Следствие считать открытым - Туманов Дмитрий (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Я торопливо вложил меч в руки доблестной воительницы, а Штырь уже вливал ей в рот целительно-отвратительный эликсир, который только одним своим запашком мог поднять и покойника с посмертного одра. Леди командор вздрогнула всем телом, зашлась в кровавом кашле, но пришла в себя и даже сумела сесть — в нее словно бы влилась новая жизненная энергия.
«Ненадолго…» — прошептал наш народный целитель, а может, он и не сказал ничего, но я как-то понял его мысль.
— Райен, на колени! Склони голову перед силой Единого Храма в моем образе! — вдруг резко и отрывисто произнесла Региста, вставая и поднимая меч в боевую позицию. — Здесь и сейчас решится все. Если ты — апостол Тьмы, то Серебристая Луна низвергнет тебя обратно в Бездну, если же нет…
«То сумасбродная фанатичка попросту снесет мне голову», — додумал я за нее. Какой глупый и бессмысленный конец. Впрочем, сейчас или потом — какая разница? А так хоть мучиться не буду, даже боли не успею почувствовать. Таниус, Штырь, что ж вы не броситесь на нее, как отчаянно бросается волчица на охотника, поймавшего ее волчонка…
— Именем Света…
Вот и все. Прощайте, люди добрые, и простите, если что не так…
— …я, Региста Гористок, командор ордена Единого Храма, властью, дарованной мне Храмом, посвящаю тебя, Мельвалиен Райен, в храмовые рыцари и вручаю тебе священный меч Вознесения — Серебристую Луну. Не как самому достойному, но как последнему, оставшемуся в живых. Последнему Рыцарю.
Лунный клинок лег мне на плечо, от него исходило странное, но приятное веяние, словно тысячи невидимых ниточек связывали меня с приятной прохладной и вместе с тем живой сталью меча.
— А как же проверка насчет принадлежности к Тьме?
— Ты ее уже прошел. Никогда Тьма не склонит голову перед Светом в смиренном ожидании своего поражения.
— Хм, как все просто. А что означает — «Последний Рыцарь»? И почему им назначен я? Ведь Таниус и Штырь много достойнее меня.
— Так гласят древние предсказания первых служителей Храма, так записано и в Уставе нашего Ордена. Последний из рыцарей Храма в роковой час Аверкорда примет бой против Тьмы. На его деснице будет рдеть кровавым цветком Священный Лотос.
Я взглянул на ладонь и присвистнул от удивления — ожог, полученный от раскаленного талисмана, и в самом деле напоминал соцветие лотоса. Тогда я вытащил из кармана саму стальную пластинку. С ее лицевой стороны был все тот же оттиснутый замок с башенками, а обратная сторона не была обработана, и выступавший контур оттиска оказался точь-в-точь таким, каким отпечатался на моей руке, — грубоватым и стилизованным, но очень похожим на распятие Священного Лотоса.
— Когда моя сила иссякла, Серебристая Луна сама выбрала тебя, став частичкой твоей души, — сказала Региста слабеющим голосом, вкладывая блестящее лезвие в мои ладони.
Нехотя выпустив меч из рук, воительница опустилась на холодный камень, из-под ее спины растеклась темно-бурая лужица.
— Я знаю, рана смертельна, мне уже недолго осталось… — тихо и печально прошептала Региста. — Прощай, маленький плутишка, с тобой было очень весело. Я рада, что наши сердца оказались сродни. Прощай, мой дорогой друг, самый честный и ласковый человек в моей суетной жизни. Не унывай, мы с тобой скоро встретимся и больше не расстанемся никогда. Теперь идите, не смотрите, как я умираю. Райен, задержись на минутку…
Региста, взяв мою руку и смотря мне прямо в глаза, продолжила, уже с трудом выговаривая слова:
— Путь Последнего Рыцаря — это тропа скорби, дорога горя, стезя одиночества. Никто не скажет тебе ободряющее слово, никто не поддержит тебя в трудную минуту, никто не прикроет твою спину во время Аверкорда, в последнем бою с Тьмой. Не будет никого и ничего, только ты и священный клинок… Ты не лучший, но ты — избранный, и я почему-то верю, что ты дойдешь до конца и победишь. Именем Света… — …да будет так, — склонил я голову в прощальном поклоне, прикрыл веками принявшие небо глаза и отсалютовал вверенным мне оружием, как провожают в последний путь героев, погибших за правое дело.
