Мастер Путей - Виор Анна (библиотека электронных книг .txt) 📗
– Им пора?.. – спросил Кодонак, имея в виду тех, кто должен усыпить Древнего, имея в виду и Элинаэль…
Вирд обреченно кивнул. И вновь тревога сжала невыносимой болью его сердце.
Глава 29
Битва
Итин Этаналь
Итин никогда не думал, что будет так страшно услышать это слово: «Пора!..» – так страшно встать, позволить Мастеру Перемещений положить себе руку на плечо, так невыносимо боязно ступить в искрящийся туман…
Бледная, с решительно поджатыми губами Элинаэль тоже боится. А Иссима – нет. Или настолько хорошо делает вид? «Мой дед пробудил Атаятана, а я верну его на место!» – не раз повторяла она. Для нее это семейное дело… что-то личное… В первый раз, с Меняющей обличья, она испытывала иные чувства. Нихо Торетт хмур. Абиль Сет рассеян, как всегда. А Тико Талад откровенно дрожит. Все понимают, что Атаятан – это не Эт’ифэйна. И погрузить его в сон – это не просто поработать над обездвиженным, лишенным Тени телом Древней под прикрытием Мастеров Силы, отражающих слабые попытки дикарей помешать им…
Перед тем как начать воздействие, необходимо надеть на него оковы… Набросить особую сеть, которая свяжет его силу, сделает Древнего беспомощным. Этим займутся Мастера Оружия: трое Лучников и семеро Мечников, а еще трое Разрушителей. Если Атаятан будет один – они справятся… А если что-то пойдет не так, то Мастера Перемещений сразу же заберут их… Таков план… но как же редко план исполняется в точности, особенно – заметил Итин такую закономерность, – если на создание его потрачено множество времени и усилий… Чем лучше кажется план, чем дольше он вынашивается и выверяется, тем меньше везения… А им нужно именно последнее – везение… невероятная удача. Может, все-таки Мастер Судеб даровал им ее, раз удалось выманить из дворца не только Первый Круг, но и остальных, предавших огонь жизни Одаренных… Они против Древнего – один на один… вернее – все на одного, но Итину так страшно, словно это он, Итин – один-одинешенек, а Древних минимум дюжина…
Дворец был светел, белоснежен, прекрасен… таков, каким они с Вирдом его сотворили. Жаль, что он стал жилищем Атаятана… Жаль, но его нужно будет разрушить до основания и сжечь!..
Они переместились не в тронный зал, а в холл на том же этаже. Лучники вложили в тетивы стрелы со специальными наконечниками: при выстреле в них раскрывается сеть, созданная подобно надетому на Итику поясу. На Эт’ифэйну пояс подействовал, на Атаятана тоже подействуют эти сети!.. Итин надеялся…
Ого Ки-Ти
Плечом к плечу стоят их воины. Тарийских доспехов, что уберегут даже от смарговых стрелы или меча с его рост длиной, на Ого сейчас нет, как тогда, в Ливаде. Тогда он защищал Вирда, тот сам приказал, чтобы рядом были именно они – Ого и Лючин. Кодонак настаивал на Мастерах Силы, но Вирд сказал, что тех и так мало, каждый нужен для сражения, что с его защитой справится и он сам, а для подстраховки хватит их двоих – Лючин стреляет не хуже любого другого Одаренного Лучника, а в Ого – кутийская кровь, у него глаза и уши воина, который заметит опасность даже раньше, чем сам Вирд.
Сегодня совсем другой бой… Бой, в котором нужны все; бой, в котором Вирд – без охраны… А Ого далеко от друга, и Лючин нет рядом – она с остальными Лучниками Силы в особом отряде… где-то на передовой. Ого злился на Вирда – почему друг забыл о нем в такой важной битве? Сражении, которое решит все… Он не боится умирать, но умирать, не видя друга и любимой, не хочет. Лючин – не Михель, она не дразнила и не предавала его. Она отдала ему свое сердце, и для Ого изменилось очень многое с тех самых пор.
Он перехватил и крепче сжал липкую от пота рукоять меча, поправил тяжелую и неудобную, по сравнению с тарийскими доспехами, стальную кирасу.
– Ну что? Готов к мясорубке?.. – спрашивает его крепкий и жилистый воин рядом в строю.
– Смаргов бить не впервой!.. – Бравада Ого – деланая. Именно потому, что сражаться с этими тварями ему не впервой, он так и нервничает.
