Собачья работа - Романова Галина Львовна (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
— Это неправда!
— Вы лжец и подлец, милостивый государь.
— Ты обвиняешь меня в том, что я… — завелся Тодор.
— В том, что вы предали своего князя.
— Он чудовище! — взвизгнул рыцарь.
— Он — ваш друг.
— Он оборотень!
— Человек.
— Это еще надо доказать!
— И я докажу. Я бросаю вызов!
Зрители и слушатели охнули хором как один человек. Но перчатка — простая, кожаная, а не латная, боевая — уже упала на пол к ногам Тодора Хаша.
— Сейчас или в любое удобное время, — слова вылетали, обгоняя друг друга, — на утоптанной земле или здесь, не сходя с места, до смерти или пощады. Я готова драться с вами! И с любым, кто скажет, что я лгу и князь Витолд виновен в совершённых преступлениях!
— Вы… ты… не имеете права! — воскликнул Тодор.
— Имеет, — неожиданно вмешался пан Вышонец, — по королевскому указу имеет. И я могу это доказать. Я знаю все законы. И более того, один из них гласит, что шляхетскому роду из Брыля особым указом пожаловано наследственное рыцарское звание, доказательство чего находится сейчас при самой пани Дайне. Чтобы получить подтверждение этому, достаточно всего лишь обратиться к своду законов, одна из копий которого хранится в ратуше славного города Пустополя. Том шестой, страница двести сорок пятая!
Это он про королевский меч, передававшийся в моем роду из поколения в поколение.
— Нет ни одного закона, — продолжал дознаватель в гробовой тишине, — согласно которому панна Брыльская не может вызвать вас на поединок сама, как случилось бы, если бы она была опоясанным рыцарем, или выставить вместо себя защитника как женщина!
— Я не буду никого выставлять.
— Дайна, — выдохнул Витолд, — ты…
— Может быть, действительно не стоит? — негромко поинтересовался из своего угла Коршун. — После того, что было?
Я покачала головой. Ну как они не понимают, что у меня просто нет иного выхода?
— А кого вы предлагаете? Кто выйдет вместо меня?
Рыцарь-истребитель скрипнул зубами и отошел в сторону. Да, законы я знаю, хоть и не так хорошо, как пан дознаватель. Не помню точно, есть ли закон, запрещающий «ястребам» драться на подобных дуэлях, — подозреваю, что особым королевским указом регламентировано, что они могут обнажать оружие только в целях самозащиты, но, что драться орденцам со светскими рыцарями нельзя, это точно. Тогда и Тодору придется кого-то выставлять вместо себя. А это может быть только брат Домагощ. Схватка же «орла» и «ястреба» — это в первую очередь война между орденами. Если Коршун победит, нашу победу не засчитают, ибо драться им придется насмерть, а он и так осужден. И Витолда все равно отправят в Орлиное Гнездо. Да и мне будет грозить арест за соучастие.
— Это мои слова, мое дело, моя работа — мне ее и выполнять. Законы ведь дозволяют драться женщине?
— Женщине благородного происхождения, каковой вы являетесь, дозволительно выйти на поединок, если она не пожелает сама выставить вместо себя поединщика или если таковой не будет найден и одобрен самой дамой. Как любому рыцарю, в этом случае вам вменяется в обязанность выйти на бой. Или признать свое поражение.
Тодор Хаш улыбнулся своим мыслям и, наклонившись, поднял перчатку:
— Я принимаю вызов, ибо правда на моей стороне!
— Итак, — пан Вышонец если и был удивлен, то не подал вида и стал так спокоен и деловит, что от него поневоле заражались уверенностью и спокойствием остальные, — Божий суд определит судьбу князя Витолда Пустополя. Законы допускают такое решение конфликта. Как представитель закона я объявляю, что поединок состоится завтра на площади возле ратуши сразу после полудня. И начнется с последним ударом соборного колокола.
Завтра! Мне показалось, что сердце сжалось. До завтра Хаши десять раз успеют придумать и осуществить какую угодно каверзу. У них появились почти сутки на то, чтобы претворить в жизнь любой план. Чуяла, самым важным и серьезным испытанием для меня будет не победить завтра в поединке, а дожить до его начала.
— Дабы не мешать бойцам и не чинить им препятствий, — дознаватель услышал мои молитвы или просто решил соблюдать все буквы закона, — оба они до завтрашнего дня будут взяты под стражу. Дозволено только посещение священников и близких родственников. У вас есть родные? — он обратился ко мне.
