Стражи утраченной магии - Уэйс Маргарет (книги хорошего качества txt) 📗
Храм не отличался ни внушительностью, ни изяществом пропорций. Он был похож на каменную пирамиду с маленькими отверстиями вместо окон и отверстием побольше, служащим дверью. Этот Храм являлся одной из древнейших построек Лерема, ибо даже в самых ранних эльфийских летописях его уже называли старым. Эльфы верили, что стены Храма были сложены руками Отца, и потому это место считалось священнейшим из всех святых мест Тромека.
Из окон Храма струился яркий свет. Храм был открыт днем и ночью для всякого, кто нуждался в советах и наставлениях. В проеме двери виднелись силуэты нескольких жрецов, вглядывавшихся в ночную темноту. Заметив Дамру, один из них встревоженно выкрикнул что-то. Неужели они что-то заподозрили?
Не обращая внимания на жрецов, Дамра пустилась бежать. На бегу она крепко сжала висевший на шее кулон. Ее наряд быстро сменился магическими доспехами Владычицы. Чтобы достичь места, где хранился Камень Владычества, ей нужно было миновать кедровую рощу — первый защитный барьер.
Добравшись до рощи, Дамра застыла от удивления и бешенства. На земле валялись сломанные ветки. Часть искореженных веток безжизненно свешивалась со стволов. Один из кедров был расщеплен надвое, словно в него угодила молния. Однако дерево не обуглилось, и запаха гари Дамра тоже не почувствовала.
В воздухе ощущалось другое: тяжелый привкус магии Пустоты. От его испарений у Дамры перехватило дыхание. Вещие окружили рощу мощной магической защитой от грабителей. Теперь их чары были уничтожены магией Пустоты.
Прежде чем миновать следы разрушений, оставленные ее врагом, Дамра выхватила церемониальный меч. Ей пришлось тщательно выверять каждый свой шаг. Дамра искренне возблагодарила богов за дарованное ей зрение Ворона. Добравшись до конца рощи, Дамра увидела за деревьями хранилище, в котором находился Камень Владычества.
На проволоке из кованого золота висела хрустальная сфера. Она находилась внутри клетки, прутья которой были сделаны из сплава золота и стали. Внутри сферы и помещался Камень Владычества, распространявший вокруг серебристый свет. Клетка стояла на зеркальном полу, отражавшем и ее, и сферу с сияющим Камнем. Поверхность зеркала была настолько ровной, что отражения ничем не отличались от настоящих предметов. Зеркальный пол образовывал ровный круг диаметром в восемь футов.
Гибель ждала всякого, кто решился бы ступить на этот пол, не зная, как продвигаться к центру (говорят, во всем Тромеке только Божественный и Защитник Божественного знали этот тайный проход), ибо зеркальная поверхность была хитроумной иллюзией, созданной Вещими. Дерзнувший проникнуть сюда сразу же падал в глубокую яму, дно которой было усеяно острыми металлическими спицами, и погибал мучительной смертью.
Но даже если допустить, что кому-то все же удалось бы добраться до клетки, здесь его ожидало новое препятствие. Клетка была заперта на семь замков (по числу главных Домов) и открывалась семью ключами. Четыре ключа находились у Божественного, и три — у Защитника. Только ими можно было открыть клетку и извлечь Камень Владычества, паривший внутри хрустальной сферы.
Возле сокровищницы валялись трупы нескольких стражников. Одни из них были в доспехах Дома Божественного, доспехи других говорили о принадлежности к Дому Защитника. По всему чувствовалось, что совсем недавно здесь произошла отчаянная и кровавая битва. Стражники, верные Защитнику, победили; шестеро из них остались в живых, но и они были ранены. Кто-то прижимал к боку покалеченную руку, у кого-то было до костей располосовано лицо. Еще один стражник склонился над лежащим товарищем и поспешно накладывал тому жгут на бедро. Из солдат, верных Божественному, все были мертвы.
Дамра ясно представила, каким вероломным было это сражение. Хотя солдаты и принадлежали к разным Домам, они служили вместе не один год. Скорее всего, кто-то из них тесно сдружился между собой, остальные если и не стали друзьями, то были добрыми боевыми товарищами. И вдруг за одну предательскую ночь недавние друзья и соратники превратились в ненавистных врагов. Трудно было представить, чтобы в них самих вдруг вспыхнула ненависть друг к другу. Нет, солдаты подчинились приказам, исполнили свой долг. Никто не осмелится упрекнуть их, ибо верность своему Дому выше дружбы, выше любви и важнее собственной семьи. И все же эта мысль была тошнотворной для Дамры.
