Плоды мести (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Рашкушил ты меня, но я уже и не пряталша.
— Я надеюсь, ты потом его отпустишь, Хьялти, — сказал Гарб. — Я дружен с этим эльфом.
— Разумеетша, — кивнул бог дворфов. — Он хорошо меня машкировал вше эти годы и был лутшим верующим. Так вот, поздравляю с возвышением. Ты, наверное, знаешь, щто Део запретил богам появлятьша в швоем мире, но вше легко обходили запрет.
Гоблин по привычке почесал затылок, хотя потребности в этом больше никакой не ощущал.
— Аватары?
— Именно, — кивнул троу. — Или вот как я. Могу наутшить, ешли захотшешь. А вот ты не аватар, а бог во плоти, и ты здешь. Ешли он до ших пор тебя никак не оштановил, значит, вшо идет не только по нашему плану, но и по его воле. Хотя, шкорее, он как вшегда прошто дрыхнет и нитшего не видит.
— Вашему плану? — переспросил шаман.
— Разумеетша, — подтвердил Хьялти. — Мы ш Торгароном и Му-Кирином давно поняли, щто кто-то ведет охоту на богов. Когда штали пропадать наши враги, мы радовалишь, а потом штало штрашно. А когда пропали мои братья, пришлошь прятатша.
— Это как-то связано с проклятием Каввеля? — уточнил гоблин.
Аггрх настороженно смотрел на Адинука, с трудом веря, что все это время путешествовал бок о бок не с одним, а как минимум двумя богами. Рати просто прижималась к нему, заставляя отвлекаться. Она не понимала ни слова, потому что бессмертные говорили на своем языке. Орк же почему-то без труда вникал в беседу и старался запомнить каждую мелочь.
— Торгарон придумал, — кивнул Хьялти. — Шлишком много шмертных разотшаровалишь в богах. Говорили, щто раз боги не говорят ш ними, знатшит, можно и не молитша. А тут еще оштроухие натшали в швоих академиях утшить, что нельзя полагатьша на богов, а нужно шамим покорять шилы природы. Деревяшки поганые. Дурной пример-то заразителен, и неверие штало рашползатьша к гномам, а потом и к оштальным. А мы ш такими даже поговорить не можем. Вот рогатый и шказал, щто надо попытатьша шоздать нового бога как раз для них. Пушкай он бы ш ними говорил. Так хотели выпить два кубка шразу: и разотшарованных бы приштроили, и Део бы пробудили, щтобы он нашел тех, кто на наш охотитша. Мы знали, щто Минору щто-то ш тобой затевает и подброшили тебе Каввеля, щтобы ты за ним пришматривал, а он за тобой.
— Значит, культ Аспикса — ваше изобретение? — догадался Гарб.
— Шоздатель же отнял у наш возможношть иметь детей, — покачал головой дворф в теле троу. — Прошто родить бога шами мы бы не шмогли, а шмертный пророк проблему бы не решил. Пришлошь импровизировать. Пуштили шлух, что Ашпикш — новый бог, который принимает вшех отверженных, потому что шам штрадает от штарых богов. Шмертные шразу к нему и потянулишь. В нужное время прошел бы обряд, и ш нужным колитшеством верующих, Каввель бы штал богом. Кто же мог предвидеть, щто вы шумеете убежать ш Лумеи, потеряете время и ишпортите нам план?
Гарб задумался, и его высокий божественный лоб прорезали морщины.
— С этим понятно. А зачем понадобилась Могара?
— Ох, — махнул рукой дворф. — Это запашной план Му-Кирина и его неуемная похоть. Он шказал, щто наказывать проклятием нужно за щто-то, а для этого нужно шнащала шоздать ушловия. Ну, и шоздал дотшку-крашавитшу, на которую не мог не покушитша Каввель. Главное было швешти их вмеште.
— Запасной план, конечно же, состоял в том, чтобы и Каввель и Могара родили божественное дитя? — неожиданно вклинился в разговор Аггрх. — Вдруг бы у двух полубогов получилось то, что не дано полноценным.
Гарб с улыбкой кивнул, подтверждая догадку. Хьялти же икнул от изумления.
— Кто тебе это поведал, шмертный? — набычился он, не веря в догадливость орка. — Может, ты еще знаешь, щто они двоюродные? Ты еще шкажи, щто знаешь, откуда у минотавра моя шекира? Я шам подарил!
— А они двоюродные? — в свою очередь удивились Аггрх с Гарбом.
— Каввель полутшаетша ее двоюродный дедушка по отшовшкой линии, — сказал Хьялти. — Торгарон ее папе приходитша дедом, ведь он из старших богов. Он и Каввеля вашего затшал литшно, но шпрошил разрешения у матери и предшказал ее шину большое будущее. У него талант к предшказаниям.