— Нет.
Мама… папа… сестренки… Они живы, но так далеко, что сейчас все равно что мертвы.
— Я прошу, чтобы ко мне допустили отца, — заявил Тодор. Надо отдать ему должное — умеет держать себя в руках. Противник у меня достойный. Тем более что мы-то знаем — Витолд Пустополь не так уж и невиновен. Смерть Мирчо Хаша и его супруги все-таки на его совести.
— Хорошо, — кивнул дознаватель и уже махнул рукой, но тут к столу шагнул Коршун:
— С позволения вельможного пана, я являюсь дальним родственником панны Брыльской. И прошу позволения навестить ее до поединка.
Пан Вышонец вскинул на меня вопросительный взгляд. Терять было нечего. И я кивнула.
— Да будет так. — Он хлопнул в ладоши и встал. — До утра поединщики проведут время в молитве, посте и уединении, за исключением посещения их родственников, дабы подготовиться к предстоящему испытанию. А завтра в полдень на площади перед ратушей да свершится Божий суд! Увести!
Два стражника приблизились, встали по бокам. Я не сопротивлялась, но вместо того, чтобы сразу направиться к выходу, подошла к Витолду. Мужчина не сводил с меня зачарованных глаз. Он весь дрожал и смотрел так, словно это не ему, а мне грозила смертная казнь. Не думая, как это будет воспринято окружающими, я потянулась и надела ему на шею оберег. После чего позволила проводить себя в одну из комнат на верхнем этаже.
Комната, в которой предлагалось провести сутки до поединка, располагалась на третьем этаже ратуши, в одной из четырех башен, построенных по углам здания. Была она угловой — в двух стенах напротив двери находились небольшие окошки. Одно смотрело как раз на площадь, где сейчас спешно выравнивали место для поединка и обносили его оградой. Другое было обращено на улицы, дома богатых горожан и виднеющийся за ними монастырь Богини-Матери.
Мебели оказалось мало, и та вся казенная — простая кровать с тощим соломенным матрасом и шерстяным валяным одеялом, лавка, небольшой стол, пара прибитых к стенам простых полок. Вот и все. Ничего лишнего, ничего интересного.
Опершись ладонями на узкий подоконник, я обратила взор к шпилям собора. Захотелось помолиться, но слова не шли на ум. Я знала, что должна в первую очередь думать о своей душе, о том, что, возможно, уже завтра в это же время она расстанется с телом и полетит на Небеса или в Бездну, в зависимости от тяжести совершенных дел. И зияющая пасть Бездны все-таки ближе — учитывая, за что предстоит отдать жизнь. Но вместо слов молитвы в памяти всплывали только те самые слова Витолда Пустополя, которые мельком удалось прочесть по губам: «Пожалуйста, Дайна… Пожалуйста, уцелей!» Он понимал, что ему без меня не жить в самом прямом смысле слова. А мне? Я знала ответ на этот вопрос (жизнь приучила быть честной хотя бы с самой собой) и боялась его. Но я постараюсь. Слышишь? Постараюсь!
Тихо скрипнула дверь. Я машинально схватилась за оружие, но это оказались всего лишь слуги, которые водрузили на стол поднос с несколькими ломтями хлеба, что должно было означать пост, и кувшин с вином, а также лохань с водой для умывания, ночной горшок и внушительных размеров сундук. Сундук оказался таким тяжелым, что два парня еле дотащили его до угла. Судя по грохоту, внутри были доспехи.
— Вот, — носильщики выпрямились с явным облегчением. — Если что-то нужно, просто постучите: снаружи дежурит стража. Вам позвать священника?
В ответ покачала головой:
— Не сегодня!
Стоило двери закрыться, как я бросилась к сундуку. Любопытство взяло верх и, стоило откинуть крышку, было вполне вознаграждено. Внутри действительно оказались кожаный поддоспешник, кольчуга, броня, шлем и прочие детали снаряжения. Не слишком нового и даже на первый беглый взгляд недорогого, но именно его-то и не хватало для полного счастья. Нет, когда служила в пехоте, у меня был свой доспех — казенный, выданный на складе. Это только конные рыцари сражались в собственной броне, сделанной на заказ или полученной в наследство от отца. Они еще и за это презирали пехоту — быдло! — у той не имелось денег на покупку качественной кольчуги. А нам в начале войны и казенных доспехов не хватало. В свой первый бой многие шли просто в кожаных куртках и шапках. И стеснялись мародерствовать…
