Клятва воина - МакКенна Джульет Энн (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Вилтред умолк, качая головой.
– Отложите на минуту в сторону вопросы магии, – продолжал он. – Что еще делают эти так называемые жрецы? Испытания, выпавшие на долю присягнувшего Д'Олбриоту, ясно говорят о том, что эльетиммы активно работают над распространением своего влияния в Архипелаге и не считаются ни с чем в своей решимости добиться этого; вообразите человека, нападающего на жену воеводы с полным пренебрежением к последствиям, не меньше! Неужели я – единственный, кого беспокоит перспектива обретения враждебным племенем власти над теми, от кого во многом зависят решения, принимаемые воеводами? Загляните в будущее: что, если в результате распространения культа произойдет объединение владений? Куда обратятся взоры алдабрешцев, если они перестанут неусыпно следить друг за другом?
Вилтред пошел вокруг края помоста, его слова хлестали собравшихся магов.
– Другой вопрос: какой силой обладал этот жрец, если она дала ему уверенность игнорировать могущество воеводы в самом его стане? Очевидно, ему хватило способностей ускользнуть от опасности, когда его колдовство не смогло побороть волю Райшеда. Давайте задумаемся об этом на минуту. Мы все можем перемещаться, если нужно, но как насчет господства над разумом? Эфирная магия имеет аспекты, коим мы не можем противостоять, как бы ни была сильна наша собственная магия в других областях. Мы знаем, что эльетиммы сохраняют знание старого колдовства, несмотря на утрату первоначального источника силы. Вдумайтесь в значение того, что вам говорят! Эльетиммы снова пересекли океан – подвиг, который, как мы знаем, требует магической помощи, эфирной или стихийной, все равно. Совершенно ясно, что эльетиммы как-то восстановились. Теперь они способны применить то самое знание и выйти в открытый океан впервые за двадцать или более поколений! Они действуют с позиции силы, не сомневайтесь в этом.
Старик отступил к центру помоста, где магическое сияние над его головой окрасилось от его страстности в бледно-голубой цвет.
– Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать добро и зло некой ученой моральной дилеммы! Мы стоим перед совершенно реальной опасностью. Эти люди, даже сейчас распространяющие свою ложь среди адцабрешцев, принадлежат к тому же племени, что напало на поселение Кель Ар'Айен и уничтожило его с жестокостью и безумием, порожденными колдовством. Прочтите рассказ, полученный благодаря человеку Д'Олбриота, о последних днях Д'Алсеннена и его попытках защитить осажденных колонистов. Спросите себя, как бы вы противостояли заклятиям, которые использовались там, если б их обрушили против Хадрумала? Вспомните, что, как бы много мы с вами ни знали об этой магии ума, мы не можем использовать ее. Ни один из самых слабых урожденных магов не сумел овладеть и простейшими фокусами безграмотного лескарского отшельника. Наша магия сильна, но я предпочитаю бороться с огнем моим собственным огнем. Лучший меч в мире будет мало полезен, если враг использует пику или арбалет!
Вилтред повернулся и взмахнул руками.
– Нет, конечно, эльетиммы не будут интересоваться Хадрумалом, когда где-то пасется куда более тучная и беспомощная добыча, ничего не подозревающая об их стрелах. Если эльетиммы начнут сейчас войну против Тормалина, что у нас есть, дабы сопротивляться им? При всем моем уважении к ментору Тонину и его ученым должен заметить, что эфирная магия в наше время сведена до бессмысленной мешанины суеверий и полузабытых заклинаний, так что куда нашим практикующим до эльетиммов! Способны ли мы, маги, победить их нашей собственной магией? Возможно, но я не разделяю уверенности мастера Очага Калиона. А главное, позволят ли нам это сделать? Способен ли кто-нибудь здесь всерьез представить себе императора, позволяющего магам Хадрумала свободно распоряжаться бурями, огнем и наводнением, пусть даже для защиты его страны? Это невозможно до тех пор, пока положение не станет совершенно безнадежным. А сколько времени, по-вашему, потребуется этим колдунам, чтобы завладеть материком, если они действительно захотят это сделать?
