Хитрости эльфийской политологии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" (книги без регистрации .TXT) 📗
Грубые, необтесанные каменные стены, каменный пол, который был виден всего в нескольких местах, между стыков десятков различных ковров, поверх которых были раскиданы подушки. Вдоль стен стояли какие-то ящики, шкафы и стеллажи с книгами. В центре располагалось громадное ложе. Именно ложе, а не кровать, потому что кровати-то как раз тут не было. Просто посередине пещеры были сложены один на другой несколько толстых ковров, застеленные роскошным покрывалом, по виду напоминающем то, что когда-то мне подарил Машмул, только раз в пять больше. И снова подушки, все в расшитых немыслимыми узорами наволочках.
— Мое тайное убежище. Хотя, тайное оно только до тех пор, пока женщины клана считают меня достаточно полезным для них.
— Маш, может быть, хватит? Ты как будто специально на жалость напрашиваешься? Что еще за… — договорить не смог, так как темный подскочил ко мне и заткнул рот ладонью.
Я хотел возмутиться, но осекся, когда увидел, как у него дернулись уши и раздулись крылья носа. Похоже, он что-то засек. Или кого-то. Неужели, тут снова будет какое-то нападение. Как то, что произошло с группой, которую в королевство темных привел лорд-кардинал? Если вдуматься, то я тоже хороший повод для войны. Ведь именно её пытается навязать миру Братство, если я правильно понял Илюизмену.
— Нет, — темный медленно убрал руку и отстранился, — кажется, показалось. Или просто сработало какое-то из следящих заклятий Наниссы.
— Очередной приступ типично темной паранойи?
— Что-то вроде того. А ты в курсе, что моя бывшая жена теперь активно занялась изучением ваших светлых ядов.
— Решила отравить меня? — искренне удивился я.
— Вот еще! Пока Великая Мать не прикажет, она на такую глупость никогда не решиться. Просто боится, что ты её отравишь.
— Что?!
— Но ты ведь четко обозначил такую возможность в тот раз, — невинно отозвался темный.
— Это была шутка!
— Да? А мне казалось, что ты был убийственно серьезен. И не врал.
— Конечно, не врал. Если бы я захотел, то мог бы. Но как она не понимает, что я никогда… — замолчал, когда наткнулся на его ехидный взгляд. У меня непроизвольно вырвался тяжелый вздох: — Вы все ненормальные, я бы никогда так не поступил с твоей дочерью.
— Как так?
— Не лишил бы её матери.
— Знаешь, с возрастом, Капишуле может даже обрадоваться, если лишишь.
— Прошу тебя, хватит, — поднял руку и сел на одну из крупных подушек, которые, по всей видимости, для этого и предназначались. — Зачем ты все это мне говоришь? Зачем запугиваешь и отвращаешь… пытаешься отвратить от себя? Хочешь в очередной раз, как говорит Андрей, на вшивость проверить? Еще не напроверялся? — и я поднял руку к сережке, которая теперь украшала мое ухо. На сегодняшней церемонии все, кто умеет смотреть, её уже отметили. В этом я даже не сомневаюсь. Уж кто-кто, а темные умеют читать подобные знаки просто отменно. Особенно, темные леди. Так что Нанисса, я уверен, уже знает обо всем. Хотя, вполне может оказаться, что ей донесли об этом, еще когда мы были в университете и ни о каком приглашении в их королевство даже речи ни шло.
— Скорей всего, — откликнулся Машмул, садясь рядом на другую подушку, и только тогда я понял, что озвучил свои последние рассуждения вслух.
— Так почему ты… — повторил я свой вопрос.
— И проверяю и поверить боюсь. Ну… что это все со мной происходит?
Он как-то неопределенно махнул рукой и, глядя в пустоту, сказал:
— Если хочешь, можем прямо сейчас вернуться? Барсим вряд ли отпустит от себя Андрея в ближайшее время, так что психолог тут будет крутиться до воскресенья, там его ждать бессмысленно. Мы же тут, считай, что уже не нужны.
— Я думал, ты захочешь встретиться с дочерью.
— Нанисса — одна из верховных жриц Дома Вик-Холь. Когда в столице происходит такое знаковое событие, как церемония обретения супружеских клятв Владычицей Первого Дома, во всех столичных храмах идут торжественные обрядные танцы и совокупления. Так что она занята, но без её разрешения меня к Капишуле не подпустят, будь я хоть трижды её отец.
