Пыль Снов (ЛП) - Эриксон Стивен (читать книги онлайн txt) 📗
Все ждали пояснений, но она молчала. Скрипач продолжил: — Мы можем, если потребуется, выставить сильный строй тяжелой пехоты. Саперов хватает, а припасов — нет. Но тут ничего не сделаешь. Они, впрочем, могут делать ночные подкопы, да и с осадными орудиями Летера управятся.
Разговор продолжился, однако Горлореза отвлек шорох около уха. Он повернул голову — и встретился глазами с крысой.
«Одна из крыс Бутыла. Этот ублюдок…
Но в том и соль, не так ли? Скрипач о нем словечка не сказал. Приберегает. Вот это интересно…»
Он оскалился на крысу. Та была не любезнее.
Проезжая по выбитому тракту к лагерю Охотников, Рутан Гудд заметил пятерых капитанов, скачущих на гребень возвышенности, что разделяла контингенты малазан и летерийцев. Он скривился, однако пришпорил коня. Пустая болтовня всегда раздражает. Капитанам достается с обеих сторон: их не допускают до секретов Кулака, их презирают подчиненные. Лейтенанты же — либо амбициозные спиногрызы, либо тупые жополизы. Единственное известное ему исключение — Прыщ. Добряк счастлив, имея такого конкурента, достаточно злобного и хитрого, чтобы развлекать начальника. Лейтенантом Рутана была мрачная напанка по имени Ребенд, некомпетентная и потенциально опасная для всех. Двух других он потерял в И’Гатане.
Капитаны заметили Рутана и натянули удила; на всех лицах читались различные степени неудовольствия. Добряк старше остальных а, значит, здесь главный. За ним идет Скенроу, женщина лет сорока из Итко Кана, необыкновенно высокая и тощая для канезки. Наверное, она происходит из народности южного берега, когда-то бывшего отдельным племенем. Суровое лицо покрыто шрамами, словно она провела детство в семье диких кошек.
Дальше — Фаредан Сорт, успевшая послужить везде и, вроде бы, даже стоявшая на Буревой Стене. Рутан, знавший о тех местах больше других, полагал, что это правда. Она держалась как человек, повидавший самое худшее и не желающий повидать его снова. Однако есть опыт, который никогда не оставишь позади, как ни пытайся… К тому же Рутан видел на ее мече зазубрины, повреждения, которые возникают только от губительного касания магического жезла.
Рутан мог считаться четвертым по старшинству; за ним шли недавно продвинутые — фленгианец Скор, уже нацелившийся на чин кулака, и похожий на хорька человечек по кличке Нечистый Ром. Его перевели из морской пехоты, когда солдаты послали ему «метку смерти» — за какие грехи, никто не знал. Какое бы прошлое за ним не тянулось, Нечистый Ром мог скакать не хуже викана, поэтому стал командиром легкой конницы.
— Вы все же решили появиться, — проговорил Добряк.
— Спасибо, капитан, — отвечал Рутан, прочесывая бороду пальцами и созерцая хаос малазанского лагеря. — Мы, к счастью, завтра уходим.
— Моя рота готова, — сказал Скор.
— Может, недавно была, — натянуто ухмыльнулась Скенроу. — Наверное, сейчас они разбежались по дюжине шатров шлюх.
Надменное лицо Скора омрачилось. — Сидеть и ждать — таков был мой приказ, и они его исполнят. Лейтенанты позаботятся.
— Если они хорошие лейтенанты — сомневаюсь, — ответила Скенроу. — Они видели, что солдаты утомились, слышали, как они начинают браниться, а потом и драться. Если у них есть хотя бы капля мозгов, позволят солдатам оторваться напоследок.
— Скенроу о том говорит, капитан Скор, — пояснила Фаредан Сорт, — что не стоит слишком рано готовить взводы к маршу. Лучше прислушайтесь к советам более опытных офицеров.
Скор закусил губу, чтобы не ответить слишком грубо. Натянуто кивнул.
Рутан Гудд обернулся в седле, чтобы посмотреть на летерийские легионы. Отлично организованные ублюдки, это ясно. Брюсу Беддикту придется заставить их хромать, чтобы малазане не остались позади. Они ждут терпеливо, как старухи ждут смерти стариков-мужей.
Добряк заговорил: — Скенроу, Скор, вы и остальные офицеры под командой кулака Блистига, вы должны лучше всех понимать наши проблемы. Кулак Кенеб вынужден влезать во всякое дело, хотя ему следует тревожиться только о своих ротах и ничем ином. Он взвалил на плечи снабжение рот Блистига, и все от этого страдают.