Ого судорожно проверяет затяжку подбородочного ремня на шлеме.
– Атака!.. – раздается крик командира. – Приготовиться!
Трубит рог, ему вторит другой, где-то позади. Все захлестывает рев смаргов, воздух наполняется их вонью, ни с чем не сравнить эту вонь… даже эффы пахнут лучше; да что эффы – даже принесенные ими головы, гниющие на кольях под солнцем много дней…
Ого наскоро вытирает правую, затем левую потные ладони о выглядывающую из-под кирасы полу рубахи, снова хватается за рукоять меча обеими руками, набирает полную грудь воздуха, по команде бежит вместе со всеми. Они врезаются в ряды смаргов, возвышающихся над их головами. Ого чувствует себя таким низкорослым… Бегущий впереди молодой тариец падает, отбрасываемый попавшей в грудь стрелой, летит прямо на Ого. Он увертывается вправо, смотрит завороженно на торчащее из спины павшего кровавое острие, на открытый в беззвучном крике рот пронзенного воина, не смирившегося еще с неизбежной смертью. Меч Ого будто сам по себе взлетает вверх, принимает плоской гранью удар смарга… Удар такой силы, что отдается болью в костях.
– За Тарию!!! – орет Ого вместе с товарищами, гибнущими и сражающимися. – За огонь жизни! – И отбрасывает меч смарга. Приседает, чтобы избежать повторного удара, вонзает острие меж латных пластин чудовища, в живот… Вой – и внутренности вываливаются на землю из раны.
Ого перепрыгивает туловище смарга, смачно отталкивается в полете ногой прямо от его мерзкой рожи, чувствует, как хрустит нос под сапогом, а приземляясь, всаживает клинок в глаз нового врага.
В нем кутийская кровь! Его отец, его дед и его прадед – были воинами! И Ого таков!
Рядом визжит нечеловеческим голосом солдат с отрубленными по самые бедра обеими ногами. Ого бежит дальше. Смарг подхватывает невысокого жилистого тарийца… которого Ого, кажется, знает – они сражались однажды на мечах в Академии… его зовут Касил. Тварь разрывает его голыми руками, кровь хлещет огненными струями… обжигает каплями, попавшими на лицо Ого… Смарг отбрасывает тело человека, слизывает кровь со своих рук, берется за топор… Таким топором только столетние дубы рубить … «Сколько ударов потребовалось бы смаргу, чтобы свалить Дерево Размышлений там… у Оргона…» – думает Ого, подныривая под руку уродца и умудряясь перерубить его запястье. Топор валится на землю вместе с отрубленной кистью, синюшно бледной, когтистой и огромной…
Ого подпрыгивает, отсекая шип на вздыбленном вороте… Смарг верещит, будто свинья – он не верещал так, даже когда лишился руки. Ого добивает его ударом в затылок.
– Шипы! – кричит Ого товарищам, которые все равно вряд ли услышат его. – Срубай шипы на вороте!
Поднимаясь, как по ступенькам, по куче тел смаргов и людей, Ого оказывается на высоте, с которой может срубить шип еще одному смаргу, особо здоровенному, с оскаленной желтозубой мордой. Меч плавно входит в раскрытую в вопле боли пасть. Ого почти не мешает вонь… Он жаждет крови!..
Хатин Кодонак
Самое пекло на правом фланге, там, где сцепились со смаргами тридцать тысяч тарийцев и арайские имперцы с их эффами. Туда перебросили значительные силы Древнего после атаки Одаренных в центре. Очень сложно понять тактику смаргов. Как они думают? Чем руководствуются? Ведь не только слепая ненависть и жажда убийства движет ими, это было бы слишком просто. Смарги желают истребить эффов. Почему эти твари, созданные Атаятаном, так ненавидят друг друга? Хатин перемещался со Стойсом на место схватки и видел, как вгрызаются в горло смаргов эффы, топорща уродливые шипастые воротники, и как смарги отвечают ударами гигантских мечей и топоров. Хатин с ужасом припомнил зубы эффа у собственного горла…
Первый Круг принял командование, и в ходе сражения появилась логика. Хатин чувствовал руку Атосааля: бывший Верховный – Кодонак не сомневался, что это именно он, – стянул к берегу Тасии-Тар сорок тысяч смаргов и приказал рубить деревья в прибрежной рощице. Под прикрытием своих лучников они принялись сооружать плоты для переправы.
