Герой Веков - Сандерсон Брэндон (книга жизни TXT) 📗
Итак, вариантов было два: сидеть в пещере и чего-то ждать или рискнуть и попытать счастья наверху. После недолгих размышлений Вин приняла решение. Ее рука потянулась к бутылке. Даже если трюк с пьютером не сработает, наверху будет больше возможностей что-то предпринять.
Телден коротко рассмеялся:
– Мне говорили, что вы решительная. Это так необычно: я слишком много времени провожу с благородными занудами, которые могут обсуждать какую-нибудь проблему по нескольку лет.
Проигнорировав его слова, Вин легко вытащила пробку, сделала глоток и почти сразу ощутила действие наркотика. Закрыла глаза, пытаясь изобразить, что засыпает. Оставаться в сознании было и впрямь непросто. Сознание начало затуманиваться, несмотря на полыхание пьютера.
Чувствуя подступающее забытье, Вин сползла со стула.
«Момент настал», – подумала она и зажгла дюралюминий.
Тело тут же наполнилось необыкновенной силой. Усталость исчезла. Вин чуть не вскочила от внезапного прилива энергии. И услышала смех Телдена.
– Ну и ну! – сказал он одному из слуг. – Она и в самом деле пошла на это.
– В противном случае вы бы умерли, господин, – откликнулся слуга. – Мы бы все погибли.
И в этот момент Вин поняла, что выгорел дюралюминий. Пьютер исчез, и вместе с ним пропал иммунитет к снотворному, которое по-прежнему оставалось в теле. Что ж, у нее все равно было мало шансов.
Вин услышала, как звякнул выпавший из ее ослабевшей руки кинжал, – и потеряла сознание.
Освободившись из темницы, Разрушитель получил возможность влиять на людей напрямую, однако проткнуть кого-либо гемалургическим штырем оставалось не так уж и просто.
Видимо, для начала он решил завладеть теми, чьи связи с реальностью уже были непрочны. Безумие делало их более открытыми для влияния Разрушителя, и он мог использовать их, чтобы превращать и более стойких людей в своих рабов. Тем или иным способом Разрушитель добился, что в его власти оказалось впечатляющее количество людей, занимавших важные посты. Хороший пример в этом смысле – король Пенрод, правивший Лютаделью.
51
Эленд летел сквозь туман. Он так и не сумел овладеть изобретенным Вин трюком с подковами. Каким-то образом она могла держаться в воздухе, чередуя алломантическое притяжение и отталкивание от нескольких подков, которые вертелись вокруг нее. Со стороны Эленду всегда казалось, что он видит смертельно опасный ураган из кусков металла, в центре которого находится Вин.
Он бросил монету и прыгнул. Четыре или пять раз пытался Эленд передвигаться при помощи подков, но его преследовали неудачи, и от подобной идеи пришлось отказаться. Вин была удивлена: она в совершенстве овладела этим методом передвижения за каких-то полчаса практики.
Но ведь она была Вин.
Оставалось обходиться монетами, которые Эленд носил с собой в большом кошельке. Медные гроши, самые маленькие из старых имперских монет, отлично годились для его целей. Особенно если учесть, что он явно был сильнее любого другого рожденного туманом. Отталкиваясь, Эленд каждый раз улетал дальше, чем это казалось возможным, и потому для путешествий на дальние расстояния требовалось не так уж много монет.
Он был рад покинуть лагерь. Завершая прыжок, рожденный туманом пролетел сквозь клубящуюся тьму, разжег пьютер и с глухим стуком приземлился. В долине, где он очутился, земля была почти свободна от пепла, который смело ветром, и образовалось нечто вроде коридора, где слой сажи доходил всего лишь до середины голени. Ради разнообразия Эленд побежал.
За спиной развевался туманный плащ. Сейчас император был одет не в один из своих белых мундиров, а в черное. Мундир казался неуместным, – кроме того, Эленду ведь так и не удалось хоть на некоторое время ощутить себя настоящим рожденным туманом. Обретя силы, он сразу же начал войну. Ему не приходилось шнырять в темноте, потому что рядом была Вин, у которой это получалось гораздо лучше.
