Меч эльфов - Хеннен Бернхард (книги бесплатно без .txt) 📗
Два последних Дракона защищались отчаянно, заняв позицию на двух цепях тройки перед самым знаменем. Бернадетта скользнула в брешь на среднем ряду. Один из Драконов швырнул ей в спину мешок с песком, и она упала. Затем он, безоружный, бросился навстречу Львам, утащив сразу двоих из них, так же как Джиакомо перед этим — их капитана.
Жоакино тоже приземлился в тину. Последний Дракон, ругаясь, отступил по цепи. Он хотел провести свою битву у знамени. Львы заколебались. Никому не хотелось вырываться вперед, чтобы не упасть, как Бернадетта, в грязь в самый последний момент.
Люк и Гисхильда присоединились к остальным игрокам. Несмотря на все потери, их все еще оставалось семеро. В исходе игры сомнений больше не было.
Публика была на стороне последнего Дракона, подзадоривая его криками, призывая бросить в грязь бесчестных игроков.
И Львы дрогнули. Им не хватало Жоакино, их капитана, к голосу которого они прислушивались.
— Давайте отвоюем хоть немножечко славы? — предложила Гисхильда. — Пойдет только один из нас. Проведем поединок. Выступить всемером против одного совсем нехорошо.
— А если он отправит нас в ил одного за другим?
Она широко улыбнулась.
— Вы что же, сомневаетесь в том, что Тьюред на нашей стороне?
Люк очень сильно надеялся, что она не ляпнет ничего про своих языческих божков. Это было бы последней каплей. Он в буквальном смысле чувствовал, что она думает о своих идолах.
— Пусть пойдет Люк. Твой стиль борьбы…
— Да?
— У нас и так достаточно неприятностей. Не хватало еще, чтобы они начали выступать из-за твоего необычного стиля.
— Мы пойдем наперегонки, — предложил Люк, чтобы избежать ненужной ссоры.
Гисхильда рассмеялась.
— Тогда я дам тебе десять шагов форы, иначе и так понятно, кто прибежит первым.
— Нет! Это слишком серьезно! Пусть идет Люк! Голосуем.
Люк воздержался. Все это было ему неприятно. Результат был однозначным. Гисхильда одна проголосовала за саму себя. Люк видел, как тяжело она это восприняла. Но и ждать дольше было нельзя. Шум на трибунах становился все сильнее. Для зрителей все выглядело так, будто у Львов не хватало мужества выступить против последнего Дракона.
Люк взял свой обитый тканью меч и пошел по последней цепи. Дракон удивился — очевидно, не мог поверить своему счастью, что придется биться только против одного Льва. Он жестом пригласил Люка выйти на платформу вокруг знамени, чтобы оба оказались на твердой почве.
Уже после первого удара Люк понял, что сможет победить Дракона. Противник был силен, но деморализован. Он уже приготовился к поражению; и даже если он никогда не сдастся, в целом он уже проиграл.
Люк пробил защиту Дракона и нанес сильный удар в колено. И в тот же миг понял, что для него не важна победа. Он хотел, чтобы Львы победили. Вот это было важно. Стоять со знаменем в руке возле знаменной мачты ничего для него не значило. Было другое, что доставило бы ему гораздо больше радости.
Он отошел назад, подождал, пока Дракон выпрямится. Как можно подчеркнуть его проигрыш, не сталкивая его с площадки? Дракон почти не нападал. Только защищался. Нужно разозлить его. Придумать какое-нибудь абсурдное оскорбление, которое мобилизует его силы. Только в этом случае поражение будет правдоподобным.
— А правда, что по ночам ты зовешь мамочку?
Мальчишка поднял взгляд, скорее удивленный, чем разозленный.
— А сейчас не хочешь ее позвать? Или сделать это за тебя? — Он стал подражать голосу противника: «Ой, мама, на помощь. Плохой мальчик хочет побить меня!»
— Заткнись!
«Сработало», — подумал Люк.
— «Мама, пожалуйста, скажи этому мальчику, чтобы он не пачкал меня!»
На трибунах царило ледяное молчание. Над шутками Люка никто не смеялся.
— Смотри, чтобы ты сам не упал в грязь.
Дракон ринулся вперед, осыпав его градом сильных ударов. Люк отпрянул, сделав вид, что ему трудно противостоять натиску. А потом стал за край платформы — всего одной ногой, но этого оказалось достаточно. Дракон тут же воспользовался возможностью и толкнул его плечом. Люк вскрикнул и упал.
