Крепость Серого Льда - Джонс Джулия (читать книги онлайн .TXT) 📗
Мясной погреб был заперт на ключ. Раньше нужды в этом не было, но с тех пор как в круглом доме появились скарпийцы, еда стала непостижимым образом исчезать. Анвин отперла дверь и предупредила двух других о ступеньках. Погреб примыкал к северной стене, и в нем было холодно даже летом. Рейна спускалась осторожно. Изо рта шел пар, и пахло бескровным, долго хранящимся мясом.
Под низким потолком проходила деревянная решетка с железными крючьями, где раскачивались на сквозняке мясные туши. Черные, точно обугленные, говяжьи бока занимали всю стену, фазаны и куропатки висели вниз головой, как летучие мыши. Окорока, обвалянные в меду во избежание плесени, содержались в клетках, точно куры.
На первый взгляд мяса здесь было много, но Рейна помнила времена, когда погреб битком был набит свежей убоиной. Только говядина и сохранилась с тех пор — все остальное занимало лишь первые пятнадцать футов.
Анвин провела их к старому столу, где готовила птицу для жарки, зажгла слюдяной фонарь и вернулась запереть дверь. Рейна села на доильный табурет, оставив единственный стул Орвину. Анвин в сиденье не нуждалась: клановая домоправительница присаживается не часто.
Последовало неловкое молчание, которое ни один не решался прервать. Орвин разминал ревматические пальцы, Анвин хмуро смотрела в стол. «Они ждут, чтобы я начала первой», — внезапно поняла Рейна.
— Мейс Черный Град больше не мой вождь, — набрав воздуху, сказала она. — По его приказу убили Шора Гормалина и Спини Орля. Он населил круглый дом скарпийцами и делает вид, будто не замечает, как они лишают наших издольщиков их наделов. Он развязал войну с Орлем, самым надежным нашим союзником. И я начинаю верить, что он знал заранее о вражеском набеге, во время которого в лагере на пустошах погибли мой муж и двое твоих сыновей, Орвин.
Ну вот она и высказалась. Ее била дрожь, но взгляды Орвина и Анвин вселяли в нее сознание своей власти. Если хочешь, чтобы что-то было сделано, сделай это; странно, что ей понадобилось тридцать три года, чтобы это понять.
Выдерживая долгий, тяжелый взгляд Орвина, Рейна напомнила себе, что его младший сын сейчас лежит, серьезно раненный, в Большом Очаге.
— Почему ты думаешь, что он знал об этом заранее?
То, что он ничего не спросил о Шоре Гормалине, было достаточно красноречиво, но говорить о резне на пустошах следовало с осторожностью. Рейна впервые осмелилась высказать свои мысли вслух.
— Помнишь, как Райф и Дрей Севрансы вернулись домой, когда все считали их мертвыми? — Орвин кивнул, Анвин тоже. — Вспоминая этот день, я стала понимать, что мы кое-что упустили. Помните первые слова Райфа Севранса? Он назвал Мейса предателем.
— С этим парнем всегда были одни хлопоты, Рейна, — покачал головой Орвин.
— Он очертил заветный круг для твоих сыновей, Орвин. Они с Дреем похоронили убитых.
— Знаю, — вздохнул Орвин. — Он парень хороший, только упрямый очень. И вспыльчивый.
— Да, Орвин, он хороший, — торопливо согласилась Рейна. — Что бы там про него ни говорили, у дома Даффа он дрался заодно со своими кланниками.
— Многие смотрят на это по-другому.
— Хорошо бы этим многим научиться думать своей головой. — И Рейна, чувствуя, что разговор повернул не туда, начала сызнова: — В тот день Райф Севранс рассказал нам кое-какие вещи, прямо противоречившие рассказу Мейса. Он сказал, что нападение произошло в полдень, а не на рассвете, как утверждал Мейс, и что они с Дреем не нашли никаких следов клана Бладд. Вспомни трогательную речь Мейса о теле Дагро, которое он будто бы нашел у лошадиного загона. Райф клялся, что он и Дрей обнаружили Дагро у мясных крючьев, где он разделывал медведя.
Рейна видела, что не убедила Орвина, но ведь она еще не закончила.
— Кому был выгоден тот набег, Орвин? Мейсу Черному Граду или Райфу Севрансу? Кто из них прискакал назад на коне вождя и дал понять, что сам готов стать вождем?
На это у Орвина не было ответа, и Рейна не стала прерывать молчание. Нельзя заставить мужчину поверить во что-то — он должен прийти к этому сам.
