Легион Видесса - Тертлдав Гарри Норман (книги серии онлайн .TXT) 📗
– Три серебряных? – Лицо кожевника выражало презрение. – Это отличный кожаный пояс, чужеземец. Видишь бляшки? Какая работа! Видишь, какой он крепкий?
Он несколько раз дернул пояс, щелкнул им, согнул и разогнул жесткую кожу.
– Он не развалился у тебя в руках, это я вижу, – сухо заметил Скавр. – Если бы такое хоть раз случилось, тебя давно разорвали бы на кусочки и ты не торчал бы за прилавком, пытаясь меня надуть.
– Мне показалось, что ты назвал меня жуликом. По-моему, это ты пытаешься ограбить меня. Только подумай! Я заплатил за шкуру, я вложил столько трудов и времени в эту работу… Да я обобрал бы собственных детей, если бы продал его тебе дешевле, чем за семь серебряных.
В конце концов они сговорились на шести монетах, что составляло одну четверть золотого. Марк был недоволен. Будь он в настроении, он, скорее всего, выторговал бы пять.
Но сегодня ему это было безразлично. В эти дни вообще нашлось бы не много вещей, которые были ему дороги. По крайней мере, он купил пояс. Прежний уже потрескался.
Марк отстегнул старый пояс, снял ножны с мечом и приставил их к левой ноге. Удерживая штаны одной рукой, он начал продевать новый пояс в лямку. Пока трибун возился, чей-то веселый голос проговорил:
– А, хороший поясок. Знаешь, это все напоминает мне те дни, когда я носил штаны, а не монашеский плащ.
– Нейп!.. – ошеломленно сказал трибун, поворачиваясь, и тут же схватился за штаны, чтобы не заголиться прямо на рынке. Битва со штанами завершилась тем, что ножны с лязгом упали на мостовую. Пунцовый от смущения, Марк наклонился за мечом и чуть было снова не уронил штаны.
– Позволь, я помогу.
Нейп поднял с мокрой мостовой меч и кинжал Скавра и подержал их, покуда трибун не застегнул свой новый пояс.
– Спасибо, – сказал Марк сухо. Он не желал иметь с Нейпом никакого дела после того, как тот накачал его наркотиком, и поневоле выслушал все откровения трибуна. И Алипия тоже была там!..
Если Нейп и уловил холодок, то не подал вида.
– Очень рад тебя видеть, – сказал жрец. – Тебя довольно трудно поймать в последнее время. Ты стал скрытен, как таракан. Открой мне тайну: ты крадешься вдоль стен или залезаешь под плинтус?
– В последнее время у меня нет большого желания видеться с людьми, – вяло пояснил Марк.
– Что ж, это вполне объяснимо. После всего, что случилось… – Увидев, как окаменело лицо римлянина, Нейп вдруг понял, какую грубую бестактность только что допустил. – Ох, друг мой дорогой, прости…
– С твоего позволения, я, пожалуй, пойду домой. – Голос Скавра прозвучал безжизненно.
– Подожди!.. Постой!.. Во имя Фоса, умоляю!..
Марк нехотя остановился. Нейп был не из тех, кто поминает своего Бога каждую минуту, по делу и без дела. Если жрец произнес имя Фоса, значит, у него была на то важная причина…
– Что ты еще от меня хочешь? – Горечь переполняла Марка. – Разве ты еще не насытился зрелищем?..
– Друг мой… Ты позволишь мне так себя называть? – Нейп помедлил, ожидая от Скавра какого-нибудь знака, но трибун был как будто высечен из камня. Печально вздохнув, жрец продолжил: – Позволь мне выразить сожаление… Мне действительно жаль, что дело приняло такой оборот. Могу, кстати, добавить, что Туризин также сожалеет об этом.
– С какой радости? Ему-то что?
Нейп сдвинул брови: ему не понравилось, что Марк говорит о Туризине в таком тоне. Однако жрец не остановился.
– Унизив тебя, он оскорбил самого себя. Император имеет право знать, не вовлечен ли его офицер в заговор, но когда допрос поневоле затронул такие… интимные чувства… – Нейп запнулся. Он не мог найти нужных слов, чтобы не коснуться слишком больного места, и потому заключил просто: – Туризин должен был остановиться раньше.
– Он этого не сделал, – сказал Марк.
– Не сделал. И, как я тебе уже говорил, весьма сожалеет о своей несдержанности. Но он упрям. Вспомни хотя бы дело Тарона Леймокера, если не доверяешь мне. Туризин никогда не торопится признать свою ошибку. И все же ты должен был заметить, что он доверил тебе важный пост.