Приземлился в мягкую грязь, а Дракон над ним издал победный клич. Теперь у Львов не оставалось иного выхода, кроме как послать Гисхильду.
Лицо ее засияло. Какая же она красивая, когда улыбается. Если бы она только не была такой упрямой! Она отказалась от показа эльфийских трюков, сражалась спокойно и уверенно. И ей не понадобилось много времени, чтобы отправить Дракона в тину.
Затем она шагнула к мачте, взяла знамя Драконов и стала размахивать им в воздухе.
— Победа, Львы, победа!
Видеть ее неудержимый восторг гораздо приятнее, чем стоять там самому. Люку было достаточно знать, что он способствовал этой победе и завоевал мгновение счастья для Гисхильды. И он спас их всех от галеры. Для этого было достаточно одной-единственной победы. У них не будет позорного клейма черного весла на щите! Это стоило того, чтобы принять самое тяжелое наказание.
На трибунах было тихо. Только немногие аплодировали победе Львов.
Люк побрел на берег. Едва он оказался на берегу, как к нему подошли два рыцаря.
— Люк де Ланцак?
— Да.
— По приказу примарха ты арестован. Сегодня же будет созван Суд чести, который решит твою судьбу.
Одинокая долина
Сильвина была измотана и зла на себя. Она не должна была этого допустить! Сначала ярость придавала ей сил. Она шла пешком. Слишком долго. Все выше и выше по горной тропе. Надеялась, что усталость смягчит гнев.
Она должна была знать! И все же ее удивляло то, что она так часто думала о капитане. Приятели колесуют его, если узнают, кого он привез в Валлонкур. Догадывался ли он? Нет, конечно же нет. Иначе он ни за что бы этого не сделал. Он слишком предан своей вере и отличается от остальных самцов.
Пытаясь забыть об этом, Сильвина ускоряла темп, хотя ноги горели от боли, а дыхание стало прерывистым.
Девять дней она наблюдала за детьми в Долине башен. Иногда она подходила так близко, что слышала голоса учителей. Гисхильда не может оставаться в этом проклятом месте! Ни часом дольше, чем это будет необходимо! Сильвина знала, насколько сильна и упряма принцесса. Но она всего лишь ребенок! А учителя и священники далеко не глупы. Они знают, как похитить сердце и заморочить голову.
Эльфийка поняла, каким образом рыцари, сражающиеся под знаменем Древа крови, стали самыми опасными врагами Фьордландии. Их совращали и ослепляли. И посылали на войну, пока они не становились достаточно взрослыми для того, чтобы понять, за что сражаются. По крайней мере большинство из них… Этот однорукий рыцарь, возможно, кое-что понял. И это знание сделало его циничным и озлобленным. Сильвину удивило то, что ему доверили учеников.
Между скалами эльфийка увидела костер и замедлила шаг. Так далеко от проторенных торговых путей она ожидала встретить разве что пару серн. Знала также, что в такие пустынные места уходили последние язычники. Может быть, там какое-нибудь тайное культовое место? Или даже звезда альвов! Она скривилась. Этой магией она так никогда и не овладела, даже не могла почувствовать магические тропы альвов, не говоря уже о том, чтобы открыть ворота! Она всегда была вынуждена прибегать к помощи других, когда хотела ступить на золотую паутину, хотя и ненавидела просить кого-либо о помощи, быть у кого-то в долгу.
Если бы она умела ступать на эти тропы, то уже давно была бы при дворе Эмерелль. Крайне важно освободить Гисхильду из Валлонкура! Слова священников — медленно действующий яд. А одиночество сделает девочку восприимчивее к словам священников. Пока она будет противиться, она будет одна, хотя вокруг будут сотни других учеников. Это чувство было знакомо Сильвине. Так она всегда чувствовала себя при дворе королевы эльфов. Она не принадлежала к тому миру… И только одному человеку было на это наплевать, тому, кто был так же одинок, как она. Тому, о ком она не могла думать без грусти даже столетия спустя, — Альфадасу, сыну Мандреда и первому королю новой династии правителей Фьордландии. Она любила его как никого другого. Так сильно, что украла его у жены и дочери, хотя он об этом и не догадывался. Она не могла иначе.