Наконец Орвин медленно, неохотно кивнул, и Рейна поняла, что нанесла ему глубокую рану. Когда твоих сыновей убивают бладдийцы, это страшно, но почетно. В том, что твои сыновья пали жертвой заговора, ничего почетного нет.
Анвин извлекла откуда-то глазурованный кувшинчик со своей особой старкой. Все это время она молчала, но Рейна, глядя, как она достает три чарки из вязаного мешочка на поясе, подумала: уж не ей ли принадлежит мысль устроить эту встречу? Кувшинчик и три чарки! Не она ли сказала Орвину правду о смерти Шора? И с Ангусом Локом она в дружбе, он даже привез ей какой-то подарок.
Двадцатилетней выдержки старку Анвин, имеющую вкус летнего дыма, следовало смаковать медленно. Рейна втянула в себя аромат, и у нее от одного этого в голове зашумело. В последний раз она пила эту старку, когда Мейс совершал свое Бдение Вождя. Этот напиток всегда знаменует собой какие-то перемены.
Рейна отставила чарку. Сквозь просверленные во внешней стене погреба отверстия для вентиляции — без них мясо не могло бы долго сохраняться — слышался шум дождя. Буря утихала, и пора было переходить к сути дела.
— На кого мы можем рассчитывать, если начнем действовать?
— Быстро тут ничего не сделаешь, Рейна, — сказал Орвин. — На это могут уйти месяцы и даже годы.
Рейне не это хотелось услышать.
— Поддержат ли нас молотобойцы?
— Надо дать им время. У них есть свои сомнения насчет Мейса, он ведь едва не сжег сестру их товарища, но у нас идет война, а молотобойцы все воины. — Орвин, положив локти на стол, подался вперед. — Сейчас время неподходящее, Рейна. Мейс при всех своих пороках доказал, что он хороший военачальник. Подожди немного. Дай ему совершить промах.
Рейна неохотно, но согласилась, начиная понимать, почему Дагро так ценил советы этого человека. Орвин прав. Во время войны мужчины не слишком придирчивы к своим вожакам. Если вожак силен, им этого довольно. Рейна перевела дыхание. Неужели они так и разойдутся на этом «поживем — увидим»?
Анвин, ведя пальцем по ободку своей чарки, подала голос:
— Если уж мы заделались заговорщиками, то нам нужен свой вождь. Кто-то, на кого мы сможем сослаться, когда время придет. Кто-то взамен Мейса.
— Орвин? — сквозь шум в ушах предложила Рейна, но он замотал головой.
— Нет, Рейна, уволь. Я стар, да и смолоду в вожди не годился.
Кто же тогда? Шор Гормалин подошел бы, но его больше нет.
— Корби Миз? — стала предлагать Рейна. — Баллик Красный? Дрей?
— Все хороши, — поддержал ее Орвин. — Воины хоть куда. Из Дрея со временем выйдет славный вождь, но сейчас он чересчур молод.
Кто же? Двое других молчали, и Рейне не верилось в то, что она правильно их понимает. Это безумие, чистой воды безумие. В ушах так шумело, что думалось ей с трудом.
Говорить она, однако, могла — и сказала то, что должна была сказать:
— Вождем буду я.
33
ПО КРАЮ ПРОПАСТИ
Их задержала буря. Они уже пять дней как выехали из Рва, но последние два только и делали, что боролись с ветром и вьюгой. Райф старался не смотреть на юг и не думать, как та же самая буря бесчинствует в клановых землях. Там вместо снега наверняка льет дождь, и свинцовое небо озаряется вспышками молний.
Непогода дурно сказывалась на всех, и маленький отряд раскололся на два лагеря, возглавляемых Линденом Мади и Мертворожденным. Юстафа сновал между ними то туда, то сюда с усердием свахи, но брак при этом не налаживался, скорее наоборот. Сейчас толстяк, грузно сидящий на маленькой лошадке, проехал мимо Адди Гана к Мади. Тот поместился во главе — еще один повод для возмущения, — и Юстафа считал своим долгом докладывать ему о господствующих сзади настроениях.
— Ты не поверишь, что сказал Мертворожденный, — доносилось до Райфа. — Адди Ган клянется, что к полудню мы собьемся с пути...
Они ехали гуськом по краю каньона. После бури все обледенело, и даже сухие кусты на дне каньона сверкали, точно кристаллы. Тропа была скользкая, но Райф уже привык к этому и держал лошадь на коротком поводу. Но с тем, что он едет на запад, Райф примириться не мог. Даже в самых безумных своих мечтах он никогда не представлял, что вернется в Черный Град таким образом.
