Основатель - Пехов Алексей Юрьевич (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Кстати, еще один момент. — Миклош отбросил концом трости щепку, лежавшую у ножки его кресла. — Если мне не изменяет память, для большей действенности ритуала нужно собрать реликвии кланов. Это не обязательно, но все же будет лучше, если мы примем возможные меры. Жало Золотых Ос с недавнего времени вновь обрело своего хозяина. — Он высокомерно окинул взглядом всех присутствующих, ожидая увидеть их потрясенную реакцию. Но так как ее не последовало, продолжил едко: — По поводу даханаварской я не задаю вопросов. Госпожа Фелиция сама представляет собой реликвию, в некотором роде.
— Я привез Крест Основателя, — сказал Кристоф.
— Что ты сделал?! — Миклош дернулся, словно ужаленный.
— Крест Основателя в Столице? — нахмурилась Паула.
Негоциант вопросительно взглянул на гречанку, и та утвердительно опустила веки.
— Ты притащил сюда дрянь, из-за которой мы вынуждены были оставить Прагу?! — завопил было нахттотер, но тут же успокоился и, к удивлению присутствующих, произнес задумчиво: — Впрочем, если Крест поможет избавиться от Основателя и Храньи, не буду иметь ничего против… На этом, полагаю, наша консультация завершена. Желаю вам всем дожить до следующей встречи.
И Бальза, поднявшись, первым вышел из комнаты.
Фелиция последний раз посмотрела на клочок нотной бумаги и бросила его в камин.
Невероятно, что кто-то мог говорить с Вольфгером… Сколько лет мэтр кадаверциан был мертв, и вот теперь мормоликае казалось, будто она вновь слышит его голос.
— Вольфгера убили не мы, — сказала Леди, и Себастьян замер за ее спиной, понимая, что сейчас она говорит не сама с собой. Ей был нужен собеседник, вернее внимательный слушатель.
Мажордом подошел, оперся о спинку ее кресла. Гречанка взглянула снизу вверх на его красивое лицо, освещенное пламенем камина.
— Вольфгера убил Основатель. Никто из нас не знал, что именно в мэтре кадаверциан был скрыт его дух… кроме него самого. — Она снова отвернулась к огню и продолжила тихо: — Я не знаю, как многие века ему удавалось бороться с этим… проклятием. Но никто ни о чем не догадывался. А потом Вольфгер начал меняться. Он вел себя так, словно у него возник какой-то план… Спрашивал, не надоело ли мне жить под постоянной властью незримых тюремщиков…
Мормоликая закрыла глаза и ярко увидела перед собой кадаверциана. Его лицо, на котором надменность могла мгновенно смениться искренним дружелюбием, а высокомерное равнодушие превратиться в участливое внимание. Было в нем нечто бесконечно привлекательное и отталкивающее одновременно.
Были времена, когда Вольфгера принимали за гиперборейца, затем за левита, потом за валашца, а после этого долгое время его считали французом.
Она снова услышала голос, звучащий с едва заметным акцентом:
— Фелиция, скажи мне. Ты счастлива?
Она смотрела на мэтра кадаверциан с бесконечным удивлением. А он расхаживал по ее маленькому уютному зимнему саду, с явным удовольствием прислушиваясь к плеску фонтана.
— Что за странный вопрос?
— Абсолютно закономерный. — Он сел на бортик бассейна, пристально глядя на нее. — Ты не чувствуешь, что с каждым годом здесь становится все труднее дышать?
— Вольфгер, я не очень хорошо понимаю тебя сегодня.
— Хорошо, скажу прямо. Этот мир становится слишком тесным. — Он выгреб из кармана горсть крошек и бросил их в воду. Золотистые карпы тут же набросились на угощение. — Слишком знакомым. Скучным.
— Даже если это так… — Фелиция села рядом с ним. — Мы ничего не можем с этим сделать.
— Помнишь времена, когда мы были настоящими богами? Когда от нас зависело все.
— От нас и сейчас зависит очень многое.
— Это неправда, — небрежно отмахнулся он, — и ты сама понимаешь это. Мы утешаем себя подобными словами. «Мы влияем на людей. Решения, которые они принимают, выгодны нам». А на самом деле… Зачем тебе вечная жизнь, если ты вынуждена проводить ее, постоянно скрываясь.
