"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18 (СИ) - Коростышевская Татьяна Георгиевна (книги бесплатно полные версии .TXT, .FB2) 📗
Панеттоне захотела копченых мидий, я — танцевать. Торговец насыпал лакомство в бумажный пакетик, и я потащила друзей туда, откуда доносилась музыка. Здесь терзал виолу уличный музыкант, терзал истово, но ритмично. Я влилась в хоровод, подпрыгивала, крутилась на месте, поднимала локти, чтобы исполнить парную фигуру с тем, кто оказывался под рукой.
Когда я, раскрасневшаяся и удовлетворенная, вернулась к друзьям, Маура, уже расправившись с мидиями, любовалась разноцветными сахарными леденцами на лотке разносчика.
Карло заплатил за зеленую лошадь с непропорционально большой головой, и Панеттоне, приподняв маску, обезглавила несчастное создание с первого укуса.
— Мы хотели навестить Олимпию, — вспомнила я. — Она говорила, что обитает в «Райском местечке». Такколо, только не начинай стонать о приличиях и прочем в таком роде.
— Он не начнет, — успокоила меня Панеттоне, разворачивая фунтик с жареными креветками. — Карлитто уже с четверть часа наблюдает вон за тем домом и всячески сдерживается, чтоб не устремиться туда. Вывеску с такого расстояния мне не прочесть, но первая буква явно «Р».
Маламоко вздохнул:
— Просить вас подождать снаружи — безнадежное дело?
— Мне послышалась вопросительная интонация? Правильно так: просить нас подождать снаружи — безнадежное дело. — Взяв обоих друзей под руки, я зашагала к «Р» и тихонько шепнула Мауре: — Притормози, милая, тебя скоро вырвет от этой мусорной еды.
У входа в «Райское местечко» стояли на страже обнаженные по пояс мавры с золотыми алебардами. Я ощутила робость и сделала вид, что глазею вовсе не на чернокожих красавцев, а на финиковую пальму в кадке. На пальме почему-то висело яблоко, явно из воска, а ствол обвивала зеленая плюшевая змея. Рай! Точно. Значит, это у нас древо познания добра и зла, на нем — запретный плод и змей-искуситель тоже. Так себе решение. Потому что тогда нужно идти дальше и вместо пары алебардщиков ставить святого Петра с ключами. А это уже попахивает святотатством.
Что говорил страже Маламоко, я не слышала, но алебарды разошлись в стороны и мы ступили на красную дорожку. Маура шелестела своим фунтиком, а я радовалась тому, что на мне маска и окружающие не видят мою отвисшую от удивления челюсть. «Райское местечко» изнутри было полностью отделано белоснежным карерским мрамором. Здесь журчали мраморные фонтаны, на второй этаж возносились мраморные лестницы, мраморные скамьи и столы стояли у стен, короткие туники синьорин тоже сверкали белизной, и их белоснежные волосы (парики, абсолютно точно парики) возвышались подобно мраморным башенкам.
Одна из таких синьорин проводила нас к стенному алькову, мрамор которого прикрывали расшитые парчовые подушки. Карло шепнул ей что-то на ухо и обратился к нам:
— Развлекайтесь, рагацце, я ненадолго отлучусь.
И он ушел. Нам принесли вина, сушеных фиников и засахаренных орехов в золоченой вазе. Мауру отсутствие супруга не опечалило. Она сняла маску.
— Дож здесь!
— Да ну?
— Ну да. Если бы ты меньше засматривалась на голых мужчин, заметила бы вон тех мужчин, — подбородок с ямочкой указал направление, — одетых.
Повернув голову, я внимательно осмотрела четверку синьоров в соседнем алькове, даже не одетых, а переодетых. Переодетых гвардейцев. Это была дворцовая стража.
— Моя драгоценная Львица… — Олимпия появилась из-за альковных занавесей подобно дивному видению. Ее туника была длинной, волосы свободно спадали на спину и были обычного человеческого цвета.
Мы с Маурой поздоровались, и хозяйка уселась на лавку между нами.
— Синьоринам не нравится вино?
— У синьорин завтра экзамен, поэтому нынче они блюдут трезвость, — пояснила я.
Маура задумчиво жевала, чередуя соленые креветки с засахаренными орехами. Пить ей явно хотелось.
Олимпия подозвала девицу-служанку, и нам принесли хрустальный кувшин, в котором среди обломков льда плавали дольки фруктов, лиловые ягоды и звездочки бадьяна.
