Призрачная реальность [= Протекторат] - Авраменко Олег Евгеньевич (серия книг TXT) 📗

– Это входило в мои планы. Сначала ты здорово перетрусила, а потом успокоилась и решила, что запросто ускользнёшь от него. Когда же он получил известие о твоём скором отлёте и явился в твой номер под видом коридорного, ты была застигнута врасплох и растерялась. В том варианте будущего, которое я тогда видела, вы выстрелили друг в друга одновременно – он убил тебя, а ты его парализовала. Но в состоявшейся реальности ты всё-таки опередила его на какую-то долю секунды. – Тори порывисто схватила мою руку. – Прости меня, пожалуйста. Я была не в себе. Я опомнилась только на корабле, по пути на Дамогран, и уже не могла вернуться, чтобы отменить свой заказ. Целых три недели я провела в настоящем аду. Я... я чувствовала, как умирает частичка меня. Ты даже не представляешь, какое я испытала облегчение, когда снова увидела будущее с тобой... будущее, которое я так ненавидела и хотела изменить. Будущее, в котором ты служишь чьей-то неведомой воле... Но я всё равно была счастлива. Поверь мне...

Я обняла её за плечи.

– Я верю тебе. Я сама готова была убить себя, лишь бы не делать того, что меня заставляют делать. Из протеста, из отчаяния... Что происходит, Тори? Ты можешь мне объяснить?

Она ответила не сразу, а сначала дождалась, пока мимо пройдёт одинокий прохожий – молодой человек лет двадцати. Парень так засмотрелся на нас, что чуть было не врезался в клумбу.

«Какие потрясающие близняшки! – подумал он, удаляясь. – Вот бы поваляться с ними в постели. Сразу с обеими...»

– Что происходит, спрашиваешь? – наконец заговорила Тори. – Если честно, то я знаю об этом не больше тебя. Я сумела разобраться в механизме своих перемещений во времени, но до сих пор не понимаю ни цели, ни смысла происходящего, для меня вообще загадка, как этот мир, где попраны все причинно-следственные связи, ещё не провалился в тартарары. Поначалу я думала, что просто «подчищаю» реальность, устраняю последствия несанкционированных путешествий в прошлое – как в случае с Карло Ломбардо или Алёной Габровой. Но постепенно я убедилось, что всё гораздо сложнее. Мне приходилось делать массу вещей, которые не имели ни малейшего касательства к двойникам из будущего, я самым беззастенчивым образом меняла естественный ход вещей. Кто-то... или что-то, или вообще чёрт-те что, перекраивало с моей помощью реальность, преследуя какие-то свои цели. И далеко не всегда эти изменения были к лучшему. Например, при моём содействии к власти в Империи Зулу пришло реакционное правительство, которое до предела ужесточило режим апартеида. А войска Звёздного Халифата захватили Землю Шеппарда, и сотни тысяч «неверных» погибли в концлагерях. – Тори сделала короткую паузу и засмотрелась на реку. – Всё это происходило помимо моей воли, под чужую диктовку, однако я чувствовала себя в ответе за случившееся. Ты уже знаешь, каково быть марионеткой, но ещё не представляешь, какая мука год за годом жить с таким грузом на совести.

– Как долго ты этим занималась? – спросила я.

– Почти пятнадцать лет по собственному времени. Сейчас мне около сорока.

Я внимательно всмотрелась в черты её лица.

– Ты не похожа на сорокалетнюю, – произнесла я с лёгким недоверием. – И лицом и фигурой ты кажешься не старше меня.

– Так получилось, что внешне я не старею. Как и ты, кстати. За последние пару лет ты совсем не изменилась – можешь убедиться в этом, просмотрев свои фотографии... Вернее, наши фотографии – ведь прошлое до твоего появления на Эль-Парайсо у нас идентично. Я обратила на это внимание лишь в тридцать, когда проходила очередной профилактический медосмотр, и доктор сказал мне, что у меня очень здоровый организм – все тесты определяли мой биологический возраст в двадцать три, максимум в двадцать четыре года.

– И как ты это объясняешь?

Она пожала плечами:

– Спроси что-нибудь полегче. Одно ясно: это как-то связано с нашими телепатическими и темпоральными способностями. Возможно, мы даже не люди, а... а какие-то искусственные биологические конструкты. – Тори поёжилась. – Генетические уродцы, созданные в далёком будущем для коррекции прошлого.

От этого предположения мне стало не по себе.

– Разве я... разве мы не дети наших родителей?

– Боюсь, что нет.

Я с трудом подавила желание схватить Тори за грудки и хорошенько встряхнуть её.

– Что тебе известно? Рассказывай!

Она достала из сумочки пачку сигарет и протянула её мне:

– Хочешь?

– Нет, спасибо. Обойдусь.

– А я, пожалуй, закурю. – Тори щёлкнула зажигалкой, прикурила сигарету и глубоко вдохнула дым. – Ещё в своей реальности я слетала на Аркадию, там раздобыла генетические карты отца и мамы и сделала сравнительный анализ ДНК. Результат был однозначным – я не их дочь. И ты, соответственно, тоже.

Я растерянно тряхнула головой:

– Что же тогда получается? Я... мы были удочерены? Но ведь в мыслях отца я ничего подобного не встречала. Он нисколько не сомневался, что я его дочь. Пару раз он вспоминал, как мама меня рожала. Он при этом присутствовал.

– И тем не менее генетическая экспертиза утверждает обратное. А она не лжёт.

– Значит, нас подменили?

– Похоже, на то. Другой вопрос, когда именно это произошло и кто это сделал. В отличие от будущего, прошлое я не вижу, поэтому не могу сказать наверняка. Вполне возможно, что подмена была произведена in vivo 9 , ещё на ранней стадии беременности. Или вообще мамина беременность была вызвана искусственно, путём пересадки оплодотворённой яйцеклетки.

– О Боже! – сказала я. – Дай сигарету.

Тори тотчас протянула мне пачку.

– Я так и знала, что ты попросишь.

– Ещё бы. Ты же сама говоришь, что видишь будущее.

– Сейчас не вижу. Я перестала видеть его, как только ты заметила меня. Это признак переломного момента. Будущее коренным образом меняется, и то, каким оно будет, зависит от исхода нашей встречи.

Я закурила и сделала неглубокую затяжку. В этом мы с Тори отличались: я лишь баловалась сигаретами, а она, похоже, курила по-настоящему.

– А ты не пробовала вернуться во времени к моменту нашего рождения и всё разузнать?

– Пробовала. И на этом погорела. Как только я ушла в прошлое дальше своего появления на свет, моё будущее исчезло, а вместо него появилось другое – твоё. С тех пор я утратила способность перемещаться во времени.