— Прошлого не вернуть.
— Фелиция, ты умная женщина. А говоришь банальности. Все возвращается. Тебе ли не знать. Форма может быть измененной, а суть одна.
— Вольфгер, чего ты хочешь?
— Вернуть прошлое, — улыбнулся он. — Я знаю, как сделать нас по-настоящему свободными.
— И как же?
— Еще не время говорить об этом. Но ты узнаешь об этом первой.
Он поцеловал ее в лоб, как младшую сестру, поднялся и вышел из сада…
Фелиция открыла глаза, все еще чувствуя это призрачное прикосновение губ к своей коже. Взглянула на Себастьяна, по-прежнему стоящего рядом.
— Тогда я не поняла, о чем он говорит. И тем более не поняла, что это говорит даже не он. А Основатель в нем. Вольфгер перестал ему сопротивляться.
Мормоликая протянула руки к огню, пытаясь согреть их.
— Мы пытались остановить мэтра. Не убить. Но он бежал, и Основатель уничтожил его, когда понял, что может снова оказаться в наших руках. Почувствовал, что защита в лице Вольфгера стала слишком ненадежна… Древний артефакт, в незапамятные времена созданный леарджини, — ледяная клетка, в которую была вплетена часть магии ревенанта и нософороса, надежно сдерживала главу некромантов.
Он казался спящим. Ничего не чувствующим. И Фелиция была рада, что старый друг ничего не знает о том, что она имела отношение к его пленению.
— Клетка могла сдерживать его бесконечно долго. Но не сдержала. Я не знаю, как Вольфгеру удалось ускользнуть… И когда нософорос нашел кадаверциана, он был уже мертв, — тихо сказала она Себастьяну. — Основатель предпочел убить его…
Мажордом не ответил и лишь крепко сжал ее руку, как всегда выражая сочувствие и понимание.
— Фелиция… — В комнату без стука вошел Рамон. Он выглядел уставшим и не вполне довольным своими усилиями. — Я сделал все, что смог. Пойди взгляни.
— Да. Конечно.
Леди взяла холщовую сумку, лежащую на соседнем кресле, и спустилась в нижний зал. Здесь ярко горели факелы, освещая огромное мрачное помещение с высоким арочным потолком.
По каменному полу, замыкаясь в круг, тянулась широкая зеркальная полоса. Вдоль внешней части окружности на равном расстоянии друг от друга были расставлены чаши для крови — необходимые детали проведения опасного ритуала. Рядом с несколькими из них стояли черные металлические треножники.
— Здесь будут лежать реликвии кланов, — уточнил Рамон, видя, что Фелиция внимательно разглядывает их.
— Миклош заявил, что явится со своим ножом непосредственно перед ритуалом… — продолжил негоциант. — Опасается, что его украдут. — Рамон усмехнулся. — Остальные, думаю, поступят так же. Я постарался воссоздать пирамиду Лугата.
Он кивнул на хрустальную фигуру. Шар на ее вершине испускал яркое белое свечение.
— Ты отлично поработал, — сказала Фелиция и увидела, что Рамону приятна ее похвала. — Что сказал Иноканоан?
— Они выбросят Основателя в Большой круг, как только мы будем готовы к этому.
Негоциант усмехнулся, вспомнив еще что-то:
— Франциск Кадаверциан полтора часа втолковывал мне все тонкости проведения ритуала. Теперь твоя очередь почтительно внимать ему.
— Значит, все готово? — тихо спросила мормоликая, глядя на полосы света, исходящие от сферы на вершине пирамиды Лугата.
— Да. И в скором времени мы наконец избавимся от Основателя…
Глава 38
Иллюзия…
Реализм как метод абсолютно несостоятелен, и в этом смысле двух вещей следует избегать художнику — современности формы и современности содержания.
Всегда приятно не прийти туда, где тебя ждут.
— Предатель!! Благородный, добродетельный Кристоф?! Он подло предал меня! Бросил в мир лигаментиа! И это после всего, что я для него сделал!..