Владыка Севера - Тертлдав Гарри Норман (мир бесплатных книг txt) 📗
Но Мэрланз сказал лишь одно:
— Думаю, я постараюсь, Лис. Готов ли ты поклясться отцом Даяусом, что все, тобой сказанное, правдиво? — Он поспешно поднял руку. — Не то что бы я тебе не верю, пойми меня правильно, я не хочу тебя оскорбить. Но если я смогу сказать великому князю, что ты дал мне клятву…
— Понимаю, — ответил Джерин и встал.
Но, даже произнося слова клятвы и обратив взор к алтарю Даяуса, возвышавшемуся около очага, он снова задумался над тем, обращает ли внимание этот бог на клятвы, скрепленные его именем. После разговора с Бейверсом у него появились некоторые сомнения. Но в таких вещах ошибаться нельзя. Лучше всего продолжать вести себя так, словно Даяус уделяет столько же внимания материальному миру, сколько уделяла его ему Волдар, правда, лишь до того, как Бейверс и боги чудовищ ее от этого не отвлекли.
Он подумал и о том, что может случиться, если однажды Волдар одержит верх в битве, идущей сейчас в божественном Домегради. Он уверил Дарена, что сумеет с ней сладить, и все еще полагал, что сумеет, но все-таки ему не хотелось бы проверять, прав он или не прав.
— Знаешь, — обратился он к Мэрланзу, — иногда неведение есть лучший оплот для наших надежд.
— Я пребываю в полном неведении о том, что ты имеешь в виду, — ответил Мэрланз с улыбкой.
— Прекрасно, — сказал Джерин и хлопнул его по спине.
Лис стал вести учет своим достижениям в отрицательной форме. Волдар не спустилась в материальный мир, чтобы напасть на него, и Араджис Лучник не пошел на него войной. Чудовища не вырвались из подземных пещер храма Байтона в Айкосе (еще одна забота, которая его мучила), а Отари, Хилмик и Вачо не объединились друг с другом, чтобы низвергнуть или убить его сына.
По мере того как один за другим текли дни, он начинал верить, что эти отрицательные моменты пребудут таковыми еще какое-то время, и даже позволил себе наслаждаться некоторыми положительными вещами. Такими, как неплохой урожай и мир со всеми своими вассалами, включая даже Адиатануса. Лучший сюрприз преподнес Карлан. Когда урожай был собран и часть его в виде дани была доставлена в Лисью крепость, управляющий подошел к Джерину с бумагами в руках и удивленным выражением на лице.
Он взмахнул бумагами и сказал;
— Лорд король, если я подсчитал верно, у нас всего достаточно, чтобы пережить зиму. Я бы никогда этому не поверил, после того как обжоры-солдаты чуть ли не начисто съели весь наш припас.
Он по-прежнему рассуждал как крепостной.
— Если бы не эти обжоры, — напомнил ему Джерин, — ты бы сейчас рассказывал о том, чем запасся, какому-нибудь вождю гради, если бы, конечно, тебе посчастливилось остаться в живых. Но, скорее всего, тебя бы уже убили.
— Полагаю, что это так, — признал Карлан, — но все прочее кажется мне… расточительством. — Последнее слово он произнес как ругательство.
— Зачем чинить крышу летом, когда погода хорошая и, по всей видимости, еще постоит? — спросил язвительно Джерин. — Но ты все-таки чинишь. По той же причине нужны люди, обученные военному делу: рано или поздно беда придет. Быть ко всему готовым заранее гораздо выгоднее, чем пытаться хоть что-то склеить в тот момент, когда все разваливается.
Карлан призадумался на какое-то время, затем неохотно кивнул. Джерин тем временем проверял его вычисления, и с большой тщательностью. Насколько он мог судить, все сходилось. Это означало, что Карлан либо был очень умным обманщиком, либо слишком его боялся, чтобы рисковать. Лис склонялся к последнему. И его это вполне устраивало.
