлический скрежет. Сара смущалась каждый раз, когда понимала: никто, кроме нее, не слышит того, что было для нее всем, пульсировало в голове, дрожало в теле до самых колесиков скейтборда, целиком заполняло небо. В такие мгновения ее как будто выдергивало из сна, и она сама себя спрашивала, где же реальность? И понимала: нет, того, что знает она, никто больше не знает. Они не поймут, и поэтому нужно вести себя как все, как будто не было этого сна, как будто она не слышала музыку… Но Саре это не всегда удавалось. И это беспокоило ее.
Две недели назад Сара встретила Волшебника. Он сидел, скрестив ноги, в картонной коробке возле старой оранжереи в парке. Из небольшой керамической вазы, стоявшей возле его изорванного рюкзака, струился сладковатый запах ладана. Волшебник жестом попросил Сару присесть рядом и хриплым от виски шепотом предсказал ей сон — тот самый, что теперь уже три дня снился ее сестре. Сара тогда не очень-то поверила, но она достаточно знала о Волшебнике, чтобы запомнить все, что он сказал. Кроме того. Волшебник назвал сестру Сары по имени и описал "нечто", что появится в ее сне, — вплоть до длинного винтообразного носа, двух глаз по бокам головы и двух ртов на том месте, где должны были быть глаза. Волшебник предсказал и то, как оно будет царапаться в окно, и под половицами, и за стенами; как будет проситься, чтобы его впустили. Волшебник все об этом знал.
Теперь он стоял у пирожковой и глядел на перекресток, явно заметив там что-то невидимое Саре. Только она собралась подойти к нему, как трое О-парней повернули из-за угла. Они были в черных спортивных куртках "дерби", коричневых штанах в стиле кантри и грубых ботинках, прозванных говнодавами. Один из О-парней толкнул Волшебника, другой схватил его тележку и вытащил полиэтиленовый сверток из кучи хлама. Волшебник спокойно достал со дна тележки небольшой деревянный предмет, и вдруг произошла вспышка.
Сара не беспокоилась за Волшебника. О-парни сделали ошибку. Но сама она не хотела с ними связываться. Она обернулась и увидела еще двух О-парней, приближавшихся к ней сзади. Что они здесь делали? Они обычно крутились у пляжа и редко заходили так далеко от авеню. Сейчас их было пятеро.
— Эй, ты! — крикнул один из них. — Подойди-ка сюда.
Удивительно, но Сара узнала его. Его звали Джеймс, они вместе учились в седьмом классе. Неужели это было три года назад? Он был ее другом. Очевидно, все изменилось к худшему. Тогда у него были рыжие волосы и брэкеты на зубах. Он носил форму: черная курточка, коричневые рабочие брюки, тяжелые ботинки. А сейчас у него были обычные для О-парней красные глаза — они светились и мерцали. Сара не знала, отчего они так горят у них. Однажды она сидела с Джеймсом в чулане на одной из вечеринок Лауры Уиллард во время игры "Правда или расплата". Они хихикали, и Джеймс был довольно мил. Потом он перешел в другую школу. И должно быть, что-то пошло совершенно не так. Казалось, сегодня все идет ужасно неправильно.
О-парни побежали к ней. Сара ногой подбросила скейтборд в воздух и поймала. Она стояла перед магазином суши и магазином старых книг: ни в том ни в другом невозможно было найти защиту. Оставались только Эльфы. Сара недолюбливала Эльфов — сборище уличных детей, начитавшихся фэнтези, которые жили в заброшенном складе на другой стороне улицы. Вернее, чуть наискосок, не совсем прямо через улицу. Там была дверь, одна из многих в окрестности, и она вела в узкий проход мимо торговых лавок, каким-то образом достигавший заброшенного склада. Сара никогда не могла правильно воссоздать пространство в уме и понять, где точно находился склад. Где-то посредине квартала… Там, где ничего больше нет.
О-парни приближались быстрее, чем она ожидала. Они разделились на две группы, пытаясь окружить ее, чтобы она не смогла бежать. Они подошли угрожающе близко и приготовились схватить ее. Джеймс говорил что-то о китайцах и пальцами оттягивал уголки глаз, превращая их в щелочки. Он не знал, о чем говорил. Прадедушка и прабабушка Сары со стороны матери были корейцами, а со стороны отца — ирландцами. Сара слышала это все уже не раз, но ее до сих пор обижало подобное обращение, особенно когда оно исходило от знакомых.
— Джеймс, старик, это я, Сара! — воскликнула она, глядя в его горящие глаза. В них светился вопрос: здесь еще есть кто-нибудь? Есть что-нибудь стоящее?
Джеймс остановился в замешательстве. Над его верхней губой росли усы — тонкие, светлые, грязные; на щеках виднелись шрамы от прыщей, и еще у него были жирные волосы, спадающие до плеч. У него было все еще доброе лицо, несмотря на то что он казался чем-то обиженным, загнанным в угол. Он опустил руки. Сара ударила его приятеля скейтбордом ниже колена. Она сделала это по старой дружбе — а то ведь могла бы и прямо по колену. Приятель Джеймса закричал, схватился за голень, повалился на счетчик на стоянке, а с него — на асфальт. У парня будет огромный синяк.
Сара проскочила между двумя припаркованными машинами и кинулась на улицу.
Какой-то взрослый вышел из книжного магазина, чтобы выяснить, что происходит снаружи. Сара подумала, что это их задержит. Но топот Джеймса звучал все ближе за спиной, и остальные О-парни — те, что были с Волшебником на углу, — тоже бежали за ней, безумные, жаждущие разобраться хоть с кем-нибудь. Ведь Волшебника уже нигде не было видно. Сара выскочила на дорогу перед носом машины — та затормозила со скрипом и возмущенно загудела. На дальнем тротуаре Сара толкнула женщину с сумками, полными покупок, и получила в ответ короткое ругательство.
Облезлая, от руки сделанная надпись на гладкой белой двери просто гласила: "Эльфы". Сара толкнула дверь, и та открылась. За ней был длинный темный коридор. Сколько Сара помнила, ни разу эта дверь не была закрыта. Но люди как будто не замечали надписи и не беспокоили Эльфов. Сара пригнулась и побежала по коридору; дверь захлопнулась за ней. Над самой головой висели огромные трубы, а ноги девочки шлепали по лужам. Она споткнулась в темноте, упала на бетон, содрала кожу на ладонях и намочила джинсы. Сара услышала, как О-парни распахнули дверь позади нее, увидела свет и собственную тень на мокром полу. Она быстро поднялась на ноги.