Все умирают — кто раньше, кто позже, славу сниская людскою молвой. Вечная память тем, кто не дожил, долгие лета — тем, кто живой. Наш нелегкий путь продолжается, и наше большое дело все еще ждет своих героев.
Дорога, выведшая нас из некрополя, обогнула скальные выступы, повернула на восток и исчезла в гигантском тоннеле, прорубленном в горе. Это и были легендарные Врата Мертвых, и свое зловещее название они носили по праву — их своды были выложены десятками тысяч человеческих черепов. Вверху, на месте арочного замка, красовался рогатый череп доисторического ящера размером с небольшой домик. Я невольно вздрогнул, живо представив его прижизненные размеры.
Нам — туда. По старинным преданиям, через Врата Мертвых души умерших уходят из нашего мира на восход, где ими обретается вечное счастье и вечный покой. В тоннеле — сплошная темнота, непроглядная тьма, и лишь где-то там, вдали, горит слабая искорка света. Нам — туда. Нам надо дойти, рассеяв всю тьму, что встанет стеной на нашем пути. И мы дойдем. Мы обязательно дойдем. Это — наш путь.
Рано или поздно все тоннели кончаются, и этот проход под горами тоже не оказался исключением из правил. Хотя в конце древняя дорога и была завалена, но шла под уклон, поэтому вода из высокогорных ледников постепенно пробила себе путь, источив неприступный базальт. Коридор, постепенно сужаясь в высоту и ширину, заканчивался крутым скатом — пересохшим подземным водостоком.
Лихо прокатившись по выглаженному подземной рекой каменному желобу, мы вылетели в узкую, заросшую сталактитами пещеру — самое настоящее звериное логово. Наше появление «из ниоткуда», да еще и с факелами в руках, ввергло местных обитателей, не то шакалов, не то лисиц, в неописуемую панику — ослепленное и перепуганное зверье, истошно и отчаянно визжа, полезло во все щели и закоулки расталкивая друг друга и порою застревая в узких лазах. Еще бы, если поздней ночью к вам в дом через каминную трубу ввалится незнамо кто, весь черный с головы до пят — не то бес, не то грабитель, не то поддатый трубочист, — вы еще и не так заорете и забегаете.
Наконец хищники «утрамбовались» в отнорках и теперь тихо таращились оттуда немигающими красными огоньками глаз. А мы тем временем осмотрелись по сторонам и нашли кое-что интересное. Оказывается, шакалы здесь жили не всегда — бывший владелец пещеры, огромных размеров пещерный медведь, давным-давно упокоился в дальнем углу, будучи нашпигован арбалетными болтами. Судя по тому, что тело почившего хозяина было обглодано до костей, пустовала освобожденная «квартира» недолго.
Приглядевшись еще внимательнее, мы поняли, что та часть подземелья, куда мы так удачно выпали, являла собой нечто вроде храма — фантасмагорические рисунки людей и животных в изобилии украшали стены пещеры, а в ее центре около десятка грубо обтесанных каменных истуканов окружали массивную каменную плиту на постаменте. Судя по скверному качеству отделки и по стершимся очертаниям фигур, это было очень древнее капище, даже, наверное, не доисторических хиггов, а их первобытных прародителей.
Подойдя поближе, мы наткнулись на истлевшие человеческие останки — я, пробираясь между бесчисленных колонн сталагмитов, наступил на каменную глыбу, которая развалилась ошметками известкового наплыва и хрупкими пожелтевшими костями. Поверх всего этого в свете факелов тускло блеснул массивный, грубой выделки золотой браслет.
— Ух ты! Я первый увидел! — возбужденно воскликнул Штырь, тут же потянул к браслету свои загребущие ручонки и выразил бурное негодование, когда я оттащил его от «законной» добычи. — Э! Ты чего, в натуре? Кто цацку нашел, тот ей и хозяин!
— А ты не задумался, почему ее прежнего хозяина падальщики не тронули, хотя он и упокоился прямо у них в логове? — возразил я, осторожно пошарив в куче праха сталактитовой сосулькой и выудив оттуда потускневший армейский жестяной медальон — развернувшую крылья и острые когти черную летучую мышь. — Похоже, наш брат-диверсант, которому для приобретения стойкости к отравлениям приходится съесть уйму всякой дряни, к концу своей карьеры становится совершенно несъедобным. Шутки шутками, но дело здесь нечисто…
