Змей Горыныч (СИ) - Пациашвили Сергей Сергеевич (читать книги бесплатно .txt) 📗
- Думаешь, Пафнутий с этим справится?
- Попробовать стоит. Если не получится, что мы теряем?
- Хорошо, я распоряжусь, чтобы его выдали тебя, - отмахнулся от него Евпатий. Ещё одна нелепая затея. Но мальчишка делал хоть что-то, в отличии от своего старшего брата.
Ростислав уже шёл по направлению к погребу, в котором сидел Пафнутий, как вдруг кто-то знакомым голосом окликнул его. Сын Змея обернулся и увидел Всеволода. Старый колдун был сам не похож на себя, казалось, он постарел на несколько лет, отпустил густую щетину с проседью, оделся совсем как бедняк, как человек из толпы.
- Всеволод, где ты пропадаешь? – спросил его Ростислав, когда они оказались в безлюдном переулке.
- Я предпочитаю действовать в тени, Ростислав, - отвечал ему колдун. Тьма – наша защита, не забывай этого. Всё это время я следил за нашими гостями, растворился в толпе, чтобы узнать её настроения. И они меня сильно расстроили. В городе готовиться восстание.И знаешь, против кого будет направлен гнев восставших? Против колдунов. Богатырей они не тронут, возможно, Евпатий заодно с ними.
- Евпатий хочет прибрать всю власть себе?
- Я этого не говорил, но это вполне возможно. Пока он просто намеренно закрывает глаза на действия бунтовщиков. Если чернь захочет сдать город врагу, Евпатий сможет их отговорить, а мы не сможем. Нужна помощь Айрата и волхвов. Я сейчас ищу способ заручиться их поддержкой. Но главное, не терять из виду чернь. Ну да ладно, я пойду, мне нельзя долго находиться рядом с тобой, а то они заподозрят, что я не один из них. Прощай, Ростислав.
- Прощай, Всеволод.
И они расстались, не обменявшись даже рукопожатиями. Ростислав продолжил свой путь в одиночестве. Он был рад, что Всеволод не бездействует, и всё же был очень встревожен его вестями.
Глава 17.Инвисибий.
В следующий раз Ростислав увидел Всеволода уже в доме своей матери через пару дней. Теперь колдун был одет, как полагается его чину, только густая щетина с проседью выдавала в нём то, чем он занимался в последнее время. Чародей легко растворился среди беженцев, в этом ему помогли тёмные чары. Самое сложное заключалось в том, чтобы не попадаться на глаза своим знакомым, особенно богатырям. Теперь Всеволод делился тем, что ему удалось разузнать, а Ольга лишь хмурила лоб от его рассказов. Ростислав появился как раз вовремя, так как речь шла о его брате Айрате и его друге Вячеславе.
- Не добрые слухи ходят о них среди городской бедноты, - говорил Всеволод, - но нам это может пойти на пользу.
- Какие слухи? – спрашивал Ростислав.
- Говорят, он живёт с Вячеславом, как мужчина с женщиной. Видимо, один из сыновей Змея точно не сделает ему внуков. Я, конечно, сразу не поверил дурным слухам и решил сам всё проверить, понаблюдать за Айратом.
- И что? – впился в него любопытным взглядом Ростислав.
- Да ничего хорошего. Нежатся друг с другом, как влюблённые. Долго я на это смотреть не смог.
- Какая мерзость, - не выдержала Ольга.
Но Ростислав находил это забавным. Улыбка не сходила с его уст, и он даже закрывал рукой рот, чтобы не расхохотаться.
- Думаю, мы можем обернуть это нам на пользу, - продолжал Всеволод.
- И как же?
- Через Вячеслава мы сможем надавить и на Айрата. Вячеслав – колдун, а, значит, он должен поддерживать колдунов. Айрат подчиниться нашей власти, а вместе с ним и волхвы.
- Зачем нам это, Всеволод? – устало спрашивал Ростислав.
- Потому что иначе мы пропадём. Я много дней в страшной опасности для себя жил среди беженцев. Должен сказать, он живут в ужасных условиях, каждый день кто-то умирает, дети умирают с голоду. Люди в отчаянии, и больше всего винят в своих бедах хозяев города. Евпатий хитёр, как лис, он давно знает об этом, и не боится, потому что народ массово принимает христианство, они теперь единоверцы богатырей. А вот нам придётся туго, если мы не сплотимся. Христиане отлично сплочены. Их веры позволяет им переносить страдание, она обещает им справедливое посмертие и справедливый Божий суд в конце времён.
