Когда плачут драконы (СИ) - Эн Вера (книги без регистрации бесплатно полностью .txt, .fb2) 📗
— Чего тебе? — вяло поинтересовался он. — Или двери попутала?
— Я... Одже ищу... — кое-как овладев собой, выдавила Беата. — Он здесь?
Пацан мотнул головой, разметав патлы по плечам.
— Я вместо него, — объяснил он. — Ты если к кому из заключенных, то посещение только по письменному разрешению...
— А Одже где? — не дослушав, снова спросила Беата. Патлатый насупился и пожал плечами.
— Я почем знаю? Мое дело — преступников сторожить. А с хахалем своим сама разбирайся!
С этими словами он захлопнул дверь, едва не сдув Беату с крыльца. Она не поскупилась на проклятие в адрес нового знакомого и даже пнула дверь, как будто это могло что-то изменить. Потом наградила таким же проклятием и себя и принялась думать, что делать дальше.
Что могло случиться с Одже, чтобы он оставил пост? Разве что серьезная болезнь одолела, вот он и лежит дома, не в силах подняться, а отец его опять к доктору обратиться не хочет.
Представив себе эту картину, Беата со всех ног бросилась к избе главного лесоруба. Однако уже у ворот замешкалась. Если отец у Одже — самодур и ему нравится измываться над сыном, то он ни слова не скажет Беате о его самочувствии, только отыграется потом на Одже, окончательно его сломав. Нет, тут напролом идти точно не стоит. А вот повторить хитрость и подождать кого-либо из домочадцев на заднем дворе — отличный план. Может, мать Одже выйдет, а может, кто из братьев или сестер. Их-то Беата и распытает.
На этот раз ей наконец повезло. Маленькая девочка, качающаяся на качели, избавила от необходимости снова ждать. Беата не поскупилась на благодарность богиням и окликнула малышку.
Та оказалась совершенно чудным приветливым ребенком, очень похожим на Одже, и за две плюшки с удовольствием сообщила Беате, что брат в последний раз заходил домой после праздника — «такой нарядный и грустный» — дал ей медовый леденец и за что-то извинился. С тех пор его и не было.
— Мама говорит, он нас на какую-то казарму променял, — закончила жаловаться малышка, и Беата уже знала, куда ей пойти дальше. Уж начальник-то Одже должен знать, где он. Может, заслал куда, не дав возможности предупредить об отъезде. Хотя вот к сестре Одже нашел время завернуть. А к Беате…
Побоялся? Не простил? Да почему именно сейчас-то?!
Не Хедин же его отослал, мстя за то, что Беата учудила: он в таком странном состоянии был, что, кажется, вообще не понимал, кого своими милостями одаривал. На губах улыбка, а глаза совершенно стеклянные. Это и спасло.
В полном недоумении Беата направилась прямиком к главнокомандующему и потребовала у того отчета таким уверенным тоном, словно имела на это право. Позабавило ли такое обращение бравого вояку или на самом деле произвело впечатление, однако он признал за Беатой право получить ответ.
— Какой еще отпуск? — оторопела Беата. Ее собеседник усмехнулся.
— Парень за четыре года ни одной смены не пропустил — как ты думаешь, имеет он право на отдых?
Но Беату интересовало вовсе не это.
— Разве он не сказал, почему вдруг решил уйти?
Командир покачал головой — как показалось Беате, с непонятным сочувствием.
— Согласно воинскому уставу любой дружинник имеет право на отпуск по истечении двух лет службы, — зачем-то сообщил ей он. — Если в это время нет войны, я обязан предоставить его, не спрашивая причины. Могу только сказать, что Одже покинул Армелон: парни, что дежурили в тот день на крепостных стенах, видели его. Что-нибудь еще?
Беата охнула, ошеломленная. Ушел? Из города? Никого не предупредив? Далеко? Надолго?
Однако большего ей добиться не удалось, а потому, совершенно растерянная и подавленная, она побрела по улице, не зная, что делать дальше.
Почему?
Одже взял отпуск, нашел замену на службе, извинился перед сестрой…
И пропал…
Ему же и пойти-то не к кому, чтобы хотя бы эти несколько дней переждать. Беата не хотела думать о плохом, но холодные мысли лезли сами, нервируя, пугая, бросая в панику. Кажется, Беата только сейчас поняла, что лишилась Одже. Неожиданно и насовсем. И больше… Больше вообще ничего не будет. Ни его неловкой, но такой искренней заботы. Ни вдохновляющей и волнующей радости в его глазах. Ни тщательно взвешенных и таких понятных слов. Ни…
Близости.