— Прости… совокупления? — с трудом заставил себя выговорить я.
Машмул тяжело вздохнул.
— Это часть обряда.
— И… с кем, если в ваши храмы мужчины не допускаются?
Темные выразительно посмотрел мне в глаза, меня передернуло от этого взгляда.
— Но это…
— Культ Ллос. Помнишь, Андрея притащил мелиораторам кучу электронных энциклопедий про растительный и животный мир земли? Там были пауки. Не такие, как наши. Но тем не менее. Я нашел тех, которые в чем-то похожи… Их называют 'Черными вдовами'. После спаривания, самка убивает самца. То есть они в нас нуждаются только для зачатия, понимаешь?
— Но не все же. Есть и счастливые пары.
— Наше понимание счастья, не такое как у вас.
— Догадываюсь. Но, может быть, ты все же…
— Хорошо-хорошо, — он поднял руку ладонями вверх, — сдаюсь и обещаю, что больше не буду расписывать ужасы подземной жизни. А то потом Андрея на меня спишет любое психическое расстройство у некоторых нежных светлых.
— И почему тебе не надоедает меня поддразнивать? — я уже давно понял, что злиться на этого наглого темного, просто не имеет смысла.
— Ну… ты ведь уже знаешь, каким самым надежным способом можно меня заткнуть… — промурлыкал темный и потянулся ко мне, а потом вдруг вскочил на ноги и выхватил оружие. Я замешкался лишь на секунду и через мгновение встал рядом с ним с мечом в руке.
В дальней части пещеры открылся портал, и из него вышла высокая темная женщина в их местном аналоге военной формы, которая держала за руку малышку Капишуле.
— Леди Владычица пожелала видеть мужчину своей матери.
Машмул убрал свое оружие. Я последовал его примеру.
— Я уже не её, — процедил темный сквозь зубы.
— Меня это не касается, — заявила пришедшая и отпустила руку девочки.
Та сделала несколько шагов нам навстречу. Потом остановилась и обернулась через плечо.
— Наедине, — голос малютки прозвучал настолько повелительно, что у меня по спине пробежал неприятный холодок.
Может, не зря Машмул меня запугивает? Может, действительно, стоит всеми правдами и неправдами держаться подальше от темных леди, если они даже в таком возрасте способны так говорить.
А потом, приведшая Каапишуле женщин ушла через портал, и мы остались одни. Дочь Машмула снова посмотрела на нас, и вдруг, совершенно для меня неожиданно, улыбнулась совсем как нормальный ребенок.
— Будем играть? — спросила она и нерешительно подошла к отцу. Тот взял и поднял её на руки, потом и вовсе подкинул в воздух. И тут же поймал, широко и счастливо улыбаясь. И почему после всего услышанного и увиденного сегодня у меня сложилось четкое впечатление, что во многом темные совсем не такие, какими хотят казаться, просто привыкли вести себя соответственно сложившемуся на поверхности образу. Хотя, я, конечно, могу и ошибаться.
Вечером следующего дня, когда мы вернулись в университет, Машмул сказал мне:
— Это только игры. Когда она вырастет, станет такой же, как её мать. Ну, может быть, чуточку лучше…
— Если ты не дашь ей шанса вырасти другой то, конечно, станет.
— И что ты предлагаешь?
— Мы могли бы играть с ней чаще.
— Чтобы свести с ума её мать? Она ведь испугалась тебя тогда.
— Ничего. Думаю, ей это будет даже полезно.
Темный вопросительно вскинул брови.
— Ты меня удивляешь. А я всегда считал тебя таким светлым, таким…
— Невинным?
— Ну нет, вот об этом-то я как раз позаботился в первую очередь!
Андрей
От двух суток бесконечных переговоров и деловых встреч кто хочешь озвереет. Так что когда ко мне в воскресенье прямо в квартиру, где мы с Иром отсыпались от трудов праведных, заглянул Карл, первым моим желанием было послать дорогого и любимого работодателя далеко и надолго. По всей видимости, ректор все прочел у меня на лице и обратился не ко мне, а к Иру.
— На, взгляни, — сказал он и протянул мерцающему какую-то бумагу.