- Про какой ещё суд богов ты говоришь?
- Не про суд богов, а про Божий суд. Христиане верят, что однажды наступит время, когда все мёртвые воскреснут, и единый Бог будет судить их. Праведников он оставит в живых, а грешников низвергнет в пустоту. Поэтому упыри боятся Страшного Суда, как огня, и потому делают всё, чтобы его предотвратить. Стало быть, наша задача в том, чтобы Страшный Суд приблизить. А для этого надо начать воскрешать мёртвых. Твоей отец, Змей Горыныч мечтал этим заняться, когда снова завладеет Молнией. Но христиане считают праведниками только своих единоверцем. Твой отец смотрел на это несколько иначе.
- Сейчас почти вся городская чернь – это христиане, - тревожно вымолвила Ольга, - если они взбунтуются, то богатырей не тронут, а вот нас погубят.
- Да, это так, - согласился Всеволод, - Евпатий не знает, как остановить грядущий бунт, но он придумал, как самому избежать народного гнева.
- Если он сам с ними ни заодно.
- Лучший способ избежать народного гнева – это победить упырей, - рассуждал Ростислав, - а потом мы уже вычистим всю эту чернь из города.
- Легко сказать, - скептически улыбнулся Всеволод.
- Положитесь на меня. Я знаю, как заставить вурдалаков убраться отсюда.
- Расскажешь про свой план?
- Чем меньше людей о нём знает, тем лучше. Но я всё вам расскажу в своё время.
И с этими словами Ростислав, довольный собой, отправился к себе в покои. Теперь оставалось лишь дождаться ночи. Все части плана уже были осуществлены, всё, что необходимо было сделать, было сделано. Оставалось только ждать. Ростислав размышлял о своём брате Айрате и почему-то не ощущал к нему ничего, кроме насмешки. А ведь когда-то он боялся своего старшего брата и подчинялся его власти. Вскоре улица погрузилась во мрак, и юный сын Змея выбрался один из дома, рискуя наткнуться на каких-нибудь ночных злоумышленников. Ростислав укутался в плащ, под которым скрывалась плотная кольчуга. По тёмным дворами расхаживала городская чернь, наводя своим видом ужас на случайных прохожих. Ростислав закрылся плащом так, чтобы не видно было его лица, и в таком виде пробирался всё дальше от дома в одному лишь ему известном направлении. Он растворился во мраке, слился с ним, и теперь даже самый зоркий глаз не смог бы разглядеть его во тьме. Сын Змея был уже у городской стены, где принялся открывать тайный ход. Вскоре он оказался перед рвом, из которого доносилась ужасная вонь тлеющих мёртвых тел упырей.
- Ты здесь? – спросил, закрывая плащом нос, Ростислав.
- Да, я здесь, владыка, - послышался голос из темноты, а затем один из мертвецов во рву встал на ноги и вошёл в город. Это был Пафнутий – ручной вурдалак Змея Горыныча. Сколько лет он прожил в городе, посаженный на цепь, словно дикий зверь. Всем своим существом он вызывал у Ростислава отвращение, но сейчас упырь сделал всё, как нужно. Он вернулся, а, значит, не предал своего хозяина.
- Ты принёс, что я тебе велел? – спрашивал Ростислав.
- Принёс, - отвечал Пафнутий, доставая откуда-то из складки своей бедной одежды огромный ключ.
Ростислав спешно вырвал ключ у него из рук. С виду он был совсем обычным, но сын чародея чувствовал исходящую от него силу. Да, это был он, ключ от темницы Кощея Бессмертного – самого сильного и самого ужасного упыря и всех ныне живущих. Его сила пугала не только богатырей, но и чародеев и даже самих упырей, и все объединились против Кощея, а когда поняли, что его нельзя убить, упрятали его в каменную тюрьму, построенную специально для него. Ростислав не мог оторваться от этого ключа и чуть не забыл про стоящего рядом упыря.
- Ты молодец, Пафнутий, - проговорил сын Змея, - не забыл ещё свои колдовские навыки. Провёл самого Инвисибия. Ладно, закрывай потайной ход и пойдём.
Упырь покорно выполнил приказание. Но когда они стали приближаться к погребу, служившему темницей для Пафнутия, то возроптал.
