Повелитель Островов - Дрейк Дэвид Аллен (чтение книг TXT) 📗

— Мне надо искать Мелли, — внезапно охрипшим голосом произнес Кашел. У него было такое ощущение, словно его похоронили заживо. Двигался он с трудом, будто под толщей мокрого песка.

— Пожалуйста, выпейте чаю, и я уверен: вы снова увидите свою подругу, — сказал старик, склоняясь к Кашелу со своим котелком. Жидкость, очевидно приготовленная из морских водорослей, имела острый, но приятный запах. Хотя, конечно же, это был не чай.

— Прошу вас, добрый господин, — настаивал отшельник — Я так долго был один. Выпейте со мной!

Старик поднес котелок к собственным губам и отхлебнул темную жидкость. Проглотил, не отрывая взгляда от юноши. Тот начал с трудом подниматься, чувствуя на своих плечах тяжесть всего мира.

— Пожалуйста… — молил отшельник.

Голубой свет. Крошечная искра голубого света, яркая тень, просочившаяся сквозь чугунные стенки перевернутого горшка.

Мелли!

Кашел схватил горшок и с грохотом швырнул его. Одним прыжком фея вскочила на его обнаженную руку и заплясала от радости.

Глиняный горшок валялся тут же на земле; отшельник отпрянул и съежился. Юноша стоял, прижимаясь плечами к стенам, к крыше хижины.

— Пожалуйста…

Подняв наконец руки, Кашел взревел. Голубое свечение охватило его. Окаменелые стены светились, как пушок на стебле чертополоха, как паутинка на ветру… Раскидав руки в разные стороны, юноша раздвигал стены, а вместе с ними и границы мира, который держал его в плену. Ветер и солнечный свет, блестящие листья тамариска обрели четкость и реальность, и Кашел издал победный крик.

По мере того как голубое свечение меркло, поглощалось чернотой беспамятства, откуда-то, из сумеречного мира доносились слова: …такой одинокий.

Он лежал на земле, погруженный в полную тьму, лишь несколько звезд светило с лилового небосвода. Кашел расслышал веселую болтовню горцев, спускавшихся по склону оврага, — они направлялись в его сторону. Юноша приподнял голову.

— Может, попросить их помочь? — раздался голосок Мелли — Ты, наверное, ужасно устал, Кашел. Даже ты.

Трое горцев спускались по извилистой тропке. Двигались они легко и ловко, несмотря на то, что каждый нес на плечах по козе весом примерно в половину своего собственного.

Увидев лежащего Кашела, они замерли в удивлении и еще быстрее зачирикали, как птенцы в гнезде, увидевшие приближающуюся мать.

— Нет, я сам… — произнес юноша, перевернувшись и утвердившись на ладонях. Окружающий мир колебался, как занавеска на сквозняке. Еще никогда Кашелу не приходилось чувствовать себя таким слабым. Что же произошло?

— Не надо, Кашел… — попросила фея.

— Я могу, — пробормотал юноша. Все его чувства замкнулись на руках, упирающихся в песчаную почву. Он не раздумывал, просто знал: жить незачем, если он сейчас не поднимется. Кашел не станет здесь валяться, как загнанная лошадь!

— Могу! — и, оттолкнувшись, он встал на колени, а затем, продолжая движение, и на ноги. Покачиваясь, он возвышался над изумленными горцами.

Мир снова обрел свою незыблемость, и ноги Кашела твердо стояли на земле. Он рассмеялся с облегчением. Вокруг него без умолку трещали горцы, напоминая стаю птиц. Мелли весело Щебетала, теребя его ухо.

— Ты такой сильный, Кашел, — приговаривала она. — Ведь горшок был металлический!

Хижина пропала без следа. Не веря своим глазам, юноша обернулся: может, она осталась за спиной?

Ничуть не бывало. Наклонившись, в неверном лунном свете Кашел мог разглядеть многочисленные собственные следы, но ни великанских костей, ни кострища… ведь они же не могли исчезнуть!

И тем не менее исчезли.

— Я что, спал? — спросил юноша, то ли сам себя, то ли фею на плече. — Там был старик, философ…

Горцы придвинулись, дружески прикасались к Кашелу, легонько подталкивая его к берегу. Козы у них на плечах все еще были теплыми.