Зажав трость в одной руке, Вилтред погрозил собравшимся костлявым кулаком.
– Несмотря на риск, несмотря на опасение утонуть в далеком океане или обречь этих несчастных, запертых в заколдованном сне, на безумие или темноту, мы не должны спорить о том, можем ли попытаться их воскресить! Вопрос скорее в том, можем ли мы позволить себе не воскрешать их, можем ли мы позволить себе столкнуться с угрозой этого эльетиммского колдовства без подлинного знания эфирной магии, без одного по крайней мере человека, который знает этих людей, знает, на что они способны. Бесспорно, эта угроза реальна и уходить не собирается. Мы знаем, эльетиммы уже скрытно подрывают нашу способность противостоять им: все вы слышали об их нападениях на тормалинские усыпальницы в течение зимы. Зачем еще эльетиммам делать это, если не для того, чтобы уничтожить последние крохи эфирного знания, что у нас остались? Я сам был вынужден бежать, дабы спастись от истязаний и смерти от рук эльетиммов, позволив им украсть несколько вещиц из той погибшей колонии, которые я привез из плавания с Азазиром.
Вилтред помолчал, борясь с понятным желанием напомнить Совету о насмешке, которой тот неизменно встречал их рассказы о давнем путешествии. К чести старого мага, он сумел подняться над обидой и вернулся к своей речи.
– Есть еще один вопрос. История Райшеда показывает степень эльетиммского интереса к артефактам из Кель Ар'Айена еще отчетливее, чем мои собственные испытания. Этому так называемому жрецу было столь важно завладеть мечом Д'Алсеннена, что он был готов рисковать чем угодно – не только совершать убийства, но и творить свое колдовство в самом сердце Архипелага, несмотря на связанную с этим опасность. Насколько важным должен был бы являться искомый предмет, прежде чем кто-то из вас рискнул сделать то же самое, памятуя о муках, приуготованных воеводами за практику магии? Спросите себя: зачем эльетиммам сии артефакты? Я не знаю, но бьюсь об заклад, это грозит бедой колонистам, если мы их не спасем! Повинуясь своей совести и логике, можем ли мы поступить как-то иначе?
Палата словно взорвалась. Все маги повскакали с мест и заговорили одновременно, перекрикивая друг друга вопреки правилам дебатов. Вилтред вернулся на свое место и сел, скрестив на груди руки. Старик тяжело дышал, глаза его горели от возбуждения. Планир восседал в своем незатейливом резном кресле, лицо его было спокойно, но в глубине глаз пряталась хитрая искорка. В его расслабленной позе чувствовалась настороженность, которая напомнила мне охотящуюся цаплю, готовую ударить клювом в нужный момент.
Я так и не понял, что послужило ему сигналом, но он внезапно вскочил, и резной эбеновый посох появился в его руке прямо из воздуха. Нижний конец посоха со звонким ударом опустился на плиты. Прерванные на полуслове, маги в молчании застыли, а Планир зашагал к помосту.
– Сядьте. Мы достаточно поговорили. Выбор ясен. Действуем мы или нет? Пытаемся спасти поселенцев Кель Ар'Айена с тем знанием, что у нас есть, или ничего не делаем, а только продолжаем наши исследования, несмотря на эльетиммскую угрозу?
Он ударил посохом о помост, и гулкое эхо прокатилось по огромному помещению. Маги тотчас бросились к своим местам.
– Кто за действие?
Дружно поднялись руки, одни – с зажатыми в них бумагами, другие – с посохами или стержнями. Сияющие лучи заструились от них и собрались в центре комнаты, сплетаясь в узор искристого света, чуть отливающего зеленовато-голубым, шафрановым и розовым цветами.
– Кто против?
Оставшиеся маги призвали свои силы и послали усики теней в подвижное свечение; пряди темноты вплетались в свет и притушали его, смягчали блеск оттенками нефрита, киновари и индиго. Узор висел в воздухе, цвета плясали, извивались, в головокружительном хороводе оплетая друг друга. Я заморгал и осторожно наклонился к Шиву, стараясь не коснуться потока изумрудного света, встающего из его вытянутых ладоней.
– Зачем все это нужно?