— Сангрия, — улыбнулась хозяйка, — ее готовят у меня на родине. Да, милые, я не из ваших мест.
По цвету напиток походил на вино, на вкус же был сладким и пряным.
— Иногда, — шепнула Олимпия с видом заговорщицы, — даже не иногда, а довольно часто, мои девушки пьют сангрию, чтоб не терять головы за работой.
— Очень предусмотрительно, — похвалила я. — И вкусно.
— Тебе пригодились мои советы?
Я кивнула на Панеттоне.
— Дона да Риальто изучила рекомендованные вами книги.
— О да, драгоценная хозяйка, если бы вы соизволили уделить мне немного времени…
Путтана видом своим выражала внимание и добродушную готовность к беседе. Поэтому я позволила себе встать со скамьи.
— Вынуждена ненадолго отлучиться, дамы.
— Туалетные комнаты наверху, — сообщила Олимпия. — Если начнешь плутать, спроси любую из свободных девиц, тебя проводят.
— Благодарю. — Поправив маску, я поднялась по мраморным ступеням, преодолевая довольно плотную толпу гостей.
Второй этаж планировкой походил на первый, с тем лишь различием, что здесь по центру был установлен фонтан, струи которого цветом на воду не походили. Некоторые гости наполняли под ними свои бокалы. Я подумала, что решение остроумное и что если мне когда-нибудь предстоит заниматься подготовкой торжества, я тоже могла бы установить в обеденной зале похожий фонтан. И даже не винный, а, например, шоколадный.
Альковы здесь тоже были заняты, и за некоторыми плотно задернутыми занавесями происходили уже отнюдь не беседы. Меня это не интересовало, впрочем, как и поиски туалетных.
Чувствуя себя невидимкой, я осмотрела зал.
Альков дожа был отделан золотисто-алым бархатом. На круглом столике стояла батарея оплетенных бутылей и такое громадное блюдо с фруктами, что походило скорее на таз. Его серенити был в неофициальном черном камзоле, расстегнутом на груди, кружево сорочки выплескивалось поверх шелка пенными волнами. При доже была свита, с десяток синьоров разной степени опьянения, несколько дам приличных, в строгих темных платьях и полумасках, путтана числом три, с обнаженными грудями и подведенными кармином сосками, и рыжеволосая дона, в которой я без труда узнала Ангелу. Горничная сидела прямая как мачта, сжимала на коленях руки и, кажется, стремилась ало-золотым роскошным платьем слиться с отделкой алькова.
— Выпьем, рыженькая? — нетрезвый шепот над ухом заставил меня вздрогнуть.
Я посмотрела на бокал у своего носа.
— В фонтане набрал, блондинчик?
Синьор расхохотался и зазвенел бубенчиками, густо нашитыми на его костюм.
— Не хочешь — не надо. — Он сдвинул маску и стал хлебать вино, заливая подбородок.
Какая гадость. Я перевела взгляд в сторону компании дожа. Чезаре беседовал с сидящим подле него синьором, Ангела скучала. Забавно, но ее платье в точности походило на то, что было сейчас на мне. Маска тоже изображала Аквадорату, но была более вычурной и украшена перьями. Именно в этой личине синьор первый и единственный Черпальщик посещал тайное общество «Корона и кристалл», ну или как оно там называлось. Я подумала, что, умудрись я обменяться с горничной масками, дож не заметил бы подмены.
— Рыженькая, — мокро и горячо шепнул позвякивающий синьор, — может, уединимся?
— Зачем? — Я отодвинулась.
Обменяться масками. Какая нелепая идея. Ангела скромна и молчалива, я вполне смогу ею притвориться. Мы с дожем вернемся во дворец, он, по привычке, запрется со мною в спальне, и тогда… что-нибудь произойдет. Я потребую обьснений или развода. Он извинится или станет гневаться. Но что-нибудь произойдет. Потому что стоять и смотреть на тишайшего Муэрто издали, страдать от неопределенности, от ревности, от бессилия я больше не могла.
— Познакомимся поближе…
— Что? — Я посмотрела на собеседника и расхохоталась. — Твоя рачительность обязательно войдет в легенды, синьор скареда. Ты пришел в веселый дом, пьешь, не заплатив за вино, и теперь хочешь получить заодно и бесплатную страсть?
— Ну и ладно, — решил он. — Попробовать все же стоило.
