Рожденная чародейкой - Фарланд Дэвид (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗

Боринсон относился к этому учению скептически. Джорлис, пухлый толстячок с румяными щеками, казался ему даже не вполне мужчиной.

А Джорлис говорил, что глубинный разум может неделями и месяцами совершенно независимо обдумывать какой-то вопрос, чтобы найти потом решение, для поверхностного разума недоступное. И потому, утверждал он, глубинный разум гораздо мудрее поверхностного.

По словам Джорлиса, любовь с первого взгляда была сигналом, который глубинный разум подавал мужчине — «перед тобой твоя мечта, идеальная для тебя подруга».

Глубинный же разум и создавал эту мечту, этот идеальный образ. «У женщины, которая создана для тебя, — говорил он мужчине, — глаза твоей матери и доброе сердце твоей тетки. Она любит детей, как любит их твоя соседка, и умеет посмеяться над собой, как это делает твой отец». Привлекательные черты разных людей глубинный разум сплетал в неопределенный еще, но узнаваемый образ.

«Мгновенное узнавание при виде женщины твоей мечты, внезапный трепет и головокружение, — говорил Джорлис, — это знаки, которые подает тебе глубинный разум. Это он узнает в женщине те добродететели, которые ты так долго искал. Бывает, конечно, что и глубинный разум ошибается, но прислушаться к нему стоит всегда».

Чушь — думал тогда Боринсон, Ему казалось даже, что Джорлис не совсем в своем уме.

Но сейчас, глядя на Мирриму и вспоминая то, что она для него сделала, он приходил к убеждению, что его глубинный разум не ошибся.

В ней было все, что ему нравилось в женщинах. Тепло, сострадательность, бесконечная преданность. Всю свою жизнь он чувствовал себя человеком лишь наполовину. Миррима же была его второй половиной.

Об этом он думал, прижимая ее сейчас к себе.

Холод от ее руки просачивался в его тело, и трудно было сказать, согревается ли она хоть немного. Но он терпел. Лицо Мирримы, однако, становилось все бледнее, дрожь ее усиливалась. С каждым вздохом пар, вылетавший из ее рта, все густел.

— Возьми мою руку, — тихо попросила она, стуча зубами. Боринсон взял ее замерзшую правую руку в свою, но девушка покачала головой, — Не эту. Она ничего не чувствует.

Не отпуская правую, он изловчился взять и ее левую руку тоже. Заледеневшая плоть обжигала, как огонь, но Боринсон не сдавался.

Ах, если бы он мог вытянуть из нее этот холод, принять в себя эту смерть!

«Возьмите меня, — взмолился он Силам. — Возьмите меня вместо нее».

Миррима изнеможенно опустила голову на его плечо.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо. Она слабо кивнула.

— Я знаю.

Где-то вдалеке завыл на луну одинокий волк. Черное небо то и дело пересекали падающие звезды.

Он поцеловал Мирриму в лоб. Она обмякла, словно потеряла сознание, привалилась к нему всем телом. Пока она еще дышала, но долго ли это будет продолжаться, Боринсон знать не мог.

Полночь давно миновала. Он устал и сильно проголодался. Жизнестойкости среди его немногих даров не было, и сколько оставалось идти до Фенравена, он не представлял. Но подозревал, что не одну милю.

Он подумал было оставить Мирриму здесь и сбегать за помощью. С такой ношей на руках далеко не уйдешь. Но, услышав волчий вой, передумал. Да и каково ей было бы умереть здесь в одиночестве, без него?

Он поднял ее на руки и понес.

По Морскому Подворью прокатилась вторая волна землетрясения. Со всей округи гонцы повезли Иом известия о нанесенном ущербе. Обрушились башни в дюжине замков, рухнул также мост, который соединял два самых больших острова столицы.

Самыми неутешительными были вести из бедных кварталов. Убогие лачуги просто рассыпались, местами занялся пожар, и многие жители Морского Подворья вынуждены были бороться еще и с огнем. Кроме того, после первого толчка на северный берег нахлынули огромные волны. Больше тысячи домов было смыто, лодки унесло в море.

Подсчитать количество погибших возможности пока не было.

По городу распространялся пожар, в небо вздымались клубы дыма.

Все стражники и слуги оставили дворец и расположились во внутреннем дворе, расстелив на земле одеяла.

Спать никто не мог.

Двор освещали фонари. Повара вынесли хлеб, окорока и мясо. Королевские менестрели в попытке поднять дух испуганных людей устроили концерт.

Но в столь мрачной обстановке музыка только наводила уныние.

Иом казалось, что на нее пало проклятие Земли.

Правда, выслушивая донесения гонцов, она поняла, что землетрясение не имело никакого отношения к ней. В дюжине миль к северу разрушения были куда страшнее — там сровняло с землей несколько деревень.

И все гонцы требовали прислать на помощь людей. Управляющий Уэстхэвен, занимавшийся государственными делами в отсутствие короля, предоставил решение всех этих вопросов Иом.

Сидя во дворе перед дворцом, она выслушивала вестников под музыку менестрелей. При помощи писцов и придворных выясняла, к кому из лордов обратиться за подмогой и кто может приютить оставшихся без крова. Раздавала деньги на строительство новых домов.

За одну ночь она потратила золота в десять раз больше, чем отец ее тратил за год, и начала беспокоиться под конец, что совсем разорит Габорна.

Опыта управления таким большим королевством у нее не было и от обилия хлопот кружилась голова. Хорошо еще, управляющий Уэстхэвен то и дело приходил ей на помощь. В делах своего государства он разбирался куда лучше.

Хроно Иом все это время лежала рядом на одеяле и, стараясь не уснуть, наблюдала за ее работой. Она двадцать раз горячо поблагодарила Иом за то, что та вывела ее из дворца. Долгое время девушка только и могла, что плакать. Иом не знала, как ее утешить.

Хроно, по-видимому, тревожилась за свою семью, которая жила в нескольких милях к северу.

Иом и сама никак не могла успокоиться. Перед ее отъездом из Гередона там тоже были какие-то странные подземные толчки. Потом были толчки на юге Карриса. А теперь здесь, в Морском Подворье. Есть ли между ними связь?