Зима была тихим временем года. И крепостные, и господа жили запасами, сделанными летом и осенью. Когда не удавалось запасти достаточно провизии, крепостных ожидал голод, что довольно часто приводило к крестьянским восстаниям. Пытаясь их предотвратить, Джерин выслал столько зерна, сколько мог, в земли, расположенные западнее Вениен, — туда, где этим летом вовсе не летняя погода (дар богов гради) уничтожила весь урожай. После этого он занес в свою копилку еще одно отрицание. Крепостные не взбунтовались.
— Как это ни неприятно, я понимаю, почему они там ведут себя тихо, — сказал он как-то Силэтр. — У них мало еды, но и их самих осталось немного после грабительского господства гради, как и после войны. То малое, что у них есть, вместе с тем малым, что мы смогли им дать, как раз составляет приблизительно столько, сколько им требуется, чтобы продержаться.
Его жена кивнула.
— У селян жизнь никогда не была легкой. — Будучи сама дочерью селянина, она знала, о чем говорит. Через секунду она добавила: — Ты сделал все, что мог, и гораздо больше, чем многие господа даже попытались бы.
— Звучит словно эпитафия, — сказал Джерин, смеясь. Через мгновение, как и однажды, но с Дареном, он и Силэтр сложили пальцы особенным образом, чтобы отогнать зло. Покончив с этим, Лис глубоко вздохнул. — Мы прошли через это.
Силэтр вновь кивнула.
— Да, прошли. И теперь все должно стать лучше, ведь хуже уже быть не может?
— Затем-то мы и живем, — ответил он. — Чтобы узнать, а не может ли стать еще хуже.
Силэтр больно ткнула его в бок, и ему пришлось признать (хотя и не вслух), что вполне по заслугам.
По сравнению с обычными зимами эта оказалась не слишком суровой. К счастью для Джерина, ибо он опасался, что боги гради, если им удастся освободиться зимой, сделают все возможное, чтобы накрепко заморозить северные земли. Однако ничего подобного не случилось, и, когда пришло время, зима уступила дорогу весне. На бывших голых ветвях дубов и кленов, яблонь и слив появились листочки. На лугах выросла молодая травка, пробиваясь сквозь мертвую желто-коричневую поросль прошлого года. Крестьяне вооружили плугами свой тягловый скот и приступили к посадке пшеницы и ржи, овса и ячменя. Джерин благословил Бейверса, надеясь, что бог его слышит.
В середине весны возникла новая причина для беспокойства: Эллеб, Мэт и Тайваз достигли полнолуния одна за другой. Однако ему не доложили ни об одном нападении оборотней на стада или на крестьян. Он также надеялся, что Мэрланз Сырое Мясо не подвергся метаморфозе ни в одну из этих ночей.
И тут, когда вроде бы все успокоилось и на горизонте не маячило никаких тревог, из крестьянской деревни, соседствующей с Лисьей крепостью, прибежала повитуха, чтобы сообщить ему, что Фулда родила мальчика. Он хлопнул себя рукой по лбу, злясь на свою неожиданную забывчивость и не понимая, как это неизбежное и неуклонно приближающееся событие могло вылететь у него из головы.
— И как выглядит незаконнорожденное дитя Маврикса? — спросил он.
— Лорд король, вам лучше взглянуть самому, — ответила повитуха, крепкая женщина средних лет по имени Радвалда.
Итак, Лис последовал за ней в деревню. Она показала ему хижину Фулды, но не выказала большого рвения войти туда. Пожав плечами, Джерин пригнул голову и шагнул через порог.
Его глазам понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к темноте. Когда же это случилось, он увидел Фулду, сидящую на кровати. Она вовсе не выглядела такой изможденной, как прочие женщины, которых ему доводилось видеть сразу после родов. Видимо, это было одним из преимуществ божественного материнства.
Улыбаясь, она подняла вверх новорожденного малыша.
— Разве он не красавец, лорд король? Я собираюсь назвать его Фердулфом.
— Привет, Фердулф, — сказал Джерин.
Глаза Фердулфа, до того закрытые, неожиданно открылись.
— И тебе привет, — ответил новорожденный полубог. Четко и совершенно недетским баритоном.
Джерин взглянул на Фулду. Та кивнула.
— О боги, — только и смог сказать Лис.