– Но менее ответственный, чем гарнизон Гарсавры, – отозвался трибун. Он все еще не желал верить услышанному.
– Работай в налоговом ведомстве честно, не возбуждай лишних подозрений – и я смело могу предположить, что как только начнутся военные действия, ты получишь назад свой легион.
– Легко тебе говорить. Посмотрю, как еще поступит Туризин.
Нейп снова вздохнул:
– До чего же ты упрям, Скавр. И в горе, и в иных вещах, как я погляжу. Что ж, оставлю тебя. Только напоследок позволь дать маленький совет: суди по случившемуся, а не по предполагаемому.
Вот это да. Нейп раздает советы, достойные философа-стоика!.. Пока Скавр хлопал ресницами, жрец низко поклонился и ушел.
Слабое зимнее солнце сверкнуло на бритой макушке служителя Фоса. Скавр, хмурясь, глядел ему вслед. Возможно, с точки зрения Нейпа, трибун был угрюмым пессимистом. Однако сам толстенький жрец казался таким жизнерадостным и беззаботным. Вполне вероятно, жизнь вообще предстает ему в розовом свете, так что хорошие вести о Туризине, которые передавал Нейп, следует еще поделить надвое.
Нет, Марк все еще был в опале. Последуем совету Нейпа и будем судить по тому, что уже случилось. Раздумывая обо всем этом, трибун невесело покачал головой. И вдруг заметил в толпе еще одно знакомое лицо.
Провк Марзофл был довольно рослым молодым человеком, возвышающимся над остальными, – как и Марк. Этот красавец аристократ неподвижно стоял среди людей, кишевших на площади Паламы, и… Марк напрягся. Внезапно в нем проснулась долголетняя солдатская настороженность. Да, нет сомнений: Марзофл следит за Нейпом.
Жреческий плащ и бритая голова делали жреца легкой мишенью для соглядатая. Затем пристальный взгляд Марзофла перешел на трибуна. Марк встретился с кавалеристом глазами и нарочно кивнул. Марзофл отвернулся и вступил в торг с рыбаком, который выставил на продажу большую корзину креветок.
Любопытно…
Марк направился в сторону дворцового комплекса. Через минуту он повернулся, как будто что-то потерял. Марзофл держал жареную креветку за хвост и облизывал губы. Он, несомненно, следил за трибуном. Их разделяло всего несколько десятков шагов.
Убедившись в том, что Скавр раскусил его, Марзофл остановился, не скрывая досады и замешательства.
Сперва римлянин не на шутку разозлился, убежденный в том, что это Туризин Гавр отправил Марзофла выслеживать его. Однако затем ему в голову пришло нечто обратное. Император не стал бы посылать такого неумелого шпиона. Если бы Туризин хотел тайно проследить за Скавром, то Марк никогда не узнал бы об этом. Тогда – в чем дело? Единственное объяснение, которое пришло ему на ум, состояло в том, что Марзофл ревновал к влиянию Скавра на Императора. Он заметил, как Марк разговаривает с Нейпом (а к мнению профессора Видессианской Академии Туризин, несомненно, прислушивается). Это встревожило честолюбивого аристократа.
Вдвойне любопытно. Марзофл пользуется сейчас большим влиянием при дворе. Если он полагает, что Скавр может быть его соперником, то… То вполне вероятно, что так оно и есть!
Садовники убирали последние жухлые листья с газонов, окружающих дворцы. Они почтительно поклонились трибуну, когда он проходил мимо. Впрочем, это не имело никакого значения. Садовники – слуги; вряд ли они решатся проявить неуважение к офицеру, даже опальному. А вот ревность Марзофла была, пожалуй, первой хорошей новостью за все это время.
И… Марк резко обернулся. Провк Марзофл остановился на расстоянии полета стрелы от него – молодой кавалерист внезапно обнаружил что-то необычайно интересное в дереве с опавшими листьями. Он не заметил – или сделал вид, что не замечает, – как Скавр весело машет ему рукой. Марку было странно ощущать на своем лице улыбку.
Хорошее настроение не оставляло его весь день. Он даже добился ответной улыбки Итзалина – что было немалым достижением. Бюрократ рассказал ему анекдот. Марк был поражен: он не предполагал, что Итзалин вообще знает подобные вещи. Правда, рассказывал чиновник не слишком умело, но событие в любом случае стоило того, чтобы отметить его про себя.