«Теперь понимаю, отчего ей это так кружит голову», – подумал Эленд, бросая еще одну монету и прыгая над ложбиной между двумя холмами.
Несмотря на тягостные чувства из-за того, что Вин была в плену, несмотря на угрозу, нависшую над всей империей, он чувствовал бодрящую свободу и почти забыл о войне, разрухе и ответственности.
Приземлившись в очередной раз, Эленд погрузился в пепел почти по пояс и несколько секунд просто стоял и смотрел на лежавший вокруг слой мягкой черной пыли. Невозможно убежать от самого себя. Вин была в опасности, империя разрушалась, его народ голодал. Он обязан все исправить – он ведь сам принял на себя этот груз, когда стал императором.
Эленд снова оттолкнулся и взлетел, оставляя за собой шлейф легкого пепла.
«Надеюсь, у Сэйзеда и Бриза в Урто дела продвигаются получше…»
Центральный доминион нуждался в зерне из тамошнего хранилища – без него не вырастить достаточное количество хлеба до наступления зимы.
В этом деле Эленд положился на друзей. Сам он должен был переломить сложившуюся ситуацию с осадой Фадрекса. Но главное – во что бы то ни стало спасти Вин! Сидеть в лагере, позволяя Йомену дергать за ниточки, Эленд больше не мог и потому мчался сейчас на северо-восток, к последнему известному местонахождению армии колоссов. Время утонченной дипломатии прошло. Эленд нуждался в грозном мече, который смог бы занести над головой Йомена и при необходимости использовать для разгрома противника. А для таких целей больше всего подходили колоссы. Возможно, он поступил глупо, отправившись за опасными тварями в одиночку. Возможно, ошибся, отказавшись от дипломатии, но он принял решение. Он потерпел уже столько неудач – не сберег Вин, не обеспечил безопасность Лютадели, не защитил свой народ, – что просто не мог бездействовать.
Впереди в тумане появился свет. Эленд приземлился и побежал, проваливаясь по колено в пепел. Только пьютер помогал оставаться на ногах. Источником света оказалась деревня. Крики, мечущиеся в панике тени.
Бросив очередную монету, Эленд прыгнул, на лету разжигая металлы. Пронесся в своем развевающемся туманном плаще высоко над деревней и ее перепуганными жителями. Несколько домов горели. Свет от пожара выхватывал двигавшиеся по улицам громоздкие туши колоссов.
Выбрав чудище, которое как раз замахнулось мечом, Эленд потянул. Противник охнул, но меча не выпустил. Поскольку колосс был ненамного тяжелее, алломантическая сила потащила его вверх, тогда как самого Эленда увлекла вниз. Падая, он потянул за дверную петлю и увернулся от летевшего ему навстречу колосса. Затем бросил в тварь горсть монет.
Чудище и его меч еще вертелись в воздухе, когда Эленд приземлился посреди улицы, перед сбившимися в кучу скаа. Чуть позже рядом упал, вонзившись острием в покрытую пеплом землю, меч – колосс же рухнул замертво на другой стороне улицы.
Несколько его собратьев это заметили, и их маленькие красные глазки заблестели, отражая огни пожара и ярость, смешанную с восторгом от желания ответить на брошенный вызов. Теперь предстояло напугать – только так можно было получить власть над тварями. Эленд ждал только подходящего момента.
«Как же они могли когда-то быть людьми?» – с интересом подумал он, устремляясь вперед и хватая на ходу меч погибшего колосса – тот вышел, выворотив комья черной земли.
Их создал Вседержитель. Неужели он так расправился над теми, кто осмелился выступить против него? Твари были очень сильными, стойкими и совершенно неприхотливыми. Но кем же надо быть, чтобы превратить людей – пусть даже своих врагов – в подобных чудовищ?
Эленд пригнулся и одним ударом под колени повалил ближайшего монстра. Потом прыгнул и отрубил руку другому. Развернувшись, вонзил меч в грудь третьему. Он не испытывал угрызений совести, убивая тех, которые когда-то были невинными людьми. Те люди уже умерли. Занявшие их место твари готовы плодиться, используя других людей, если только кто-то их не остановит.
