Обратная сторона вечности - Угрюмова Виктория (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Принцы уехали еще до начала этого светопреставления. А когда стало совсем худо, то сбежали вельможи и знать. И я их за это не корю. В городе никого почти не осталось, жрецы поэтому также решили, что их долг выполнен, и покинули Аккарон. Говорят, — человек с надеждой поглядел вокруг, — что за пределами столицы дела плохи, но все же не настолько…
— Говорят…
— А дальше все совсем просто. Храм Тики-утешительницы разорен, только слухи сюда дошли поздно. Королева Лая мертва. Город пуст, и по нему шатаются скелеты.
— А ты почему не убежал?
— Я молился! Я звал до тех пор, пока еще был смысл звать.
— Все ясно, — сказал Тиермес. — Ну что. Пойдем.
Они повернулись и пошли прочь из храма. Только га-Мавет приостановился на пороге и обратился к оторопевшему человеку, который все так же лежал на грязных плитах пола:
— Не бойся. Скоро здесь все будет в порядке.
Трое великанов, трое ослепительных и могущественных, грозных и непобедимых богов идут улицами Аккарона. И восставшие мертвецы прячутся, заслышав их шаги. Но это не помогает.
Не так велика здесь сила Врага, а может, сказывается и то, что богов трое и они сильны троекратно, но все отступает перед их неодолимой мощью — и тьма, и мрак, и злоба, и ненависть.
Они идут по Аккарону, даруя неживым последний покой и последнюю милость. И с облегченными вздохами отлетают в царство Баал-Хаддада освобожденные от вечного плена души. Вместе бессмертные чувствуют себя настолько сильными, что даже сам Тиермес, повелевающий исподволь остальными, задумывается над тем, какой мощью могли бы стать объединившиеся боги.
— Сюда бы Джоу, — мечтательно произносит га-Мавет, разя мечом направо и налево. — Вот бы он ощутил, какая степень могущества ждет его, возьми он свой характер в кулак.
— Удивительно, — неожиданно четким и ясным голосом произносит Баал-Хадцад.
Он немного изменился — безобразный бог мертвых. И хотя никто не может сказать, в чем именно, все замечают его новый облик…
…В несколько часов Аккарон очищен от монстров. Даже самая тень Зла изгнана с позором, и теперь люди смогут спокойно вернуться в свои дома. Многое, конечно, придется восстанавливать, многое создавать заново, но человеку не привыкать к такому повороту событий. Было бы где и было бы кому, а уж он воссоздаст, отстроит и возродит. На то он и человек.
— Как ты думаешь, что люди ценят больше всего? — неожиданно интересуется Тиермес у желтоглазого.
— Смотря какие люди, Жнец…
— Обычные, слабые, способные на подлость и предательство. Способные превратить свою страну в кладбище ходячих мертвецов.
— Жизнь и власть, — безошибочно определяет га-Мавет.
— А в чем выражается власть?
— О, это совсем просто! Золото, золото и еще раз золото.
— Ну что же, давай подарим им все, о чем они мечтали, когда решились на это.
Трое бессмертных идут в королевский дворец…
Когда разъяренные воины Аллаэллы в три коротких перехода преодолели расстояние, отделявшее Огдоаду от Аккарона, и вступили в столицу, горя жаждой мщения, то их глазам предстала удивительная картина.
Странным и невероятным образом осень потеряла свою власть над городом. Теплое, нежаркое солнце весело освещало улицы, дома, площади, храмы и весело распевающие фонтаны. Аккарон встретил своих освободителей не мертвой и страшной тишиной, но щебетанием птиц, шелестом деревьев, журчанием воды и надоедливым жужжанием пчел, которое казалось людям райской музыкой после того, что они успели увидеть и услышать, покидая родной город. Атмосфера беззаботности и радости, беспечности и облегчения, такого, какое наступает обычно после тяжелой болезни, царила теперь в столице. Даже не обладающие особой интуицией простые солдаты почти физически ощущали свет.
Правда, на улицах было довольно много мусора и поломанных вещей, правда, город требовал изрядной уборки, а во многих домах были разбиты стекла и двери сорваны с петель. Правда, накануне вечером Дер штормило. Зато сильнейший порыв ветра пронесся и над портом Аккарона, и теперь он был девственно чист. Мирно плескалась о берег прозрачная вода, в которой не было видно ни хлопьев пены, ни потерянных в паническом бегстве вещей, ни даже разваленных остовов кораблей, все вынес в море очищающий шторм.
Солдаты головного полка растерянно стояли у городских ворот, во все стороны крутя головами и разинув рты. Их товарищи, длинной змеей выстроившиеся вдоль дороги, начинали волноваться и криками привлекать к себе внимание военачальника Матунгулана, желая узнать, что случилось за воротами. А люди не верили своим глазам. Город был напоен тишиной, теплотой и свежестью, словно небо заплакало и своими слезами очистило грешную землю ото всей скверны. И теперь здесь можно начинать сначала.
— Ваши высочества, — старый генерал подъехал к двум молодым воинам на великолепных конях, которые стояли во главе армии, — ваши высочества, я бы предположил, что здесь какой-то подвох, засада врага, что-либо подобное, но мой инстинкт, которому я привык доверять, утверждает обратное. Мне кажется, что город свободен и спокоен. А враг отступил.
— Мне тоже, — сказал коренастый веснушчатый принц Сун — наследник престола и надежда всей страны.
— И мне, хотя я боюсь, не ошибаемся ли мы в угоду противнику, — помялся младший принц.
— Мы заходим в город в полной боевой готовности. Я прикажу людям не расслабляться, — поклонился Матунгулан.
— Мы полагаемся только на тебя, — милостиво произнес наследник.
Бесчисленные полки армии Аллаэллы входят, в свой родной город. Множество солдат — уроженцы Аккарона, и потому они особенно близко к сердцу воспринимают судьбу города.
— Двигаться к королевскому дворцу! — передают вестовые приказ генерала.
И разноцветная змея послушно струится извилистыми улицами к центральной площади, на которой возвышается жемчужина Аккарона — королевский дворец. Вокруг никого нет, никакие враги не выскакивают из подворотен с хриплыми криками и не нападают на людей. Но полки идут, ощетинившись копьями и обнажив длинные мечи. Люди больше не хотят рисковать.
— Либо Шахар гораздо сильнее, нежели я мог себе представить, доверительно обращается Сун к Матунгулану, — либо это настоящие птицы. А они боятся только нас.
И действительно, пестрые стайки пташек перепархивают с ветки на ветку, пугаясь того лязга, грохота и звона, который производит двигающееся войско. Закованные в железо и сталь пехотинцы тяжело шагают по звонким булыжникам мостовой. Цокают копытами кони, громыхает все, что только может громыхать, подскакивая на неровностях дороги. Когда первые ряды головного полка добираются до центральной площади, носящей имя Королевской, дорогу им преграждает жрец храма Малаха га-Мавета.
— Ваше величество! — восклицает он, протягивая руки к принцу Суну. — Ваше высочество! И вы, ваша светлость, — кланяется он старому генералу, который носит титул князя. — Я счастлив сказать, что наш город вчера посетили трое бессмертных, которые и очистили его от напасти. Мир установлен, ваше величество! Правьте нами мудро и справедливо. А знак для вас оставлен во дворце!
Жрец не производит впечатление сумасшедшего или фанатика, он знает, что говорит. Правда, заметно, как сияют его глаза, как он гордо стоит, высоко подняв голову, но если трое бессмертных действительно говорили с ним, то это можно понять.
— Спасибо за добрую весть, — произносит принц Сун, от которого не укрылось, что его уже именуют "ваше величество". — Должен ли я понимать, что король… отец мой мертв?
— Он ждет вас во дворце. Он оплатил свои ошибки, — тихо произносит жрец, и в его голосе слышится оттенок грусти.
— Ну что же. — Сун спешивается, бросает поводья подбежавшему солдату.
И брат, и Матунгулан, и человек двадцать — двадцать пять старших офицеров следуют его примеру. Раздается короткая команда: солдаты выходят вперед, готовые сопровождать своего короля и повелителя.
— Ты пойдешь с нами, — говорит Сун. — И если ты действительно вестник бессмертных, то быть тебе верховным жрецом Аккарона.