Она остановилась за деревьями, не решаясь броситься вперед. Вначале требовалось оценить сложившееся положение. Судя по всему, стражники кого-то ждали. Они напряженно вглядывались в темноту. Чувствовалось, что им не по себе; должно быть, сейчас к ним взывали души убитых жертв. Дамре тоже было не по себе. Женщина-врикиль ураганом пронеслась по кедровой роще. Где же она теперь? Прячется в глубинах Пустоты и так же, как Дамра, следит за происходящим?
В темноте что-то мелькнуло. Солдаты подняли окровавленные мечи и встали плечом к плечу, приготовившись к обороне.
Из другого конца рощи появилась чья-то фигура. Дамра пригляделась. Женщина. Прекрасная, хрупкая, она осторожно двигалась по траве, обходя примятые и обильно залитые кровью места. Стражники опустили оружие и отступили, давая ей пройти.
Госпожа Годелива едва ли обратила на них внимание. Ее взгляд был устремлен на Камень Владычества, сияющий в хрустальной сфере.
Первым побуждением Дамры было выскочить из укрытия и ударить по врикилю, пока та находилась в самом уязвимом из своих обличий. Дамра знала, что черные доспехи врикиля способны появляться столь же быстро, как и благословенные доспехи Владыки. Но она рассчитывала застать Вэлуру врасплох, тем более что та считала ее мертвой.
Дамра уже собиралась осуществить задуманное, хотя это означало сражение не только с врикилем, но и со стражниками Защитника. Она обхватила рукоятку меча и телом подалась вперед.
На ее запястье легла чья-то рука.
Дамра порывисто обернулась.
Позади стоял Сильвит.
— Как вы… — сердито зашептала она.
Рука Сильвита еще сильнее сжала ей запястье. Трудно было поверить, что у дряхлого старика может быть такая железная хватка. Его губы прошептали только одно слово:
— Обожди.
Дамра успокоила бешено колотившееся сердце и расслабила тело. Она не представляла, как Сильвиту удалось сюда добраться одновременно с нею и как вообще он миновал посты, где выходца из Дома Киннотов могли убить на месте. Ее поверхностное представление об этом старом эльфе оказалось обманчивым. Сильвит был совсем не таким дряхлым и беспомощным, каким он предстал перед нею в домике для гостей.
Госпожа Годелива остановилась у самой границы зеркального пола и позвала одного из солдат.
— Встань здесь, — приказала она своим мягким, мелодичным голосом.
Стражник низко поклонился. Остальные солдаты окружили сокровищницу и, держа мечи наготове, смотрели в сторону кедровой рощи.
Госпожа Годелива обошла вокруг призрачного стеклянного круга, всматриваясь в камни бордюра, пока не добралась до определенного места. Приподняв запачканный кровью край юбки, она осторожно ступила на зеркальную поверхность. Словно нащупывая что-то, она делала один шаг за другим. Внешне казалось, что она скользит по зеркалу пола, словно по блестящему льду. Ей удалось беспрепятственно достичь постамента, на котором стояла клетка.
Вряд ли у нее имелось семь ключей, но крепкие прутья из стали и золота едва ли могли служить преградой для женщины-врикиля, ураганом пронесшейся по роще. И все же Дамра ожидала, что Вэлуре придется немного повозиться с клеткой и это хотя бы ненадолго остановит ее. К неподдельному изумлению Владычицы, Вэлура легко просунула руку сквозь прутья, будто их вообще не было.
Вэлура (Дамра больше не могла называть это исчадие Пустоты госпожой Годеливой) подняла голову и посмотрела на висящий над нею Камень Владычества. Несколько мгновений она вглядывалась в его сияние, затем опустилась на колени возле клетки и потянулась рукой к отражению Камня у себя под ногами.
Только теперь Дамра увидела истинную картину. Камень Владычества вовсе не находился внутри клетки. Он лежал на подиуме, поднимавшемся из-под «зеркального пола». Его отражение как раз и было настоящим Камнем, а то, что Дамра поначалу приняла за реальность, оказалось всего-навсего отражением. Магия Вещих была настолько сильной, что даже теперь глаза Дамры не могли освободиться от иллюзорной картины, и ей с трудом удавалось соотнести прежнее обманчивое зрелище с тем, на чем настаивал ее разум.