Объятий.
Поцелуев.
Никогда, потому что Одже ушел и больше не вернется. Беата причинила ему слишком сильную боль. Даже после избиения отцом Одже остался в Армелоне и попытался построить новую жизнь. А с предательством Беаты не стал бороться. И она слишком хорошо его знала, чтобы тешить себя напрасными надеждами.
Он отказался от нее. И только Беата в этом виновата. И если сейчас Одже уже нет в живых…
Создатели, это ее, только ее проступок! Одже ведь…
Он совсем не мог от нее защититься! Каждое слово ловил, каждый взгляд разгадать пытался! Беате это льстило — чего уж скрывать? — и все же она никогда не была столь жестокосердной, чтобы пользоваться его привязанностью, не отвечая взаимностью.
И лишь теперь…
Боги, он же наверняка подумал, что она играла с ним все это время. Забавлялась, проверяя, а на самом деле совсем ничего не испытывала. Беата ведь ни разу своих истинных желаний не озвучила; разве что — когда поцеловать попыталась. Решила разом все прояснить и избежать тягучих трудностей. Вот и избежала.
Дуреха, да почему же не говорила, как ей хорошо рядом с ним? Как ей нравится его внимание и то, что именно Одже его оказывает? Как она ждет каждый день встречи с ним, потому что только он способен сделать ее счастливой?
Одже, как никто, заслуживал таких слов. Быть может, именно они помогли бы ему правильно ее понять?
Беата сама не заметила, как вернулась домой — утомленная, потерянная, виноватая, несчастная. Без сил ткнулась лбом в закрытую дверь: там, внутри, ей не будет утешения. Никто не поймет и не поддержит; да даже будь по-другому — какое это теперь имело значение? Разве Беата сможет сказать, что любила и все потеряла? И разве кто-то поможет ей исправить ошибку?
— Беата… — раздался со стороны входа в пекарню осторожный голос Кайи. — Ты… тебе нехорошо?
Беата передернула плечами, не чувствуя желания осадить названую сестру. Достаточно того, что она своим эгоизмом Одже жизнь поломала. Кайя тоже настрадалась — куда еще Беату терпеть?
— Убегалась, — попыталась отговориться она. — Тяжко с непривычки. Сейчас отдышусь.
Кайя помолчала, очевидно не поверив, но почему-то не став распытывать. Вместо этого нырнула в складки платья и протянула сестре листок бумаги.
— Айлин просила тебе передать, — как-то обреченно — или Беате теперь все казалось обреченным? — проговорила она. Беата утомленно взяла у нее листок, равнодушно поблагодарила и затащила себя в дом. Там прислонилось спиной к двери и съехала по ней на пол.
Давно она не плакала — даже и забыла, что это такое. Те слезы, что выдавливала злость, не считались, они и шнокеля не стоили по сравнению с нынешними — горячими, горькими, безнадежными. Беата безмолвно заливалась ими, даже не пытаясь утереть и понимая только, что и они не помогут. Потеряла. Самого лучшего и самого нужного. Только Создателям известно, чем Беата заслужила их милость, если они ей послали такого друга. Или знали, как она их подарком распорядится, и просто хотели поиграть? В это было проще поверить, ведь Беата все про себя знала и ни секунды не верила в то, что достойна счастья. Ну что, на самом деле, она сделала хорошего в своей жизни? Родителей ни во что не ставила. Родную сестру изо всех сил изводила. Названую — просто игнорировала, изредка используя в своих целях. И даже Одже не смогла оценить и удержать.
Хамка и эгоистка.
Может, Одже как раз повезло, что он от Беаты избавился? Найдет себе нежную покладистую девушку, которая будет его уважать и теплом всю жизнь баловать — он-то это точно заслужил. А Беата…
Она сжала кулаки от накатившей в момент боли, слишком ярко представив себе картину счастливой семейной жизни Одже, и только теперь вспомнила о бумаге в руке. Ничего не видя от слез, она развернула листок и сердито уставилась на него: что еще за причуды — письма писать? Ну, не смогла ее Айлин дома застать, сказала бы Кайе, что хотела. Никаких секретов у них быть не могло, так зачем же…
