Северное сияние - Пулман Филип (читать онлайн полную книгу txt) 📗

Медведи стояли не шелохнувшись. Наконец первый спросил:

— Имя?

— Лира.

— Как ты сюда попала?

— По небу.

— На воздушном шаре?

— Да.

— Ты арестована. Пойдешь с нами. Пошевеливайся.

На подкашивающихся от страха и усталости ногах, оскальзываясь на каждом шагу, девочка покорно побрела следом за медведями, спотыкаясь на камнях и мучительно ломая голову над тем, как же ей теперь выпутываться.

Панцербьорны вели Лиру вдоль узкой лощины, где туман был еще гуще, чем внизу, на берегу. Вопли скальных упырей и шум прибоя становились все глуше и наконец смолкли совсем, уступив место галдежу обитателей птичьих базаров. Медведи и девочка поднимались по лощине вверх, петляя меж скалистых уступов и снежных сугробов, но как ни всматривалась девочка в мглистую серую муть, как ни вслушивалась в каждый шорох, нигде не было и следа ее друзей. Похоже, она осталась единственной живой пленницей Свальбарда, а Йорек, ее верный друг, погиб.

Пока дорога шла в гору, медведь — начальник караула не проронил ни слова. Наконец они остановились. Где-то далеко внизу бились о прибрежные камни волны. Лира поняла, что стоит на самой вершине утеса. Значит, о немедленном бегстве не может быть и речи, иначе она рискует сорваться в пропасть.

— Смотреть вверх! — прорычал медведь, и словно повинуясь его приказу, порыв ветра на мгновение отдернул плотную завесу тумана.

При скупом свете дня Лира увидела, что стоит перед гигантским сооружением из камня. По высоте здание могло бы поспорить с башнями и колокольнями колледжа Вод Иорданских, но оно было куда массивнее, а фасад его сверху донизу украшали барельефы с изображением батальных сцен. Вот панцербьорны наголову разбивают племена скраелингов, вот закованные в цепи рабы-тартары гнут спины в огненных шахтах, вот грузовые дирижабли со всех концов земли несут щедрые дары и обильную дань королю панцирных медведей, великому Йофуру Ракнисону.

Именно в этих словах начальник караула разъяснил девочке сюжеты изображенных сцен, и ей не оставалось ничего другого, как поверить ему на слово, поскольку сама она ровным счетом ничего не увидела. Дело в том, что каждый выступ, каждое углубление на барельефах оккупировали колонии поморников и бакланов. Издавая пронзительные вопли, они непрерывно кружили в небе, и все вокруг было щедро залеплено густыми грязно-белыми брызгами птичьего помета.

Однако панцербьорнов это, судя по всему, нимало не смущало. Ступая по обледеневшему гуано, толстым слоем устилавшему землю, они прошествовали под величественную арку и вошли во внутренний двор. Здесь начиналась парадная лестница, и на каждом углу гвардейцы-медведи останавливали всех входящих и требовали назвать пароль. Лира дивилась их блестящим панцирям и пышным султанам.

Мысленно она все время сравнивала обитателей Свальбарда с Йореком Бьернисоном, и каждый раз сравнение оказывалось в пользу ее друга. В нем было столько силы, столько могучей грации, да и панцирь его поразительным образом отличался от всех этих изукрашенных чеканкой и позолотой доспехов. Его ржавые пластины были заляпаны кровью врагов и испещрены зазубринами от ударов, это был настоящий боевой панцирь, не чета всяким там блестящим побрякушкам.

Чем дальше они шли, тем теплее становилось вокруг, Лире даже захотелось снять капюшон, но тут же в нос ей ударила смрадная волна. Дворец короля Йофуса Ракнисона насквозь пропах протухшим тюленьим жиром, кровью, испражнениями и гнилью. Девочка невольно скривилась и опустила голову пониже, надеясь, что панцербьорны не заметят ее гримасы. Через каждые несколько метров в стене торчала железная консоль, на которой был укреплен горящий светильник с ворванью, но бешеная пляска теней не давала разглядеть, что у тебя под ногами.

Наконец они остановились перед тяжелой железной дверью. Медведь-стражник отодвинул тугой засов, и тут панцербьорн — начальник караула рывком повернулся к Лире. Девочка даже не успела опомниться, как ее, словно щепку, швырнули внутрь, на каменный пол. Дверь за ней тут же захлопнулась, и снова лязгнул засов.

Вокруг было темно, хоть глаз коли, но Пан, обернувшийся светлячком, зажег свой слабенький голубой фонарик, и они увидели, что оказались в узкой камере. По глухим стенам сочилась вода, а единственным предметом мебели служила голая каменная скамья. В самом дальнем углу валялась какая-то груда тряпья, очевидно постель. Все остальное тонуло в непроглядном мраке.

Лира опустилась на сиденье и нащупала сумочку с веритометром. Верный Пантелеймон примостился у девочки на плече.

— Как ты думаешь, он работает? Все-таки такая страшная встряска.

Пантелеймон спустился пониже и, устроившись на ее правом запястье, старался светить изо всех сил.

Лира молчала, собираясь с мыслями. Какая-то часть ее сознания не уставала удивляться тому, что даже перед лицом такой чудовищной опасности она способна привести себя в состояние сосредоточенного покоя, которое необходимо, чтобы читать по веритометру. Однако у нее это получалось совершенно естественно. Самые сложные вопросы будто бы сами собой преломлялись в значки — символы веритометра, и девочка ни на секунду не задумывалась над тем, как это происходит, как не думает человек, сгибая руку или ногу, какие мышцы приводят в движение тот или иной сустав.

Установив стрелки, она мысленно задала вопрос:

“Где сейчас Йорек?”

Ответ не заставил себя ждать:

“Он жив. После того, как вас выбросило из корзины, его протащило дальше. До Свальбарда ему день пути. Он спешит сюда”.

“Где Роджер?”

“С Йореком”.

“Что они собираются делать?”

“Йорек, несмотря на все препоны, хочет ворваться во дворец и освободить вас”.

Девочка опустила веритометр на колени. Сердце ее учащенно билось. Ей было страшно.

— Они же его схватят. Их тут слишком много. Ну почему я не ведунья! Я бы тебя отправила к Йореку, и мы бы вместе что-нибудь придумали. Что же делать-то?

И тут впервые в жизни Лира почувствовала, что от ужаса у нее зашевелились волосы на голове. В темном углу камеры послышалось какое-то движение и старческий голос произнес: