Хвост судьбы (СИ) - Валин Юрий Павлович (читать книги без регистрации txt, fb2) 📗
Что и где искать гиана пока не представляла. Но нужно попытаться. Решила, значит, нужно. Пока требовалось попытаться не слететь с лестницы — спускаться оказалось значительно сложнее, чем взбираться наверх. Вот, акульий потрох, разве это жизнь — только сама вниз спорхнуть собиралась, а теперь колени трясутся.
Клэ-Р остановилась, прижавшись к стене, и крепко шлепнула себя по губам. Это за «акулий потрох». Отвыкай, блистательная дарк. Ветер дернул гиану за капюшон, насмешливо засвистел в уши. Но, видимо, одобряя.
На лестнице Клэ-Р так почему-то ничего и не придумала. Проходя через огромные арки, тоже. В королевской башне пахло людьми, в смысле дарками, людьми и скелетами. Мелькал свет у Чаячьей Дыры — кажется, кого-то спускали в колодец. С одной стороны, логично, — капкан мог таиться на парапете или рядом с веревкой. С другой стороны, маловероятно, что Медведь сам возился с колодезным воротом. На кой демон ему соленая вода?
Гиана невольно хныкнула: огрубевшая и отяжелевшая рука разучилась наказывать сквернословящий рот — вот губа треснула. Думать и говорить нужно правильно. А капкана в колодце, конечно, нет.
Клэ-Р прислонилась к стене коридора. Шепот перестал пугать. Да, голоса, да, древние духи. У гианы и так в голове голоса. Голосом больше, голосом меньше…
Капкан ставил колдун. По желанию королевы. Вообще-то, груаги могли бы сразу спросить у самой Кордейлы. В Шепоте нет Угла Честности. Ну, прогулялись бы в Хомп. Возможно, королева была бы рада. Она любит компании. Но Ее Величество исчезло. Развратная, безумная, но обхитрившая всех. Капкан… Да, Родившая Принцев желала королю много разного. На это ее фантазии хватало.
Клэ-Р, подпирая спиной темную громаду стены и закрыв глаза, вспоминала. Алчные лицо королевы, драгоценную сетку, выбившийся локон, алое пятно губ… Живоглотка…
Гиана осторожно потрогала губу. «Живоглотка» — не брань. Так оно и есть — королева хотела сладко отрадоваться и сожрать врага. Что она могла придумать?
Подсказка была в голове. Король знал. Нет, не слова: там тени чувств. Твердое, мягкое, теплое, стыдное. Глупо. Чего можно стыдиться, если умер? Умер, распахнулся, открыл сотню секретов. Обещал все. Комнаты в Белых покоях, десятки слуг, достойный брак и место у самого подножья трона. Всегда. Всегда рядом, советница, такая доверенная и близкая. Серебро, меха и бархат, южные шелка, жаркие комнаты, груды дров, чаны лукового супа…
Старый пень, где ты был раньше⁈ За яйца тебя на рею, тройным крюком, отмарок старый…
По щекам тоже получилось чувствительно. Клэ-Р проморгалась от пощечин, вытерла ладони о ворот куртки, поправила волосы. Пора стричься. Такая награда у гианы — быть красивой и улыбаться. Желательно, не разбитым ртом. А королевских милостей, места у трона, мы недостойны. Хотя недурно было бы выйти замуж за рыжего Гоури, надеть ему ошейник на шею, железную сбруйку пониже — говорят, есть такие для мужчин. И пусть копит силу годами. Смирился бы, тухляк отбараный, если бы Клэ-Р встала сразу за правым плечом Медведя, смирился бы. И клан бы его молчал. Уроды, они все уроды, слизни недодавленные, семя медузье…
Гиана заставила себя разжать кулаки. Потом получишь по лицу. Потом «накажешься», как говорит всё знающая некромантка. А Гоури проживет свою жизнь без сбруйки.
Спятившая гиана думает о мужчинах и постели, королева думает о том же, король думает о мягком, стыдном. О глупом. Это ведь просто. Стыдимся стыдной глупости. Своей. Все очень просто. Или нет?
Клэ-Р, все ускоряя шаг, двинулась по темному коридору. Проще всего проверить. И извинится за глупость, если ошиблась.
У дверей спальни Клэ-Р сбилась с шага. А если не идти? Смешная ведь догадка, неприличная. Конечно, гиана просто ошиблась. Не стоит тревожить короля. Лежит себе, и пусть лежит. Великий Медведь в спячке. Еще годик, два…
Клэ-Р вздохнула. Да, несовершенство конструкции. У «Козы» проблемы со снастями и такелажем, у гианы, в общем-то, тоже. Например, дать самой себе пинка нет никакой возможности. А губы окончательно плющить никак нельзя. Отложим воспитание.
В бесконечной королевской спальне все так же покачивался светильник. Слава Доброму богу, никого кроме лекаря не было. Клэ-Р, сбавив шаг, подошла к постели.
— Не нашли? — спросил Арз-Ланц, продолжая смешивать что-то в большом и мятом серебряном кубке.
— Нет. Сейчас колодец проверяют. Но вряд ли.
— По третьему кругу ищем, — груаг поставил кубок на табурет.
— Как король? — Клэ-Р, стараясь не морщиться, смотрела в бородатое лицо короля-Медведя.
— По-прежнему. Сейчас эликсир волью.
— Надо бы шкуры проветрить, — сказала гиана, и потянула ближайший мех.
— Джином короля от лежалостей протираем… — лекарь умолк…
Клэ-Р сунула руку глубже. Волчья шкура, порядком потертая, дальше медвежья, шерсть слиплась в сосульки. Тепло душное. Запах мужской. Да простят боги, не мужской, а вонь старческая. Рука ушла по плечо, ладонь на миг коснулась костлявого колена. Клэ-Р зашарила под следующей шкурой. Вот же бухтерство проклятое — не кровать, а целая палуба. Надо было с изголовья начинать.
Арз-Ланц наблюдал молча. Клэ-Р скинула куртку и запустила под шкуры обе руки. Под самим королем вряд ли будет, вдоль края нужно искать.
— Что ищешь? — тихо спросил лекарь.
— Сейчас, — пробормотала гиана, ныряя под следующую подстилку. Здесь воняло чем-то травяным — видимо, эликсиры не раз проливали.
— Что? Я помогу. Скажи что искать? — прошептал груаг.
Клэ-Р, уже догадываясь, что все затеяла напрасно, призналась:
— Полотенце. Ночное. Должно же быть? Медведь здесь дев радовал?
Арз-Ланц молча полез под шкуры.
Все глупо и безнадежно. И почему в голову взбрело?
Пальцы наткнулись на твердое: кинжал, охотничий, вовсе не королевского вида. Видимо, любимый Медвежий клинок. Клэ-Р хотела отложить оружие, но тут свободная рука наткнулась на мягкое. Гиана двумя пальцами приподняла лоскут ткани: когда-то желтого шелка, сейчас бурый, слипшийся.
— Брось! — груаг прямо по ложу, по королевскому телу, рванулся к гиане.
— Я в перчатках, — сказала Клэ-Р, выпуская крайне неприятный платок. Тряпка упала на пол, из нее выпорхнули хлопья. Похожие на сажу, но почему-то глянцевые. Рассыпались по плите и начали мгновенно таять. Словно снежинки на воде. Миг и камень стал чистым.
— Плиту мы вырубим, — прохрипел груаг, замерев на четвереньках на краю ложа. За его спиной раздался звук, и Клэ-Р не сразу поняла, что это застонал Дряхлый Медведь…
— Перчатки срежь не касаясь! И руки вымой, — крикнул Арз-Ланц, поворачиваясь к больному…
Перчатки Клэ-Р срезала королевским кинжалом, неловко прижав рукоять сапогом к полу. Потом подцепила лохмотья клинком и сбросила вместе с оружием со стены. Из зала спальни доносились громкие голоса, мелькали в коридоре огни факелов. Да, возродился повелитель Белых земель.
Клэ-Р ничего особенного не чувствовала. Есть хотелось и перчатки было жалко.
Послышалось мягкое постукивание — к гиане бежал Авель.
— С водой поможешь? — спросила Клэ-Р.
Полную бадью Авель в одиночку вытащить не мог, выволок полупустое. Клэ-Р ждала, присев на корточки, и держа руки так, будто по локоть в дерьме испачканы. Вроде и не коснулась яда, а словно странной тяжестью кисти наливались. Впрочем, Авель начал сливать, и от холодной, столь явно пахнущей солью и морем воды, сразу полегчало. Скелет опустил ведро за добавкой, придерживал скрипящий неуклюжий ворот. Подошла Рататоск, с гианиной курткой под мышкой. Молча ухватилась за рукоять ворота, звука булькнувшей бадьи слышно не было. Начала накручиваться бесконечная веревка, тянула из глубины ведро.
— Сильнющие эти груаги, прям тролли горные, — заметила некромантка, наваливаясь на ворот.
— Это да, — согласилась Клэ-Р. — Интересно, руками да копьями сильны, или и вообще?
Некромантка хихикнула, Авель клацнул челюстью. Потом они сливали, и гиана мылась и мылась, забрызгивая одежду, и мечтая, чтобы бадья бездонной оказалась. Вместо полотенца Рататоск дала платок: довольно мятый, но чистый и даже пахнущий духами. Незнакомыми и хорошими.