Юноша распрямил плечи, повел руками. Мускулы болели, но тело двигалось нормально. И он пошел, поддерживаемый маленькими человечками, радуясь их компании и возвращению Мелли.

— Мне снилось, я разрушил его хижину, — пробормотал Кашел. На берегу поблескивали огни; горизонт на западе алел, на его фоне вырисовывался неуклюжий силуэт «Золотого Дракона». — Не верю, чтоб я это сделал…

— Если б ты что-нибудь съел или выпил, Кашел, — послышался голос Мелли, — мы могли бы остаться там навсегда.

Горцы направились к группе соплеменников, которые уже жарили на костре свою добычу, даже не потрудившись очистить ее от шкуры. Горящая шерсть издавала зловоние, которое ничуть не смущало кулинаров. От костра, расположенного с подветренной стороны, поднялись Джен и Фраза, согнулись в приветственном поклоне.

— Он был просто одинокий старик, — проговорил Кашел.

И посмотрел на Мелли. Во взгляде феи читалось удивление и замешательство.

13

— Мы заплатим портовую пошлину в Эрдине! — проревел Аран, капитан двухмачтового торгового судна. Гаррик даже не представлял, что можно так громко кричать без помощи мегафона. — Идите изображайте из себя военно-морское ведомство перед теми, у кого есть лишнее время!

— У них на борту колдун, — сказала Теноктрис Гаррику и Лиане, стоявшим рядом с ней на подветренной стороне «купца». 66 Легкая усмешка мелькнула у нее на губах: — По крайней мере, он себя так называет.

Вот офицер на носу однорядного военного корабля — тот использовал мегафон.

— Лечь в дрейф, — прогремел он, — или мы отправим вас на дно, где вы сможете потренировать свое остроумие на рыбах!

— Это королевское судно из Орнифала, — спокойно сообщила Лиана. Руки ее свободно, неподвижно лежали на поручнях. — Видите орла на вымпеле? Если б они были сандракканцы, то место орла красовалась бы лошадиная голова.

— Фу ты! — проворчал Аран. — Первый раз в этом году поймали ветер, который бы без единого оверштага 67 доставил нас прямо в русло Эрда, и какой-то ублюдок-аристократишка решает нас остановить. Не удивлюсь, если он нас продержит, пока прилив сменится.

Он недовольно посмотрел на команду, ожидавшую капитанского решения, и махнул рукой:

— Давайте, спускайте парус! Раз этот чугунноголовый болван настаивает!

Гаррик рассматривал военный корабль, следовавший параллельным курсом на расстоянии пятидесяти ярдов. Двадцать пять весел, которые были ему видны, двигались с ритмичностью сороконожки — вроде совсем небыстро, хотя юноша не сомневался, что бронзовый выступ на носу корабля без труда пропорет борт их судна.

— Что королевский корабль делает здесь? — спросил Гаррик. — Разве граф Сандракканский не является врагом короля?

— Войну никто не объявлял, — ответила Лиана — хотя действительно графа Сандракканского можно назвать злейшим врагом короля. Хуже, наверное, только королева.

Юноша поднял на нее удивленный взгляд, надеясь увидеть улыбку. Однако Лиана не шутила. Лицо ее ничего не выражало, кроме вежливого интереса, зато под этой маской мускулы затвердели, как у мраморной статуи.

На мачте прогрохотал рангоут. Матросы, собирая в пригоршни полотнище паруса, сворачивали его и проклинали свежий бриз. Он дул прямо в сторону их цели — Эрдина и был достаточно силен, чтоб надувать парус даже в таком положении. Сандракканские моряки верили, что в таком пузатом, вздутом парусе ветер держится так же надежно, как вода в ведре. В то же время хафтские моряки, среди которых вырос Гаррик, имели привычку клясться парусом, плоским, как доска.

— Судя по наличию колдуна на борту судна, — со своей обычной объективностью продолжала Теноктрис, — можно предположить, что они ищут именно нас. Вернее сказать, вашего отца Лиана.

Двое матросов буквально повисли на фоке. 68 Передоверить эту работу гравитации они не могли, так как мачта была наклонной, на манер бушприта. Соответственно, рей выносился за нос судна. Необходимость подобной меры, довольно неудобной, вытекала как раз из-за чрезмерно надутого фока. Хотя Гаррик готов был признать, что использование системы рычагов позволяло пузатому «купцу» исключительно быстро менять курс.