— Зато Блистиг теперь молниями не блещет, — заметила Скенроу.
— А вы могли бы все там подтянуть?
Женщина заморгала: — Я стала капитаном, Добряк, лишь потому что умею вести солдат в бой и знаю, что с ними делать в бою. А к снабжению у меня таланта нет. — Она пожала плечами. — Есть пара хороших лейтенантов, они следят, чтобы все были посчитаны и никто не получал по два левых сапога перед походом. Без них я была бы хуже Блистига.
— У меня со снабжением никаких трудностей, — уверенно заявил Скор.
Остальные промолчали.
Добряк потянулся, поморщился: — Когда Блистиг командовал гарнизоном Арена, все говорили о нем как об умном и компетентном офицере.
— Зрелище избиения Седьмой Армии, а потом армии Пормкваля его сломило, — сказала Сорт. — Удивляюсь, что Адъюнкт этого не видит.
— Об одном мы можем договориться, — сказал Добряк. — О том, как помочь Кенебу. Нужно, господа капитаны, чтобы лучший наш кулак не переутомился, не выдохся.
— Ничего не сделать без сержантов, — ответила Сорт. — Нужно привлечь служивых к сотрудничеству.
— Рискованно, — заметил Добряк.
Рутан хмыкнул, привлекая всеобщее недоуменное внимание.
— Прошу объясниться, — проговорил Добряк.
Рутан пожал плечами: — Наверное, нам, офицерам, приятно думать, будто мы одни способны видеть развал Высшего Командования. — Он встретился взглядом с Добряком. — Сержанты видят все лучше нас. Привлечь их — для нас небольшая жертва. Они даже порадуются, поняв, что мы не сборище слепых зануд. Сейчас они, скорее всего, так и думают.
Он высказал что хотел и снова замкнулся.
— Кто говорит редко, говорит метко, — процитировала какую-то пословицу Фаредан Сорт.
Добряк натянул удила. — Значит, решено. Соберите сержантов. Пусть приструнят взводы. Худ знает что думает о нас Брюс, но готов поспорить — что-то нелестное.
Едва Добряк и остальные уехали, Скенроу развернула лошадь, заставив Рутана остановиться. Он прищурился на нее.
Удивительно, как улыбка может преобразить лицо. — Старцы моего народа говаривали, что иногда встречаются люди с ревом морской бури в очах, и такие люди способны переплыть самую глубокую пучину. Я встретила вас, Рутан Гудд, и поняла, о чем они толковали. Но я вижу в ваших глазах не бурю. Я вижу треклятый тайфун.
Он торопливо отвернулся, погладил бороду. — Меня просто пучит, Скенроу.
Женщина грубо хохотнула: — Как скажете. Избегайте овощей, капитан.
Он смотрел ей в спину. «Рыбаки. Тебя, Скенроу, я должен избегать, хотя ты так сладко улыбаешься. Тем хуже. Седогривый, ты вечно твердил, что из нас двоих я удачливее. Неверно. Если дух твой услышал, пусть пошлет мне хоть отзвук смеха».
Он помолчал, но слышен был лишь свист ветра, и ничего веселого не было в этом звуке.
— Пошел, коняга.
Корик выглядел развалиной. Когда он, дрожащий, с дикими глазами, показался на стоянке взвода, Тарр нахмурился: — Солдат, ты мне напоминаешь жалкого любителя д’байанга.
— Трясучий параноик, вот ты кто, — согласился Каракатица. — Садись, Корик. Завтра найдем тебе местечко в фургоне.
— Я просто болел, — слабо зарычал Корик. — Я видел любителей д’байанга в торговых фортах и мне не нравится, что меня с ними равняют. Я давно дал обет, что не буду таким глупым. Я просто болел. Дайте несколько дней — я выправлюсь и вгоню кулак в лицо первому сказавшему про д’байанг.
— Это уже лучше звучит, — сказала Улыба. — Добро пожаловать назад.
Корабб вылез из палатки, неся оружейный пояс Корика. — Наточил и намазал маслом меч, Корик. Но похоже, что поясу понадобится новая дырочка. Нужно нарастить мясо на костях.
— Спасибо, мамочка. Только титьку не суй, ладно? — Он сел на пустой ящик из-под морантских припасов и уставился в огонь. Тарр решил, что Корика утомил путь из госпиталя. Со всеми солдатами то же самое. Кислая водичка помогает, но все жертвы лихорадки стали какими-то пустыми, в глазах одержимый блеск.