Аггрх прикрыл ладонью глаза.
— Так вот как это, оказывается, называется, — с сарказмом сказал он. — Представляю, как это выглядело. Привет, я твой бог. Пришел сделать тебе ребенка. Можно я уже это сделал? Интересно, а у нее вообще была возможность отказаться?
Известие о гибели двух богов, которым он только-только начал было поклоняться, несколько выбила орка из колеи. Друга же он пока не воспринимал как небожителя, поэтому такой беспечный рассказ о произволе, творимом чужими богами, возмутил его до глубины души. Подлили масла в огонь и паладинские замашки, которые он начал в себе развивать. Аггрх теперь твердо усвоил, что женщин обижать нельзя, а дворф говорит об этом так, будто боги с матерями своих детей всего лишь за ручку подержались. Орк представил себе добродушную мордаху матери Каввеля и плохо скрываемую грусть в ее коровьих глазах. Это еще больше распалило зеленокожего.
— Богам не нужно разрешение, шмертный, — прошамкал дворф. — Заруби шебе на ношу. Торгарон и так оказал тшешть.
Хьялти насупился, орк обнял Рати одной рукой и крепче сжал посох другой. Гарб понял, что зеленокожий сильно рискует нарваться, и попытался разрядить обстановку.
— Давайте вернемся к сути, — дипломатично напомнил он о предмете разговора. — Ты ведь не просто поболтать вышел, Хьялти.
— Ах да, — сказал дворф. — У наш не полутшилошь с Каввелем, зато ешть ты. От Минору избавилишь, так щто теперь дело за малым. Нужно разбудить Део. Ешть мышли, как это шделать?
— Ешть, — задумчиво сказал Гарб и, поймав обиженный взгляд дворфа, исправился. — Есть. Я только думаю, надо ли.
— Ешли знаешь как — дейштвуй, — сказал Златобородый. — Ты наш план ишпортил, тебе и рашхлебывать. Только штарайша не шлишком прогневить Его, а то каждый раз, как он вмешивалша в наши дела, кого-то шильно проклинали. И вот еще щто. Ешли не шправишша, мы тебя из-под земли доштанем.
Аггрх и Гарб метнули на Хьялти одинаково нахмуренные взгляды, и тот вдруг заторопился.
— Вшо, мне пора, а то эльф оконтшательно тронетша. Надеюшь, еще увидимша.
Глава 50
Однажды Вседержитель решил прогуляться по Лумее в образе простого нищего и начал просить помощи и ночлега у смертных. Никто не хотел приютить его, и только один пьянчужка сжалился над убогим. И спросил Део у доброго лумейца, чего бы ему хотелось больше всего на свете, а тот пожелал, чтобы все на свете стали пьяными от вина, счастливыми и здоровыми. Решил Хозяин Света сначала исполнить первое желание смертного и сам опьянел. Когда Вседержитель проснулся утром с сильной головной болью, то проклял пьянчужку, вино и всех, кто его пьет. И не стал выполнять остальное. Бойтесь своих желаний, ибо они могут сбыться.
Притча
Стояла теплая ласковая пора, именуемая в народе эльфийским летом. Удушающий зной самых жарких месяцев уже миновал, а осенние холода, приходящие с пронизывающими до костей северными ветрами и ливнями еще не дошли до этой местности.
Гоблин с друзьями расположился на холме и размышлял о смысле жизни и предстоящем деле. Позади беспечно шумел листвой и хвоей начинающий желтеть лес, а перед компаньонами простиралась длинная долина с многочисленными курганами.
Земляные насыпи, по большей части с развороченными верхушками, смотрелись с высоты разоренными муравейниками и вызывали у излишне чувствительного Адинука желание петь грустные песни. Нужды в сочинительстве больше не было, но привычка, выработанная за сотню лет, все еще напоминала о себе творческим зудом в пальцах и горле.
Компаньоны переговаривались между собой чуть позади Гарба и старались не мешать ему думать. Все понимали, что от него зависит их будущее, и согласились сопровождать нового бога, когда он позвал их с собой.
В принципе, гоблину не нужна была компания, но присутствие друзей напоминало, что стараться стоит не столько ради себя, сколько ради них. Он боялся утратить ту нить, которая связывала его со смертными, и способность понимать их чувства. Божественность накладывала свой отпечаток, и многое из того, что раньше казалось важным, сейчас отошло на второй план. Гарб совсем не чувствовал усталость, голод и холод, а пару раз ему приходилось щипать себя, чтобы убедиться, что чувствительность еще не окончательно утрачена. Зато зрение и слух улучшились, и теперь он без труда мог разглядеть удивленные глаза белки, выглядывающей из дупла на противоположной стороне долины, и слышать шорох лапок ее бельчат.
